небес не так чиста,

Не так блестят вечерние зарницы.

В восторге принц из-за кустов глядит,

И сердце замирает в упоенье.

Но ветка под ногой хрустит, —

Пастушка обернулась в изумленье.

Увидела его. Смущенье

Её объяло – вспыхнула вдруг вся

И стала так мила, что и сказать нельзя, —

Такое дивное виденье

Была красавица моя.

Под этою стыдливостью прелестной

Увидел принц такую простоту,

Невинность кроткую и чистоту,

Какая до сих пор ему была безвестна.

И вот она пред ним во всём своём цвету.

Каким-то новым страхом поражённый,

В смущенье трепетном идет к ней принц

пленённый

И голосом дрожащим говорит,

Что от охоты он своей отбился,

А к ней, быть может, доносился

Звук рога или топ копыт.

«Нет, – говорит она, – никто не появлялся

Здесь, в чаще этой, кроме вас,

Но что тревожиться – ведь вечер чуть начался,

К большой дороге выйдем мы сейчас». —

«Моей счастливою судьбою, —

Он говорит, – обязан я богам.

Давно брожу я здесь по долам и лесам,

Но ведать я не мог, сокровище какое

Хранится здесь в угоду небесам».

Она глядит и видит: наклонился

Гость к чистым водам ручейка,

И черпает его рука —

Должно быть, жаждой истомился.

«Ах, обождите», – говорит

Она ему и вот бежит

К своей избушке, кружечку приносит,

Приветливо ему её подносит

И ласковой улыбкою дарит.

Сосуды видел он из яшмы и агата,

Блестящим золотом покрытые богато,

Что ревность мастера искусно создала;

Но нет, не так мила краса их дорогая,

Как эта кружечка простая,

Которую ему пастушка принесла.

И вот она ведёт его к дороге

Через овраг и склон пологий,

По тропкам, через долы и лужки,

Чрез заводи и ручейки.

Идет она, а принц за ней шагает,

Осматриваясь тщательно кругом,

Ведь он мечтает уж о том,

Чтоб вновь прийти сюда тайком,

И все заметы примечает.

Вот наконец в березняке

Они с пастушкой очутились,

И на равнине вдалеке

Из-за деревьев им открылись

Златые кровли на его дворце.

Свою красотку покидая,

Как будто бы из света в тьму

Идёт он, медленно ступая,

И грусть щемит и сердце жмёт ему;

Но память о лесном виденье

Отраду сладко в душу льёт.

А утром он проснулся – и томленье,

И смутная тоска его гнетёт.

С утра торопится он на охоту снова,

И уж нарочно в этот раз

Он поскакал дорогой новой

И ото всех уединясь,

По чаще, долам и тропа́м уединённым,

Что взором он запоминал влюблённым,

Он ищет путь. Любовь ведёт его,

Свои заметы там и тут

Он узнаёт – и вот её приют, —

Пастушки юной видит он жильё.

Они одни с отцом здесь обитают,

Её Гризельдой называют.

И молоком овец живут они,

А прялка и руно в руках девицы

Без помощи его столицы

Дают одежды им свои.

Чем дольше смотрит он, тем всё живее

сладость

Её очей, лица живая младость

И сердца обольстительные сны,

И красота, и голос звонкий,

Как будто искоркою тонкой,

Чутьём души озарены.

От счастья сердце замирает —

Так радует его нежданная любовь.

И в тот же самый день он собирает

Совет старейшин, речь им держит вновь.

«Ну вот и я решил жениться,

Как вы того желали. Но жену

Из чужедальних стран себе я не возьму,

В своём краю найду пригожую девицу,

Обычай предков должен соблюдать.

Однако я не стану торопиться

И выбор свой до свадьбы объявлять».

Едва решенье принца услыхали,

Обрадовались все, заликовали,

Такой тут был восторг и пыл —

Сказать нельзя: на улицах шумели,

Плясали, обнимались, пели,

А пуще всех оратор счастлив был.

Он был уверен в самом деле,

Что он один всё это совершил.

«Поистине себе я выбрал путь неложный,

Ведь с красноречьем и бороться невозможно»,—

Так он себе довольный говорил.

И было тут на что смотреть и подивиться,

Как все красавицы столицы

Стремились выбор принца заслужить.

А принц не раз уже говаривал спокойно,

Что только скромностью пристойной

Он тронут может быть.

Что делать – стали тут наряды поскромнее,

И голоса куда нежнее,

Покашливают – личики бледны,

На пол-локтя шиньоны победнее,

Укрыты шейки, рукава длиннее,

Ну разве пальцев кончики видны.

А в городе кипит работа —

Ведь недалёк уж свадьбы срок,

Для всех искусников забота,

Каретники давно уж сбились с ног.

Такие чудные повозки,

Уж так затейливы и хороши,

На них повсюду злата блёстки,

А краски ярки и свежи.

Там, чтобы видеть всё без толкотни и давки, —

Помосты, загородки, лавки,

Тут – триумфальных арок ряд,

Колонны золотом горят

И принца воинскую славу возглашают,

Но и любви над ним победу прославляют.

А там – средь зелени утаены

Потешные огни с их безобидным громом,

И с шумом резвым и знакомым

Вот-вот на небеса гореть взлетят они.

Блестят на площади огни,

Танцоры носятся, готовя представленья,

Все улицы музы́кою полны,

А из Италии, на удивленье,

Десятки нимф, богов понавезли.

Приходит свадьбы долгожданный

День, оживлённый и желанный.

На небе ясном и живом

Едва лучи рассвета встрепенулись

В сиянье злато-голубом, —

Немедля впопыхах все девушки проснулись.

И, любопытствуя, народ со всех сторон бежит.

А там и сям гвардейцев легион

Расставлен важно