— Пойдемте со мной. Пожалуйста.

Ничего не понимающий кровник безропотно пошел следом. Я распахнул дверь ванной и, стараясь сдержать свое ликование, сказала:

— Смотрите!

А посмотреть было на что. В мыльной воде плавали крупные куски льда. Вокруг них все еще витал слабый ореол моей магии. Я поспешно добавила:

— Продержались всю ночь! Я вчера их создала.

Ару подошел и задумчиво потрогал одну из льдин, а затем, внезапно улыбнулся.

— Что ж, — ответил учитель. — Тогда тебе тем более понравится, то, что я хочу показать. Собирайся.

С этими словами он ушел. В той же мере смущенная, что и воодушевленная его улыбкой, я начала собираться. Оказалось, что нам еще предстоит завтрак. Кухня была крохотной и неопрятной. Старуха поставила перед нами две миски с кашей. Ни меня, ни учителя, эта еда не привела в восторг. Ару больше наблюдал за тем, как я ковыряюсь в тарелке, чем ел сам. Наконец, он решительно отодвинул тарелку и поднялся. Я с радостью закончила завтрак и отправилась следом за ним.

На улице все еще моросил дождь. Я ждала, что кровник создаст себе магический щит. Но он только с отвращением посмотрел на небо и накинул капюшон плаща. Меня этого делать не заставляли, и я шагала по улице рядом с ним, подставляя лицо холодным каплям и позволяя волосам наполняться магией.

На меня оглядывались. Я знала, что сейчас вокруг розовых прядей разгорается сияние. Я была готова к тому, что Ару одернет меня и попросит не пугать народ, но учитель молча шагал рядом, почти не глядя в мою сторону. Когда он остановился у булочной, которую нам в прошлый раз показывал Квентин, я удивилась.

— Жди здесь, — приказал Ару и скрылся внутри.

Я тут же настороженно огляделась, но слежки не заметила. Ару быстро вернулся и вручил мне пакет, который окутывало огненное заклинание. От него умопомрачительно пахло свежим хлебом. Точнее, булочками.

— Ты не завтракала, — равнодушно сказал кровник. — Идем.

Он отправился дальше, и мне ничего не оставалось, кроме как шагать следом. Чувствовала я себя немного странно. Почему-то именно в этот момент пришло понимание, что обо мне заботятся. И от него было немного не по себе. Совесть нашептывала, что Ару — мой враг, я не должна рассказывать ему семейные тайны, не должна позволять прикасаться к себе. И принимать его помощь и подарки не должна тоже.

Но погода, которая так не нравилась моему кровнику, навевала на меня умиротворение. Поэтому скоро голова приятно опустела, остались только улицы, дождь и булочки. Вкусные.

Наконец, впереди показались городские ворота, и я поняла, что туда мы и направляемся. Стража отвесила Ару почтительные поклоны — теперь они знали, кто перед ними.

— Куда мы идем? — решилась спросить я.

— Скоро увидишь, — ответил учитель, и по его лицу ничего нельзя было понять.

Через минуту мы свернули с дороги на узкую лесную тропинку. Я шагала следом за учителем по мокрой утоптанной земле, и все меньше понимала, куда мы направляемся. Но ответ не заставил себя долго ждать. Скоро между деревьев мелькнула проплешина. Я не сразу поняла, что это водная гладь, в которой отражалось хмурое небо.

Озеро оказалось довольно широким, с причудливо изрезанными берегами, заросшими раскидистыми ивами. Голые ветви почти касались воды. Голубые огни, которые мелькали в глубине, я заметила не сразу. А, заметив, невольно подалась вперед. Речные русалки. Магические тритоны. Водоросли на дне, магию которых я чувствовала отсюда.

Я покосилась на кровника и обнаружила, что он с легкой усмешкой смотрит на меня. Но не удержалась и бросила еще один жадный взгляд на воду.

— Нравится? — спросил он и сделал приглашающий жест. — Можешь поплавать.

Уговаривать меня не пришлось. Пакет с оставшимися булочками перекочевал к нему в руки. Я сбросила плащ и замерла на берегу, вызывая водную оболочку. Как только голубой и розовый свет полностью окружили меня, я шагнула в воду.

На дне было потрясающе, несмотря на хмарь и серость над головой. Я бродила среди магической разновидности водорослей и гладила юрких тритонов. Русалки водили хороводы вокруг меня и переговаривались на своем языке. Только здесь я поняла, насколько скучаю по Инрешвару. По дому, нашему магическому пруду, озерам и полноводной Ресне, в заводях которой Мауро любил гонять стайки серебристых рыбок.

Через полтора часа я сидела на камне и болтала в ледяной воде босыми ногами, с аппетитом поглощая очередную булку. Тоска прошла, оставив после себя умиротворение с привкусом легкой грусти. Ару сидел рядом и неодобрительно косился на воду. Над нами был растянут купол от дождя теплого рыжего цвета, а камень он предварительно высушил. Но это совершенно не портило ни моего настроения, ни удовольствия, которое я получила от купания. Мы оба молчали. И впервые за много дней я чувствовала себя счастливой.

Наконец, пакет с булками опустел, и я решилась спросить:

— Как вы узнали про это место? И зачем мы сюда пришли?

— Квентин рассказал, — пожал плечами кровник и многозначительно кивнул на воду. — Тренироваться, разумеется. У тебя все лучше получается создавать лед. Теперь будешь пытаться заморозить озеро.

Да, романтики не вышло. В Ару снова проснулся учитель. Но возразить я не решилась. Пришлось собрать магию и потянуться к воде.

Домой мы отправились еще через пару часов, когда я смогла создать ровную ледяную корку на одной из заводей. Меня пошатывало от усталости, но я продолжала шагать за кровником по тропинке. Стоило нам пройти через городские ворота и углубиться в переплетение улочек Мейшира, как дорогу нам преградил Квентин. После обмена приветствиями менталист сказал:

— Где вы были? Полдня ищу вас.

— Гуляли, — бросил Ару. — Что случилось?

— Принес интересные новости, — серьезно ответил Квентин.

Я вся обратилась в слух. О чем же он хочет рассказать?

Глава 10. Учитель и ученица

— Говори, — равнодушно произнес Ару, сбрасывая капюшон.

Дождь, наконец, закончился, но небо все еще хмурилось. А мои волосы тускло светились, напитанные магией после плавания и дождя. Квентин огляделся и махнул рукой в сторону трактира:

— Зайдем. Разговор не для лишних ушей.

Учитель не стал отказываться, и мы направились следом за менталистом.

Его здесь хорошо знали, и нас тут же провели в отдельную комнату. Стол был покрыт белой скатертью, а стулья не в пример удобнее тех, что стояли в общем зале. Менталист распорядился о еде, и вскоре перед нами поставили жаркое с грибами, закуски и напитки. Как только за слугами закрылась дверь, Квентин повернулся ко мне и попросил:

— Потерпи. Я не