– Знаешь, я впервые рад, что Рейн уехал по делам, – тихо произнёс Аларик и всё-таки осторожно коснулся пальцами моего запястья, слегка сжал его. – Пойдём, посмотрим ваш новый дом. Если бы ты знала, как трудно себя сдерживать, находясь рядом с тобой.

Ещё никто и никогда не говорил мне подобных слов. Я сглотнула, почувствовав, как пересохло в горле. Захотелось ненадолго спрятаться, чтобы привести свои мысли в порядок… А ещё этот оборотень, который почему-то как короткая вспышка, то и дело возникал в моих мыслях и снова ускользал… Несомненно, дело в глотке вина и ни в чём ином.

– Начнём с библиотеки, если ты не против.

Прогулка по дому оказалась весьма необременительной. С Алариком мне было легко, поэтому непринуждённую беседу удалось поддержать без труда. Точно знаю, что с Рейном я так не смогла бы. Это в любом случае за гранью фантастики. И не стоит думать о нём хотя бы в свой день рождения. Потому что оборотень сейчас наверняка с другой.

Но всё имеет свойство заканчиваться. И маг собрался уезжать. Я вызвалась проводить его до ворот. И хорошо, что родители с нами не пошли.

– Буду ждать тебя завтра, – произнёс Дайсен, чуть скривив улыбку. Волнуется? Или сдерживается, чтобы не поцеловать? А может быть заметил, как Дар поднял ногу перед садовой азалией, маминой гордостью? Если что-то завянет, увижу утром. Только предъявлять это вредному далматину всё равно бесполезно.

– Приеду, – пообещала я. И зачем-то поинтересовалась, – ты уже определился, чем займёшься после учёбы?

– Да. Останусь здесь, в нашем герцогстве. В деньгах не нуждаюсь, но оплата хорошая. К тому же тупо сидеть в поместье или развлекаться на балах не моё, – маг слегка поморщился. Мне было известно желание его матери женить единственного сына.

– Обзаведёшься семьёй, будешь рад, что остался рядом с родными. – Вполне логично предположила я. Становилось прохладно, но домой я не спешила, как и не торопился Дайсен. Мы просто шли и разговаривали. Вечерело. Яркие уличные фонари освещали территорию нашего дома и ту, что за забором. Глаза собеседника мне были хорошо видны.

– Возможно, – согласился остановившийся Аларик. Он смотрел на меня с лёгкой иронией, от которой было совершенно невесело. – Артефакт при тебе?

– Хрустальная капля? Да.

– Хорошая штука... Знаешь, любовь оборотня не для всех посильная ноша. Но ещё хуже приходится магам. – В голосе мужчины мне почудились отголоски переживания.

– Почему? – удивилась я. – Ведь ты маг, боевик! Это же здорово! Я уверена, не одна девчонка смотрит тебе вслед и вздыхает.

– А ты? – твёрдо произнёс Дайсен, не сводя с меня своих серых глаз, под пристальным взглядом которых становилось неуютно. – Ты бы вышла замуж за мага?

Я промолчала, не зная, что ответить. Что это, завуалированное предложение? Не похоже. Тогда почему он пристально смотрит, словно пытается прочесть мои мысли? Или же для боевиков это больной вопрос? Что я знаю о жизни с той стороны? Ничего. К тому же маги нередко погибают.

Аларик не прокомментировал моё молчание. Да это и не требовалось. Он вскочил на коня, подождал, когда слуга распахнёт ворота, а после умчался, бросив на ходу:

– Буду ждать тебя завтра!

Стоять и слушать, когда смолкнет топот копыт, я не стала. Повернулась и пошла в дом. Усталость от прошедшего дня навалилась совсем неожиданно. Но даже радость от встреч померкла от неприятной мысли: Норфолк приехал поздравить меня, а потом заинтересовался родственницами и умчался. И что я всё за него цепляюсь? Не иначе желание обладать тем самым яблоком, которое укусить не получается.

Я хотела идти к себе, но слуга передал мне распоряжение отца: явиться в рабочий кабинет. Что-то настораживающее было в этом приглашении, и я прямиком направилась к нему. Как оказалось, мама тоже была здесь. Словно ждали только моего появления.

– Линни, прикрой дверь, – серьёзным тоном произнёс отец. Барон сидел за столом и постукивал карандашом по лежащему перед ним листу бумаги.

Я повиновалась, предчувствуя грозу. Спешно начала перебирать, в чём же я ошиблась… не помню. Ведь даже удалось избежать поцелуя с Алариком. А как хотелось! Просто знала, что наверняка за нами наблюдают. Не родители, так горничные.

– Присядь. – Баронесса была немногословной.

– Что-то произошло?

– Линни, – отец вздохнул и откинулся на спинку стула, – помнишь, я просил не снимать подвеску матери?

– Конечно! Мы ведь совсем недавно про это говорили! – Провалами памяти я точно не страдала, но говорить об этом вслух не стала.

– Тогда почему целый час, а может быть и больше, Грейс с Адель по очереди красовались в твоём амулете?

– Они не знают свойства артефакта. Я им не рассказала, – выпалила, почувствовав себя виноватой. Ну да, сняла защиту. Только как от сестёр отделаться? Вредничать?

– Эдвард, Линни не догадалась, что сегодня произошло, – с усталостью в голосе произнесла мама. – Дочка, присядь со мной. Не стой столбом. Мы с папой поняли, что ты не сама предложила подвеску к примерке. Только вылилось это всё в нехорошее дело.

– Да что случилось-то?! – воскликнула я, с каждой секундой чувствуя нарастающую тревогу. И неосознанно приложила руку к ложбинке груди, где красовался амулет.

– У оборотней очень хороший нюх. – Отец смотрел на меня не отрываясь. – Рейн Норфолк почувствовал твой запах. Именно поэтому его заинтересовали наши родственники.

Липкий страх родится в голове, спустился к груди и добрался до пальчиков, которые тут же похолодели. И я обхватила себя руками, переводя взгляд с отца на маму.

– Мы с папой не сразу это поняли. И думаем, что будет продолжение.

– Какое? – Я была напугана. Да, Норфолк не родственник. Но если кто-то узнает, что я оборотень… То тайна, скрываемая родителями столько лет, будет на всеобщем обозрении. И если слух доберётся до Глостеров… Почему-то я даже к тётке отношусь с предубеждением.

– Ладно! – Карандаш в руке отца сломался от нажима и отлетел в сторону. – Посмотрим, что будет завтра. Но сдаётся мне, Рейн от своего не отступится.

Мне не давал покоя один вопрос. Неважный, но всё же он возник. И это заметила баронесса.

– Линни?

– Не пойму одного, – вздохнула, словно извиняясь за возможную глупость. – Почему Норфолк сорвался. – Мой голос дрогнул, ведь так хотелось назвать милорда Рейном. – Подумаешь, оборотень. А, может быть, это наша прислуга? Или же кто-то из доставки цветов. Что в этом особенного?

– Мы многое об оборотнях не знаем и можем только догадываться. Рейн Норфолк сейчас находится в том возрасте, когда хочется обнять всех и сразу. Я вполне допускаю и верю, что намеренно он тебя не обидит. Но оборотни подчиняются своим законам. А тем, кто на вершине власти, ничего не стоит сломать жизнь, такой как ты или Анжелика. Поэтому прошу, будь осторожна. Возможно, милорд почувствовал незнакомый запах, и это вызвало азарт. Как на охоте.