Для этого я вызываю их с помощью перчатки в зал картографии, и меньше чем через колокол там собираются пятеро генералов, командующих отдельными кулаками моей армии, а также пятнадцать Архимагов, каждый из которых стоит во главе колдовского полка.

Ещё на заседании присутствуют Советник, Сейран, который исполняет роль посла нахара, Беренгар, само собой, и наместник Ай-Шадзул по имени Криолан — высокий седовласый мужчина с грубым, плоским лицом и пронзительными карими глазами.

Много времени на раздачу приказов и обсуждение сложившейся ситуации мы не тратим. Всё дело в том, что я ждал от Айтора таки действий, рано или поздно. И, как следствие, у меня имеется несколько разных планов на подобное развитие событий. Сейчас не требуется ничего придумывать наспех — лишь скоординировать действия войск.

Помня о том, что где-то есть Харран, я не рискую оставлять столицу без поддержки армии, да в этом и смысла нет — войск по всему приграничью и на рубежах имеется достаточно, чтобы оставить в Терразоре примерно десять тысяч солдат.

Двадцать тысяч на перешейке у Аларских гор приводятся в боевую готовность и в ближайшие дни, если там произойдёт заварушка, я планирую усилить их почти тысячей кейласов с их безумными всадниками.

К самым северо-западным поселениям в приграничье, Полям Сильфов, которые являются моими главными сельскохозяйственными угодьями, и вокруг которых разбросаны шесть тысяч воинов и колдунов, отправляются ещё столько же солдат, усиленных сотней хррашей под предводительством Дум-Дума, и почти тысячей колдунов.

Если верить разведке, Айтор намеревается нанести туда один из первых ударов. Он наверняка хочет лишить меня продовольствия, уничтожить будущие запасы еды — и позволить ему сделать это никак нельзя.

К Ай-Шадзул Советник уже организовал переброску новых резервов из столицы. Более того — на плато «Каменного пояса» как раз заканчивают монтаж орудийных расчётов, способных метать тяжёлые зажигательные снаряды почти на четыре сотни шагов.

Гойц, сопровождающий Нормана к Лавенгейскому валу, получил приказ оставить имперцев и отходить к Полям Сильфов.

В остальном мои указания касались мирного населения, разбросанного по приграничью. Те поселения, где имелись собственные кристаллы связи, получили приказы бросать всё и отступать к Ай Шадзул. В прочие отправились летучие отряды кейласов, чтобы помочь мирному населению эвакуироваться, если потребуется.

Солдаты, которые разбросаны по хуторам, деревням и весям приграничья, получили задание собраться в холмах, на полпути от Западного предела к Ай-Шадзул.

По моим расчётам, спасти поселения западнее мы просто не успеем, но и подпускать врага к своим границам смысла нет. Я собираюсь использовать преимущество в силе и нанести по выступившим имперцам удар, который раскидает их авангард, и пока не подтянулись подкрепления — атаковать Лавенгейский вал.

Выслушав меня, колдуны и генералы прикладывают кулаки к груди и один за другим отправляются в свои расположения. Сразу после этого группа дайнхаммелов, повинуясь моему мысленному призыву, приводит Тормунда.

Мой бывший друг шагает спокойно, но я прекрасно ощущаю исходящие от него волны ярости. В глазах светловолосого здоровяка мелькают молнии, он скрежещет зубами, а увидев меня и вовсе начинает рычать, словно пойманный дикий зверь.

— Ты! — он задыхается от возмущения после первого же слова. — Ты!.. Я так и знал, что рано или поздно это случится! Что ты предашь договорённости и обманешь доверие Империи! Предатель!

Тормунд выплёвывает слова с такой яростью, что будь они заклинаниями — могли бы прожечь латные доспехи. Однако колдовать он не может — на нём талмеритовые оковы.

— Предатель?! — рычу я в ответ, подходя вплотную к парню. — Предатель?! Скажи это своему драгоценному Айтору! По надуманному поводу он нарушил границы и отправил в мои земли четыре тысячи воинов! Околдовал Изабель и разрушил её личность «тёмной» магией, которую ты так ненавидишь! А теперь открыто атаковал моё поселение!

Тормунд пристально смотрит на меня.

— Думаешь, я поверю в эту чушь?! — спрашивает он, цедя слова, и его глаза неожиданно расширяются. — Госпожа Канти... Ты что-то с ней сделал?! И теперь пытаешься свалить это на Императора?! И думаешь, что я тебе поверю?! Что с ней?! Где она?!

Здоровяк рвётся ко мне. Его ничуть не смущает, что вокруг — мои люди, малефики, дайнхаммелы, а сам он колдовать не может. Да и вообще — его умения не чета моим.

И всё же он хочет добраться до меня. Хочет ударить, задушить, уничтожить!

— Отпустите его, — спокойно командую я.

Дайнхаммелы мешкают какие-то доли мгновения, прежде чем позволить Тормунду вырваться из их хватки и ринуться на меня. С яростным криком здоровяк в один момент оказывается рядом...

И тут же пропускает мощный удар в лицо. Его нос неприятно хрустит, из него начинает течь струйка крови — а я уже подныриваю под ответный удар, бью бывшего друга в грудь закованной в частицу Арканума рукой. Резким рывком кладу вторую на затылок парня — и мощным импульсом ментальной магии, ничуть не сдерживаясь, соединяю наши разумы.

Теперь, зная что искать, зная, какие именно струны дёргает Айтор, создавая своё колдовство, отыскать в энергокаркасе друга внесённые изменения совсем несложно.

Перед моим взором проносятся образы — похожие с теми, какие я видел в сознании Изабель. Тормунд тоже околдован Айтором — и его главной задачей стоит моё убийство... Но настоящий ум моего бывшего друга, его настоящее «я» оказалось куда сильнее, чем у блондинки — и оно пока что ещё противостояло колдовству Императора, не позволяя ему разрастись в гнилостную заразу и разрушить личность парня.

Проклятье!

Тормунд искренне ненавидел меня! Он, как и Изабель, считал меня предателем, тёмным отродьем, обманщиком! И лишь то, что я спас его шкуру в лаборатории профессора Атрая в академии Верлиона, то, что мы были друзьями, не позволило ему в тот момент сдать меня. Но потом, когда он узнал, что я жив, и более того — стал правителем Ялайского королевства...

Все мысли парня были только о том, что он мог предотвратить это. И Айтор сыграл именно на этом...

Однако в связи с последними событиями и тем, что Тормунд видел, как меняется моё королевство, его подсознательные «установки» тоже начали давать сбой...

Исполнить главный приказ мой друг должен был в момент — такой же, как и с Изабель — когда колдовство Императора полностью завершило бы слияние с сознанием здоровяка. Когда это случилось — он воспользовался бы первой же возможностью и попытался меня убить, выбрав удобный момент, невзирая на