Через открытое окно, выходившее на улицу, доносились пряные запахи корейской кухни, смех студентов и звуки гитары из соседнего бистро. Здесь никто не будет чувствовать себя одиноко или страдать от гастрономического однообразия, подумал он. Только в одном ее квартале он насчитал с десяток ресторанов и кафе, где подавали блюда со всего мира, и еще с десяток кофеен.

Ему даже показалось, что он помнит, как ходил слушать какую-то группу в небольшой паб за углом. Несколько его университетских друзей жили где-то здесь в обшарпанной

студенческой квартирке, что было шоком для мальчика из поместья Ручей Пять с Половиной Миль. И ему это нравилось.

Фрейя вышла из спальни с сумкой, которую он тут же у нее забрал. За ее плечом он увидел спальню в том же эклектическом стиле - старую медную кровать, заваленную разноцветными подушками, и торшер с абажуром из полупрозрачных шарфов.

- Мне нравится твоя квартира, - заявил он.

- Мне тоже, - сказала она. - Маленькая площадь, большая ипотека, но мне это в радость. Когда я вышла из-под опеки, больше всего мне хотелось иметь собственный дом, из которого никто не мог меня выгнать. Я стала откладывать деньги на депозит в тот же день, как закончила университет.

Нэд вырос в великолепном доме с полной уверенностью, что это его законное право. У Фрейи такой уверенности не было. Ей удалось создать свой дом только благодаря собственному труду и таланту.

Он огляделся. Какой бы очаровательной ни казалась эта квартира, в ней не было места для ребенка.

- Рядом со спальней есть небольшая солнечная комната. Я думаю, там можно будет сделать детскую, - сказала Фрейя, словно угадав его мысли.

Уже на лестнице она вспомнила о своей орхидее.

- Мне нужно зайти к соседям в супермаркет - попросить их поливать орхидею, пока меня не будет.

Он поднял брови.

- Ты доверяешь им ключи от своей квартиры?

- Конечно. Здесь у каждого есть ключи от квартиры соседа на случай непредвиденных обстоятельств.

- И все же ты тогда хотела запереть свою машину.

- Это другое - защита от чужаков. А здесь у нас маленькое сообщество, и мы присматриваем друг за другом. Мы знаем всех, кто живет в нашем квартале.

- Понятно, - сказал он.

Понятно ли, подумала Фрейя. Ей никак не удавалось осмыслить ситуацию, в которой она оказалась, согласившись поехать с Нэдом в его поместье. Но ее все еще подташнивало, и она не хотела вдаваться в дискуссии ни о каких перспективах и тем более о браке.

Пятнадцать минут езды от Ричмонда привели их в совершенно другой мир - элитный Турак, один из самых дорогих пригородов Мельбурна.

Здесь находились дома поп-звезд, светских львиц, преуспевающих бизнесменов… и дом Хадсонов.

Нэд объяснил, что ему нужно забрать из своей квартиры, где он провел ночь, кое-какие вещи.

Лифт поднял их из подземного гаража прямо в прихожую пентхауса.

- И ты называешь это квартирой? - выдохнула Фрейя.

- Я привык к открытым пространствам. - Она не знала, шутит он или нет.

- Представляю, как ты чувствовал себя в моей крохотной квартирке.

- Для такого большого парня, как я, немного тесновато, конечно. Но она теплая и гостеприимная и хорошо выражает твою индивидуальность. Если бы у нас было время, я бы с удовольствием посидел в кафе напротив с чашечкой кофе под звуки джазовой гитары. Это напомнило мне то время, когда я часто бывал в Мельбурне до того, как…

- До чего?

- До того, как мне пришлось взять на себя дела поместья, - коротко ответил он, не приглашая к дальнейшему обсуждению этой темы.

Квартира, по площади равная половине футбольного поля, была выдержана в серых тонах с отделкой из хрома и черного дерева. Роскошная, но строгая. Даже стерильная, подумала Фрейя, но промолчала. Это место выглядело нежилым. Хотя отопление было включено, она поежилась.

- А кто занимался интерьером? - спросила она, ее голос эхом отдавался в пустоте. - Тоже твоя мать?

- Конечно. Это одна из ее последних работ. Я попросил ее об этом три года назад.

- Но тогда дом был еще совсем новым. Почему?.

- Потому… потому, что мне хотелось уничтожить следы одной женщины.

- Вероятно, она действительно причинила тебе боль.

- Ничего. Я это пережил.

- Но что…

- Я слишком много времени проводил с ней здесь, в Мельбурне, пренебрегая своими обязанностями в поместье. Когда у моей матери обнаружили рак, отцу пришлось умолять меня вернуться. Умолять родного сына! Но моей подруге не было до этого дела, она не собиралась уезжать из города… Вот и вся история. Я не хочу больше говорить об этом.

- Понятно, - сказала Фрейя. Это могло объяснить, почему он до сих пор был не женат,

почему похоронил себя в поместье, практически лишив шансов с кем-нибудь познакомиться.

Несмотря на свои слова, вернувшись в поместье, Нэд не стал бомбардировать Фрейю предложениями руки и сердца, за что она была ему благодарна. Выйти замуж за Нэда только потому, что она забеременела, или не вступать в брак и как-то поделить опеку и воспитание ребенка, было непростым решением.

Тем не менее, несмотря на стойкое, как ей казалось, нежелание иметь детей, теперь она была рада, что у нее будет ребенок.

Нэд позаботился обо всем, чтобы сделать ее вынужденный отдых комфортным. Не в коттедже - она не могла туда вернуться, - а в роскошной комнате для гостей в большом доме.

Она была удивлена - и даже немного испугана, как сильно она уставала и как много ей требовалось времени для сна. Проводя в постели значительную часть времени, она часто думала о словах Нэда - о «необходимости принять руку помощи». Правильно ли было принять помощь в виде предложения руки и сердца?

Выйдя из-под опеки, она делала все, чтобы не потерять свою независимость, но теперь на ней лежала ответственность и за другую жизнь. Решение, которое ей предстояло принять, повлияет и на судьбу ее ребенка.

После завтрака она надела теплую куртку и отправилась на конюшни. Во время прогулок по поместью она всегда брала с собой фотоаппарат и всегда находила новые сюжеты.

Сегодня она попросила Нэда сфотографировать его верхом на лошади, и он согласился. Приветственно помахав ей рукой, он вывел из конюшни Героя - черного чистокровного жеребца. Фрейе пришлось притворно закашляться, чтобы скрыть вздох восхищения. Вздох предназначался не Герою - хотя жеребец был великолепен, - а Нэду. На нем были коричневые бриджи для верховой езды, рубашка поло, облегающая широкие плечи и мощный торс, и высокие черные сапоги. У нее закружилась голова, но не от низкого кровяного давления, а от пьянящей смеси восхищения и желания.