Вдохнув поглубже, я постарался выбросить из головы все мысли о несправедливости, предательстве и отчаянии. От них никакой пользы, только вред. Я ученик ведьмака, и сейчас, перед моей последней битвой оставлю меч и кинжал в ножнах. Вместо этого я, как и учил Джон Грегори, возьму в руки посох.

Я огляделся по сторонам, прикидывая, кто из этого воинства Тьмы доберется до меня первым. И краем глаза увидел несущегося на меня галопом всадника. Темный всадник, в черных одеждах, верхом на вороном коне.

Я повернулся к моему ближнему противнику, думая, кто же это может быть. Ведьмы обычно не ездили верхом. Но потом я вспомнил, как Вурмальде когда-то привела за собой целую орду ведьм Пендла, чтобы ограбить нашу ферму, захватить в плен моего брата и его семью и украсть сундуки моей матери. Тогда она была на лошади. Так что, хотя это и маловероятно, но это может быть ведьма.

Или же маг Лукраста. Возможно, это мой шанс вырвать Алису из-под власти его чар? Если я смогу убить его прежде, чем подоспеют остальные, мне, возможно, удастся отвоевать ее у Тьмы.

В следующий миг мне бросилось в глаза нечто странное. Фигура сидела очень прямо, а ее ноги сжимали бока коня как-то необычно. Седла не было. Всадник был привязан к коню кожаными ремнями, проходившими под брюхом скакуна. И вдруг я понял, кто это.

Грималкин!

Осадив коня рядом со мной, она улыбнулась, не показывая острых зубов. Исполненное надежды, мое сердце взмыло ввысь. Возможно, я все же выберусь из этой передряги живым.

– Молодчина! – крикнула Грималкин, указывая на голову дьявола. Схватив ее за волосы, она привязала голову к кожаным ремням рядом с торбой овсаи, после чего жестом велела мне сесть позади. Отдав ей свой посох, я кое-как забрался на спину лошади. Услышав злобные крики, я оглянулся. В нашу сторону бежали несколько ведьм.

Как только я сел, Грималкин вернула мне посох и вынула из ножен два своих клинка. И, не сказав ни слова, направила коня прямо на бегущих к нам врагов.

Мы на всем скаку пронеслись сквозь них – лишь клинки Грималкин блеснули в лунном свете. Ночь огласилась криками ярости и боли. До этого я ездил верхом только на деревенских тяжеловозах, которых использовали для пахоты. Неудивительно, что я, боясь упасть, одной рукой вцепился в Грималкин. Другой, с зажатым в ней посохом, я ухитрялся отбивать атаки ведьм.

Через пару мгновений мы прорвали окружение и поскакали на север, в сторону Чипендена. Вскоре в нос мне ударил резкий запах мочи. Впрочем, ничего удивительного: Грималкин наверняка провела верхом весь день, торопясь мне на подмогу, и ни разу не спускалась на землю. Я вспомнил ее сломанную ногу, то, как из плоти наружу торчали осколки кости. Ей наверняка было очень больно.

На рассвете мы остановились на краю густого леса. Молодые побеги боролись здесь за место под солнцем – вернее, под кронами взрослых деревьев. Где-то неподалеку слышался рев бегущей воды. Я спешился и, пустив в ход оба своих клинка, прорубил тропу к ревущему потоку. На это ушло немало времени. Я был очень слаб, и мне хотелось одного – спать. Стоя на берегу, я посмотрел вверх и увидел, что в реку с высоты срывается водопад. Рядом с ним был каменный выступ, на котором пустили корни несколько юных побегов. Я решил устроить в этом месте привал.

Грималкин первым делом укрыла его чарами невидимости. Затем я отвязал ее ноги и помог ведьме-убийце слезть с лошади. К моему удивлению, стоять она могла, а вот ходила, сильно хромая. Голова дьявола была по-прежнему привязана к лошади рядом с торбой для овса. Я же тем временем отправился на поиски пропитания. Похоже, это опять будут кролики.

Валясь с ног от усталости и буквально засыпая на ходу, я поставил силки на краю леса. Уже через час в них попали два упитанных кролика. Когда же я вернулся в лагерь, то буквально окаменел от растерянности и смущения. Грималкин, голая, стояла под водопадом, соскребая с тела грязь.

– Извини, я не знал, – пробормотал я и поспешил отвернуться.

Мне было слышно, как она вышла из-под водопада и, выжимая из волос воду, сделала пару шагов. Затем зашуршала ткань. Я понял, она надевает платье.

– В наготе нет ничего стыдного, – мягко сказала она. – Но мое тело сильно пострадало, и, если я хочу сражаться так же, как и раньше, оно должно исцелиться. Повернись и взгляни на мою ногу.

Я выполнил ее просьбу. Нога была искореженная и усохшая. Мне стало понятно, почему она хромает.

– При помощи чар я заживила плоть и срастила кость, чтобы прискакать к тебе на помощь. Твой наставник сделал все, что в его силах, но, увы, он не лекарь. Кость придется ломать еще раз, чтобы она срослась заново. Как только мы вернемся в Чипенден, ты поможешь мне это сделать?

– Конечно помогу, – заверил ее я, а сам подумал: в чем, интересно, будет заключаться моя помощь? При мысли, что я буду вынужден снова сломать ей ногу, меня передернуло. Но разве я мог отказаться?

– Отлично. А теперь можешь смыть грязь с собственного тела. И, прошу тебя, не надо смущаться. А я пока приготовлю нам завтрак.

Я вошел в речку и встал под водопад. Вода оказалась ледяной. Я даже ахнул, однако это сразу меня взбодрило. Вскоре мы с Грималкин уже сидели возле костра и уплетали сочное мясо. После всего, что случилось, аппетита у меня почти не было, но я заставил себя поесть. Мне нужны силы. До Чипендена путь неблизкий, и неизвестно, когда нам в следующий раз представится возможность поесть.

Я рассказал Грималкин про башню.

– Это там я нашел голову. Алиса тоже была внутри, но теперь она с Лукрастой.

– Моя магия подсказала мне часть того, что произошло, но я хочу узнать подробности, причем от тебя. Потом я расскажу то, что известно мне.

Я кивнул и стал рассказывать, начав с того, как преследовал ведьм. Затем я поведал Грималкин про упряжку лошадей, тащивших длинный гроб с телом дьявола. Она сильно удивилась.

– Я этого не видела! – воскликнула она. – Но мне следовало догадаться, что произойдет, как только они вытащили из его тела серебряные копья, на которые я наложила чары. Я должна была почувствовать, что к ним прикоснулись! Но, видимо, кто-то пустил в ход чары посильнее моих. Скорее всего, это Лукраста.

Я продолжил рассказ, поведав ей, как я вызвал себе в помощь домового, как отступал вниз по ступенькам башни, как Кратч набросился на ведьм и убил их всех – и тех, что были снаружи, и тех, что внутри. Правда, я не стал называть ей его имени. Я сделал это нарочно – это должно оставаться нашей с ним тайной. Наконец я описал, как увидел на балконе Алису вместе с Лукрастой и как потом обнаружил, что их спальня пуста.

– Они спали в одной постели, – с обидой произнес я и даже услышал, как дрогнул при этом мой голос. – Она хочет быть с ним!

Мне было больно говорить об этом, но, как ни странно, сделав это, я испытал облегчение. Я передал Грималкин записку Алисы. Она быстро прочла ее и вернула мне.

– Как ты думаешь, она контролирует себя? – спросил я. – Или Лукраста подчинил ее с помощью чар?