– Не знаю, как это объяснить. Не знаю, откуда взялась эта вера, что если он всё же полюбит, то…

– Что? – в который раз повторяет Сергей, подталкивая меня к дальнейшим откровениям.

– То это с лихвой окупит… всё. Вообще всё. Понимаешь?

– Все твои жертвы?

На самом деле после сегодняшнего я уже ни в чём не уверена. Увидеть его своими глазами с другой было слишком больно. Почти убийственно.

– Знаешь, дело в том, что мы по-разному смотрим на ситуацию. Ты видишь меня эдакой бессребреницей. А на деле я матёрый коммерс, который, да, безусловно, вложился, но под такой процент, что совершенно точно наварится. Ну, или нет. – Вымученно улыбаюсь куда-то в голый бок Дорошева. Серый тяжело вздыхает. Ведёт юркими ловкими пальцами по моим волосам. Я трусь об него, как кошка. Мне так важно чувствовать, что я не одна, что я здесь, стою прочно на обеих ногах, пусть и хорошо тряхнуло. И, наверное, в какой-то момент перебарщиваю. Потому что Серёжа меняет положение, подминая меня под себя. Я недоумённо свожу брови над переносицей.

– Я, наверное, смог бы… Если ты хочешь.

Секунду я реально не понимаю, к чему он вообще ведёт. А потом откидываю голову и смеюсь, хотя на самом деле мне плакать хочется.

– Иди ты… донжуан. Я о сексе даже не думала.

Дорошев делает вид, что обиделся.

– А как мне тебя ещё понять? Ходишь тут полуголая, с сиськами…

– Если бы они тебя волновали, я бы не ходила. Спи уже, чудо. А впрочем дай мне футболку. В самом деле, чего это я…

– Вот-вот, как будто я не мужик. – Теперь он действительно обижается. Совершенно иррационально и глупо.

– Мужик! Ещё какой. С тобой кому-то очень повезёт.

– Может быть… – Сергей встаёт и тащится к шкафу, чтобы найти мне что-нибудь из одежды.

– Расскажешь? – изображаю любопытство, потому как даже на него сил на самом деле у меня нет.

– Пока рано что-то рассказывать.

– Ой! – сажусь на кровати. – Так может, я лучше домой?…

– Чего это?

– Не хотелось бы мне сцен ревности.

– Сцены ревности тебе не грозят. – В меня летит футболка. – Но одеться всё-таки стоит. Вдруг Нинуська первой подхватится?

– Ты – золото, я тебе говорила?

– А толку?

Глава 13

Серго

Если бы я столько выпил ещё каких-то пять лет назад – уснул бы, стоило только голове коснуться подушки. Сейчас же алкоголь, наоборот, бодрит, действуя как-то странно. Отлежав все бока и отчаявшись уснуть, подрываюсь с кровати и шагаю к окну, за которым в огнях раскинулся город. Время позднее, в большинстве окон темно. Но горит подсветка на высоких домах и в огнях витрин брендовых магазинов, золотоглавые купола, повсюду фонари, мигают светофоры… Бесконечный световой шум. Звёзд не видно.

Прокручиваю в голове минувший день. Разговор с мамой, за который я Воскресенскую толком не поблагодарил. И не спросил даже, как ей это всё удалось провернуть. Ведь наверняка было хлопотно. А она справилась меньше чем за сутки… А она старалась. Порадовать меня. Угодить. Из шкуры вон лезла. Чтобы вместо благодарности получить… «Да, ладно! – одёргиваю себя. – С чего ты вообще решил, что ей далась эта шлюха? И какого чёрта ты о ней постоянно думаешь?! Не о шлюхе, конечно, о Воскресенской. Шлюху я даже если бы снова увидел – не вспомнил».

Надо спросить. Да-да, точно надо. Назначить встречу на какой-то нейтральной территории и, приняв некоторые меры предосторожности, поговорить как два взрослых умных человека. Спросить прямо: зачем ты мне помогала? И до сих пор помогаешь… Удостовериться, что после недавних событий Женька не психанёт и не откажется от этой помощи, что на неё всё ещё можно положиться.

Так. Стоп. Звучит так, будто меня только это и волнует, когда на деле… нет. К удивлению, нет. Полнейшее помешательство, учитывая то, что Воскресенской вполне по силам разрушить мои планы. Обозлись она или захоти со мной поквитаться.

Что ж так сложно всё с тобой, Евгения Александровна?

Усаживаюсь в кресло, откидываюсь головой на подголовник и, глядя в потолок, в голове подбиваю итог. Что на данный момент мы имеем? Ну, моя догадка о том, что Женька была в моём офисе шпионом, очевидно не подтвердилась. Просто потому, что когда у нас это всё закрутилось, она очень активно стала мне помогать. Знала Женя не слишком много, но чем знала – охотно делилась. И потом, опять же, это именно она вынесла жёсткий диск – мою страховку на будущее. Первое время в СИЗО я не верил, что инфа оттуда не всплывёт. Я ей этот диск поручил по одной только причине – дочь Воскресенского никто не посмел бы обыскивать. То есть по факту из двух зол я выбрал меньшее. Без её помощи они бы один чёрт до него добрались, и тогда бы мне светил совсем уже другой срок. С её помощью всё-таки был крохотный шанс. Я выдохнул, лишь когда спустя пару тройку месяцев Женька передала носитель моему человеку. Ну а потом я стал её просить и о других услугах. Начиная от банальных, бытовых, заканчивая… вовсе не такими безобидными. Я и сам не понял, в какой момент все мои делишки завязались на ней. Той, кто ничего и никогда не спрашивала, просто делала, делала, делала…

Почему? Зачем? С какой для себя выгодой? Я не знаю. Мы же не виделись… ну да, шесть лет! А до этого я ей никаких авансов не давал, да и вообще вёл себя по большей части как скотина последняя. Может, она мазохистка? Или у неё какие-то психологические проблемы. Вдруг это из детства идёт, откуда мне знать? Любил ли её отчим? Или она всегда чувствовала себя… второсортной? Может, её поэтому устраивало такое потребительское и равнодушное отношение? Чёрте что. Мозги вывихнуть можно… Особенно если принять во внимание, что пока я сидел, она всё-таки вышла замуж за отличного парня, с которым и сейчас имеет прекрасные отношения. А к тому же еще родила. И ведь наверняка он делал так, чтобы ей понравилось, раз они поженились. Женька, как и