спуск, я задаюсь вопросом, все ли пережили это схождение. И как там мой приятель поневоле Виталий? Мы с ним раскритиковали блогеров вроде Максима Волкова и всех людей в целом, а последние два дня я только и делаю, что провожу время в обществе Макса Волкова.

– Первое ущелье прямо по курсу. Если наемники спускались здесь, то они должны быть полными тупицами, чтобы расположиться в первом же попавшемся месте, напоминающем укрытие, но проверить стоит. За мной, – командует Василий, и мы движемся прямо по курсу – в сторону, где виднеется лесная чаща.

Дойдя до конца дороги, Василий останавливается, жестом показывает нам соблюдать тишину, ложится на землю животом и начинает наблюдать. Все мы повторяем за ним и смотрим вниз.

Среди густо посаженных деревьев не видно ни намека на присутствие людей. Однако если Арахов нанял профессионалов, они могут скрываться на виду.

Я жестом показываю Андрею, который лежит рядом со мной, посмотреть за ситуацией в бинокль. Он кивает, достает из сумки бинокль и рассматривает окрестности. Ничего не увидев, Андрей передает средство слежения Василию.

Проходит еще минута, прежде чем главный из людей Горностаевского нарушает тишину:

– Здесь никого нет. Движемся дальше.

Мы переходим через первое ущелье, понимая, что наша догадка об отсутствии здесь людей Арахова подтвердилась. Эти леса очень красивы. Деревья густо посажены, растут хаотично, но именно это придает обстановке особый шарм. Сюда не водят туристов, потому что добираться до лесов слишком опасно. Но в моей экскурсии случились незапланированные отходы от маршрута, поэтому у меня есть возможность любоваться великолепием этих лесов. Впереди второе ущелье, которое располагается справа от нашего маршрута. При взгляде вниз нам открывается вид на просторную поляну, где растет не так много деревьев.

Мы вновь занимаем наблюдательные позиции, после чего Василий тихо говорит:

– Люди Арахова – не идиоты, чтобы разбивать лагерь на этом месте. Но прямо под выступом, на котором мы сейчас сидим, может располагаться пещера. Давайте создадим полную тишину и подождем намеков на присутствие людей.

Мы слушаемся командира отряда, потому что альтернатив у нас нет. Василий опытен и достаточно подготовлен, чтобы точно знать, о чем говорит, поэтому подвергать его слова сомнениям было бы глупо.

Через две минуты уши настолько привыкают к тишине, что я слышу даже самые тихие звуки – шорох веток, колыхающихся от легкого суховея, чириканье птиц, писки грызунов. Вдруг прекрасные звуки природы нарушает тихий, но вполне различимый голос:

– Проверь, что там на поверхности.

Вот оно! Мы нашли наемников и заложников. Василий, так же как и я, услышал голоса людей, поэтому жестом приказал нам сохранять тишину и спешно отойти назад.

Мы отходим, стараясь ступать максимально тихо, понимая, что за нами идет человек. Когда мы скрываемся за углом, то слышим, как кто-то взбирается на уступ. Василий медленно выглядывает из-за угла, затем поворачивается к нам, ждет, когда взобравшийся слезет обратно, после чего тихо говорит:

– Это был один из наемников. Проверял, нет ли кого поблизости. Похоже, наши туристы говорили правду. – Эту фразу он произнес, глядя на Андрея и Константина.

– Что будем делать дальше? – интересуется Максим, который явно доволен тем, что люди Горностаевского получили подтверждение нашего рассказа.

Василий немного мешкает, а затем произносит:

– Мне очень жаль. – Люди мэра резко достают из своих кобур пистолеты, которые направляют на нас.

Черт подери, они и не думали нам помогать. Такой вариант развития событий был в моей голове, но я все же надеялась на лучшее. Когда же ты, Женя, поймешь, что надежда в твоей работе – непозволительная роскошь.

Василий продолжил:

– Мне действительно жаль, потому что вы – хорошие ребята. Но приказ начальства есть приказ начальства. Его надо выполнять. Шагайте в обратном направлении. И без фокусов.

– Все-таки Павел Юрьевич – ровно тот, о ком говорят злые языки. Безжалостный и эгоистичный человек. Скажите, каково вам работать на такое чудовище?

Не знаю, чего конкретно я пытаюсь добиться, сказав Василию, Андрею и Константину о том, что их босс – убийца и вор. Ведь они такие же наемники, как и те, что притаились в ущелье.

– Чудовище, безжалостный, эгоист. Думаете, нам есть дело до всего этого? – Ехидная улыбка Василия подтверждает, что он такой же гнусный человек, как и все прочие наемники. – Вы владеете информацией, которая представляет угрозу для Павла Юрьевича.

– Конечно, вы говорите не только о местонахождении заложников и наемников, но и о мече.

– Догадливая девушка. Не нужно было неосторожно выпаливать свою догадку о мече Павлу Юрьевичу. Он человек неглупый и сразу догадался, что вы были в гостях у его приятелей монголов.

– Какими бы странными людьми ни были эти монголы, у них есть повод злиться. Ваш босс забрал их национальную реликвию. Предмет, который имеет для них огромное значение. И для чего?

– Знаете, в чем наше с вами отличие, Евгения? Я ведь тоже работаю телохранителем – защищаю Павла Юрьевича. И иногда мне приходится участвовать в вылазках, подобных этой. Так вот, наше отличие в том, что я не задаю лишних вопросов. Мне абсолютно плевать, зачем моему боссу этот треклятый меч. Он любит подобные побрякушки. Я абсолютно равнодушен к коллекционированию, но каждому свое, как говорится. Если бы вы задавали меньше вопросов, а просто выполняли свою работу, то заметно упростили бы себе жизнь.

– Если бы я задавала меньше вопросов, то многие невинные люди лишились бы жизни. Неужели вам наплевать на заложников, которые там, в ущелье?

– Ох, да мы имеем дело с настоящей моралисткой. Вы можете не верить мне, но когда-то я был таким же. Сейчас же меня интересует лишь материальное благосостояние. Я не видел никаких заложников, и мне нет до них никакого дела. Довольно разговоров. Разворачиваемся и уходим, нас и так могли услышать.

Мы с Максом поворачиваемся и медленно идем в сторону первого ущелья, в котором побывали. Скорее всего, люди Горностаевского убьют нас там. За прошедшие пару дней отпуска я столкнулась с наемниками, очевидно, плохого человека Петра Арахова, затем с представителями монгольского племени, склонными к обрядам жертвоприношения, а теперь – с наемниками еще одного плохого человека Павла Горностаевского. От двух прошлых