— Ты еще не забыла, как играть в «Путешествие на луну»?

Упоминание об этом развлечении перенесло ее в те годы, когда ее собственные дети еще были маленькими. Она притворилась, что оскорблена:

— Эй, да перед тобой самый опытный путешественник, глава всей экспедиции. — В углу она заметила множество ярких коробок. Некоторые из названий ей оказались знакомы. — Я и в других играх тоже профессионал, — гордо заявила она.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Стэн. Тринадцать пар маленьких глаз с обожанием посмотрели на старушку.

— Неси все сюда.

Он все же выбрал из стопки «Путешествие на луну», разложил карту на журнальном столике. Затем мысленно поблагодарил Майлза за то, что кузен все рассказал семье. И даже испытал гордость оттого, что так много людей заботятся о Гейл. Было приятно, что тетя и дядя, так же, как и кузены, приняли Гейл с распростертыми объятиями.

Единственно, чего ему теперь не хватало для полного счастья, — чтобы сама Гейл приняла его в свою жизнь. И не как друга, а как мужчину, который ее любит.

Стэн раскладывал на столе игру, карточки и фишки. Ребята все время порывались ему помочь. Тетя Мелли, откинувшись в кресле, зачарованно наблюдала за действом.

Нет смысла обманывать себя. Он знал, что любит Гейл больше всего на свете. Всегда любил, и будет любить, неважно, какие между ними могут возникнуть разногласия.

Даже если раньше у него еще и оставались какие-то сомнения, то последний поцелуй развеял их словно дым.

Мелани не удержалась и присоединилась к компании.

— Выше нос, — подбодрила она племянника, складывая карточки в аккуратную стопку. — Все будет хорошо.

Естественно, Стэн решил, что тетя имеет в виду экзамен.

— Да, у нее все кончится благополучно. Она получит лицензию.

— И это тоже, — согласилась Мелани.

Стэн взглянул на тетю. То ли ему показалось, то ли она и правда подмигнула. Но в следующую же секунду пожилая леди вновь занималась карточками и фишками. Дети окружили столик плотным кольцом и выжидающе смотрели на своего кумира.

Стэн в кухне наполнял тринадцать стаканов апельсиновым соком для детей, которые по их выражению «просто умирали от жажды», тщательно следя за тем, чтобы в них соку было поровну. И вдруг услышал, как входная дверь открылась и закрылась.

Ли Энн повернула голову в сторону прихожей, ее жиденькие хвостики заплясали.

— Мама!

Или вор, у которого есть ключи, предположил Стэн, наполняя последний стакан.

Жители Хартлпула обычно не закрывали свои двери на ключ, и еще пока никто не поплатился за свою доверчивость. Но так как под его ответственностью находились тринадцать малышей, Стэн решил принять меры предосторожности и запер дверь, и скорее потому, что боялся, как бы кто-нибудь из этих неугомонных чертят незаметно сам не выбежал на улицу. Если у кого-нибудь из них и возникла бы такая идея, то пока он или она возились с замком, Стэн успел бы настигнуть беглеца.

Хотя сейчас он не сомневался, что даже у ребят не осталось ни на что энергии. Десять минут назад они вернулись из Парка развлечений, усталые и конечно же чумазые. Перед тем, как Стэн услышал звук открывающейся двери, он скрестил пальцы, чтобы этих неутомимых маленьких монстров сморил наконец традиционный послеобеденный сон, потому что сам их выносливый опекун буквально с ног валился от усталости.

Оказалось — действительно вернулась Гейл. Что-то довольно быстро. Стэн взглянул на часы. Они шли правильно, хотя ему показалось, что время тащилось со скоростью пожилой черепахи.

— Не бегите, — крикнул он вслед бросившимся в холл наперегонки ребятам.

Ну вот, теперь он брюзжит, как старик. Приказать детям, чтобы они не бежали, все равно, что пытаться отдавать команды стае диких волчат. Он ясно осознавал, что нет такой молитвы или заговора, чтобы добиться их послушания, даже от малышки Пэм, которая в свои три с половиной годика испытывала к нему, по всей видимости, романтические чувства.

Гейл чувствовала себя выжатой как лимон. Но в то же время наконец-то свободной от бремени, висевшего на ее плечах последние месяцы. Теперь все позади. Она сняла туфли и кинула ключи на туалетный столик. Ей все удалось, испытания пройдены. Несомненно, тест был сложным, но миссис Хайет заверила ее, что волноваться не о чем. Удостоверение, подтверждающее, что Гейл сдала экзамен — только формальность. Это означает, что она вполне официально сможет теперь открыть детский сад, как и мечтала.

— Мама! Мама! — послышались радостные детские голоса, которые вскоре утонули в громких приветствиях других детей.

Раскрыв объятия, Гейл готова была обнять весь рой, который облепил ее со всех сторон. Маленькие, перепачканные ручки тянулись к ней, цепко хватаясь за одежду.

Гейл увидела в дверях Стэна. Выражение его лица говорило о том, что зрелище выглядит довольно забавно.

— Ну как вы тут справляетесь? — спросила она и взглянула в сторону, откуда раздался смешок. — Мне кажется, они были чище, когда я уходила.

— Кто бы сомневался, гораздо чище!

— Что ты с ними сделал?

— Мы ходили в Парк отключений, — поведал ей Риччи, прежде чем Стэн успел что-либо сказать в свое оправдание.

— В Парк различений, — с многозначительным видом поправила брата Ли Энн и потрепала его волосы, бесконечно довольная, что оказалась права, а Риччи нет.

Гейл с нежностью погладила две шелковистые головки.

— Парк развлечений, — улыбнулась она и взглянула на Стэна, в ее взгляде читался немой вопрос. Она не думала, что Стэн отважится на такой подвиг. Ведь даже менее чем за тринадцатью детьми трудно уследить в таком людном месте.

— Кэролайн проезжала мимо и настояла на том, чтобы сводить их в это чудесное местечко в северной части города.

Гейл оглядела всех детей быстрым зорким взглядом. Вроде бы каждый из них выглядел целым и невредимым.

— Обошлось без жертв?

— Ну, если не считать один оцарапанный локоть…

Новоиспеченная воспитательница еще более зорким взглядом оглядела всю группу.

— Чей локоть пострадал?

— Мой!

Гейл перестала поднимать маленькие ручки, чтобы проверить их, и с удивлением уставилась в сторону Стэна.

Тот засмеялся.

— Хочу дать тебе хороший совет: никогда не стой на проходе, когда тринадцать детей бегут на карусель.

Гейл расплылась в улыбке.

— Спасибо, запомню.

Интересно, она специально спрашивает о детях, потому что не хочет говорить об экзамене, или просто дети для нее важнее? Для той Гейл, которую он знал в юности, дети не стояли бы на первом месте. Очаровательная девочка была полностью погружена в собственные интересы. Похоже, теперь она действительно изменилась и стала практически мисс Совершенство.