то же время… Вот есть ощущение наебки. Это не в лице у нее, это, скорее, во мне. Мои внутренние тараканы. Но отец говорит, что своим тараканам надо верить, они в нужный момент не подведут…

И потому я давлю, пытаюсь выбить из этой испуганной мыши эмоции, помимо страха:

— Инесса, а где ты была восьмого марта прошлого года? — внимательно изучаю её реакцию.

— Дома с мамой… Она ещё была жива, — еле слышно отвечает лаборантка, чуть дрогнув голосом, — у меня был день рождения. Двадцать пять лет. И я Екатерина… Зачем вы опять?..

— Ну, и что тебе подарили? — перебиваю ее неожиданно, а сам в лицо смотрю жадно.

Давай, дрянь такая, давай…

А кожа у неё гладкая, чистая и профиль красивый. Жалко, форму ушной раковины не запомнил, говорят, она неповторима, как отпечатки пальцев… Но определенно, данные у нее лучше, чем у той актриски из ситкома…

Лаборантка поджимает губы, вздыхает, шарит в кармане своего монстра и вытаскивает варежки.

— Вот, что мама мне подарила, — спокойно отвечает она и кладет варежки на столик.

Я отмечаю, что они с этническим рисунком, реально самоделка, может, и из Караганды даже…

И на лице у нее ни тени нужных мне эмоций…

Лаборантка продолжает свой завтрак, а я смотрю на неё и думаю: какого хрена я здесь делаю? Это не Инесса. Ошибся.

И как-то даже не хочется теперь разговаривать, форсировать все… Она реально чокнутая дурочка из Казахстана, явно выросшая в бедной семье, потому и одевается так, и выглядит…

Зачем мне это все?

Скучно живется?

— Давай, подвезу тебя до университета.

— Нет, спасибо.

— А чего так?

Она отставляет в сторону чай, откладывает булочку с легким вздохом сожаления, забирает варежки со столика. И спокойно отвечает, уже без прежнего страха:

— Вы знаете, молодой человек, что мне не надо никаких отношений со студентами, и вам, кстати, тоже связи с учительским составом ни к чему. Так зачем вы меня преследуете? Я несколько раз сказала вам “нет”... Если вы хотите просто поиграть, то, уверяю вас, я не…

— Может, вспомнишь как меня зовут? — опять перебиваю я ее, и лаборантка замирает на полуслове с раскрытым ртом.

И опять мне кажется, что она похожа!

Да что за блядство?

— Вы не представились, — сухо отвечает она, — я только знаю, что у вас фамилия Кирсанов.

— А если скажу, запомнишь?

— Можете не говорить, я сегодня буду смотреть сделанную вами работу.

Она делает шаг в сторону, намереваясь уйти, но я преграждаю путь, заставляя поднять подбородок и посмотреть в лицо.

— Серьёзно, давай встречаться, Инесса.

— Меня зовут Екатерина...

— Да точно, Екатерина Антоновна Мищенко.

— Анатольевна, — поправляет она. — Я не знаю, что вы от меня хотите, молодой человек.

— Никита, — отвечаю я. — Второй раз тебе говорю, пожалуйста, будь любезна запомнить. Меня зовут Никита Кирсанов.

— Я все еще не понимаю, что вам нужно от меня…

— Вы просто, Екатерина, мне понравились. И, может быть, действительно напомнили мне другую девушку. Я бы хотел с вами познакомиться поближе. Также хочу извиниться за то… недоразумение в аудитории. И спасибо, что не сдали Бехтеревой… Вы — интересная девушка… — я продолжаю говорить, уже становясь на привычные рельсы флирта, даже голос по-другому теперь звучит, ласково, интимно, так, как девочкам нравится…

Почему-то сейчас, глядя в ее глаза, в ее тонкое бледное лицо, совершенно забывается ужас остальной внешки, и хочется смотреть и смотреть… Пожалуй, поиграю… Даже если не Инесса. В конце концов, она на нее похожа… Вот пусть и отвечает за это сходство.

— Так могу я вас подвезти?

— Нет, не надо, пожалуйста, — она аккуратно обходит меня, наклоняет ниже голову, прячет руки в карманы и быстро семенит в сторону остановки общественного транспорта.

Я ее не догоняю.

Пожалуй, пока хватит с наездами, пусть выдохнет чуть-чуть…

А я никуда не тороплюсь. Знаю, где живет, куда идет, даже номер телефона знаю… Так что можно немного растянуть удовольствие.

Глава 18

Глава 18

Серёга Кошелев — худощавый парень с холодными голубыми глазами. Да он и сам холоднокровный. Я даже удивлён, почему он не пошёл на медика, такому только людей резать, и руки дрожать не будут.

Мы особо не общались до сегодняшнего дня, разве только по учёбе. Ходили разными дорогами, тусовались в разных компаниях. И вообще, он мне не нравился как человек, слишком скрытный. Взгляды иногда ловил на себе такие… Изучающие. Но не часто, мы же не бабы, тут за неправильный взгляд можно и по роже получить. А Кошелев по роже получать не любил. Наверно.

Вот бывает такое, что, вроде, и нормально все, а ощущаешь в человеке говно какое-то. И потом чаще всего оказывается, что именно ты был прав, что надо к себе прислушиваться.

Вот я и прислушивался.

Близко не подпускал, но и разговоров не избегал. В конце концов, он мне ничего плохого не сделал…

Так по какому поводу общаемся периодически? «Дай списать».

Я учусь легко, все запоминаю с первого раза и часто выезжаю на длинном языке и умении ладить с людьми. Кошелев — исключительно на зубрежке и отличной памяти.

Не знаю, что лучше, но стрелять приходится не только мне, но и ему. Даже идеальная память не всегда выручает.

И если Серёга, который метит на красный диплом, списывал у меня и каждый раз проверял, то я нет. Не то, чтоб прям доверяю его знаниям, но просто лень тратить время еще и на это. Тогда уж проще самому сделать…

В этот раз тоже не напрягаюсь. Лаборанточка сказала, что будет проверять задания, и, скорее всего, мое проверит с особым рвением, так что пустым прийти нельзя…

Устраиваюсь в рекреации на подоконнике высокого окна, достаю пустой листок, который выдала накануне Мищенко, проставляю свою фамилию, курс и принимаюсь переписывать задания.

Серёга без вопросов дает списать, попробовал бы возразить, учитывая, сколько раз я ему отдавал свои лекции и домашку!

Он стоит рядом в расслабленной позе, щёлкает семечки, щёлкает аккуратно, не раскидывая шелуху. Это сейчас модно так, деревня-стайл, блять.

Отвлекаюсь, смотрю на него искоса, отмечая слишком напряженную позу и