Этери снилось что-то ужасно приятное, когда в её сон ворвался странный отрывистый звук. Еще не понимая, что это, она закинула руки за голову и сладко потянулась. Её тело было легкое-легкое. Невесомое…

«Бум-бум-бум»…

- Этери!

Резко сев на постели, Этери открыла глаза. Движение вышло уж слишком дерганым. Голова закружилась, и на секунду она зажмурилась, чтобы муть перед глазами осела. Затем вскочила. Натянула легкий халат на голое тело и пошлепала к входной двери, которую Марк велел закрыть, когда уходил от неё каких-то пару-тройку часов назад. Картинки минувшей ночи всплыли перед глазами. Желание молнией пронеслось по телу и сконцентрировалось внизу живота. От предвкушения пальцы Этери немного подрагивали, и справиться с древним засовом на двери у нее получилось не с первого раза.

- Если ты пришел за добавкой, то сначала мне нужно в душ.

Голос Этери прозвучал томно и обещающе. Это произошло помимо ее воли. Совершенно. Она вообще и не знала, что в ее арсенале имелись настолько игривые нотки. Нотки, которые Самаров не оценил.

- Ариша заболела. Я пришел спросить, не сможешь ли ты с ней остаться, – сухо заявил он вместо приветствия.

- Ох… Конечно… О чем речь? Что с ней?

- Пока никаких симптомов. Только температура.

Этери кивнула. Впилась в лицо гостя внимательным все подмечающим взглядом. Нет, сухость его тона, конечно, можно было списать на волнение о дочери. Но… как быть с тем, что он отводит глаза? Тоненький противный голос внутри завел песню о том, что Марк жалеет о случившемся между ними. Этери сглотнула. Стиснула в руках разъехавшиеся полы халата и повторила, как попугай:

- Я с ней побуду. Конечно. Только вымоюсь. Я… эм… мне нужно принять душ.

Она могла этого не объяснять. Ведь именно Самаров был тем, кто её испачкал. Этери так и не нашла в себе сил сходить в душ, после того как он ушел. Их страсть выжала из неё все соки. И теперь наверняка от неё несло сексом, зноем и им самим…

- Угу. Я подожду.

Осознав, что тупо пялится ему вслед, Этери заставила себя вернуться в дом. Сердце колотилось, угрожая вырваться из груди. Ноги подгибались. Почему он вел себя так… холодно? Нет, она не ждала от Самарова знаков внимания или, упаси бог, цветов. Но он же мог быть… помягче, что ли? Страх холодком пронесся по лунке позвоночника, разгоняя мурашек по телу.

Этери быстро вымылась. Надела свободные шорты и футболку-поло, подхватила телефон, компьютер и торопливо зашагала к большому дому.

- Ариша, нужно съесть хотя бы пару ложек!

- Я не хочу, папочка.

- Но…

- Марк! Не заставляй её. Врачи говорят, что если ребенок болен – его не нужно принуждать.

Если у Самарова и было какое-то другое мнение на этот счет, спорить он не стал. Кивнул. Растер ладонью затылок. Этери закусила губу. Теперь она вряд ли сможет смотреть на его руки и не вспоминать, как ей было в них хорошо. А он? Для него произошедшее хоть что-нибудь значило? Ему хотя бы понравилось? Наверное, да. Кончал он долго…

- Тогда я поеду. У меня полно дел. Тебе прислать Димку?

- Сисадмина?

- Угу. В помощь. Люба сказала, что он неплохо соображает.

- Определенно. С ним работа продвигается быстрее.

Да что ж такое? Прямо сейчас она меньше всего хотела говорить о работе! Понять бы, что он решил! Но как-то не похоже, что Марк собирается говорить о проведенной с ней ночи.

- Тогда, если в офисе нет ничего срочного, я пришлю его.

- Ура! Будет весело! – соскочила со стула Ариша.

- Так-то и не скажешь, что ты больна, - Этери выдавила из себя улыбку и, присев на корточки, осторожно коснулась лба девочки губами. В ответ Ариша сжала вокруг ее шеи ручки и клюнула Этери в щеку с энтузиазмом, который сшиб женщину с ног. Этери упала на задницу и звонко рассмеялась. Ариша хихикнула в ответ.

- Если Арише станет плохо, или у нее поднимется температура до тридцати девяти – звони мне. И в скорую.

Смех Этери оборвался. Она качнула головой, смущенная и сбитая с толку его поведением. Насколько все было бы проще, если бы тот повел себя хоть чуточку мягче? Так, как любой другой на его месте поступил бы с женщиной, в объятьях которой провел всю ночь!

- Марк, ну, ты там долго еще? Мне нужно быть в гараже! – прокричал с улицы Александр Николаевич.

- Я уезжаю. Пока, малышка. Слушайся Этери. – Ариша закатала глаза. Самаров перевел взгляд на женщину и качнул головой в сторону выхода. – На пару слов.

Сердце в груди совершило очередной кульбит. Этери посеменила следом.

Марк открыл раздвижную дверь и только потом вернулся к ней взглядом:

- Постарайся поменьше с ней обниматься.

- Что?

- Не хочу, чтобы Ариша к тебе привязывалась. Понимаешь? – занервничал Самаров.

- Нет, - честно ответила Этери. Ком в горле стремительно увеличивался в размерах. Она боялась расплакаться, как идиотка.

- Рано или поздно ты уедешь отсюда. Я не хочу, чтобы она переживала по этому поводу. Ей матери хватило за глаза.

Этери шарила по посуровевшему лицу Самарова взглядом и никак не могла понять, о чем он вообще толкует. Когда она уедет? Куда?! Если тут он… Если тут все, что ей дорого. Почему он вообще уверен, что это случится?

- Этери! Я спешу!

- Ладно-ладно. Я поняла.

- И?

- И сделала выводы! – рявкнула Этери, разозлившись сама на себя за слабость. Марк смерил ее еще одним долгим взглядом и, наконец, вышел из дома. Этери прижалась щекой к прохладной из-за работающего кондиционера стене. Её немного потряхивало. Может быть, зря она думала, что со временем Самаров пересмотрит их отношения? Даст им шанс не только в постели? Что, если она ошиблась?

- А ты чего здесь стоишь?! – сверкая ямочками на щечках, в коридор выскочила Ариша.

- А ничего! Задумалась. Ну что, пойдем, устроим себе офис возле речки?

- Наверное, мне нельзя купаться.

- Скорее тебе нельзя перегреваться. Но мы посидим у реки, пока не сошла утренняя прохлада, а потом переберемся в дом. Как тебе такой план?

- Ну, не знаю. Может быть, мне нужно выпить таблетку или даже поставить укол, – рассуждала Ариша, шагая вслед за Этери через дом. Та обернулась. Похоже, она имела дело с махровым ипохондриком. Эта мысль заставила Этери улыбнуться.

- Думаю, все не настолько критично.

- Точно? Может быть, нужно еще раз проверить? – Ариша вытянула шею, подставляя Этери лоб. Сердце женщины тоскливо сжалось. Проклятый Самаров мог думать все, что угодно, но она не собиралась обижать его дочь. Никогда. Ему не стоило сравнивать её со своей бывшей.