– Сегодня произошло невероятное событие. Мистер Спенсер и мисс Конни решили объявить сокурсникам замечательную, на мой взгляд, новость. Начну с того, что мисс Конни обладает не только генами вампира, но и магического существа. Её пробуждение произошло несколько месяцев назад. К счастью, она уже нашла своего партнера. Симон Спенсер принял партнерство. С этого дня, прошу всех уважительно относиться к их отношениям и не мешать. Для партнеров приготовлены две комнаты в Северной башне. Итак, давайте поздравим Симона и Эмму!

Полная тишина, подавившая всех присутствующих, прервалась тем, что все чашки, ложки, а также джем, овсянка и сдобные булочки, находившиеся на столе по правую руку от партнеров, буквально смело на пол всплеском магии Арама Джонсона.

«Ну, что поделаешь, – философски вздохнула Конни, – знать о моих проблемах – это одно, а вот услышать от декана о принятом партнерстве – совсем другое».

После неосознанных действий Джонсона снова последовало молчание, которое нарушила неожиданно захлопавшая в ладоши Лиз Сименс:

– Какие замечательные новости! Вампир и человек – это же так романтично! Не говоря уже о том, что Эмма – принадлежит к элите «темных», а наш Симон просто умный и добрый парень! Помолвку можно отпраздновать прямо в школе! Придется украсить нашу гостиную! Думаю, платье из голубого шелка мне очень пойдет…

Договорить ей не удалось, потому что сидевшие по обе стороны от нее, брат и сестра Берли, проявив редкостное единодушие, наступили ей на ноги. Но звонкий голос Лиз словно послужил сигналом, и ученики, кто шепотом, а кто вслух, принялись обсуждать новости.

Школьный корреспондент Сурен, не растерявшись, вытащил из сумки любимую камеру и принялся щелкать счастливую пару, повторяя:

– И чего это они даже за руки не возьмутся? Это же сенсация! Тянет на первую премию для начинающих журналистов!

– Эй, придурок, – прошипел Ким, чувствуя, как краска заливает его лицо. Ярость, охватившая его после слов преподавательницы, нуждалась в человеке, на котором можно отыграться. – Ты лучше убери свою технику, пока я до нее не добрался. А то быстро стекла разобью! – оглядевшись по сторонам, Ким запустил в Сурена вазой с яблоками, но, от волнения, промахнулся. Яблоки покатились по полу. Журналист быстро отбежал к другому концу стола, грозя Берли кулаком, и крича на весь зал:

– Свободу прессе!

В ту же минуту Джейн Берли решительно поднялась. Её белое, как мел, лицо напоминало маску. И, нет, она не пошла тихо к выходу из зала, как надеялся Симон, а, наоборот, развернулась и понеслась прямо к ним с Конни.

Девушка вытянула вперед руку, почти ткнув Эмму в грудь, и заявила:

– С этого дня я, Джейн Берли, объявляю тебе войну. Как ты могла заставить Симона принять партнерство? Приворот? Чары? Вампирский артефакт? Или что-то другое? Возможно, это твоя подружка Родани постаралась. Но от меня тебе так просто не отделаться!

– Что вы себе позволяете, мисс Берли! – возмутилась Локсли. – Два часа дежурства после уроков!

– Причем здесь Морис? – Конни покосилась в сторону Симона, проигнорировав пламенную речь Джейн.

Тот непонимающе пожал плечами в ответ. Симон сейчас мечтал только о том, чтобы оказаться, как можно дальше от сотни любопытных глаз. Пусть даже ему для этого придется остаться наедине с вампиркой.

– Знаешь, что, Спенсер… Удивляюсь я твоему терпению: и как ты живешь под одной крышей с этой сумасшедшей, – обронила Эмма.

К счастью, подбежала Анита и, схватив Джейн за руку, потащила ее к выходу. И все же та успела выкрикнуть напоследок:

– Это все – приворотная магия! Симона заколдовали, эта вампирская выскочка еще поплатится за то, что сделала! Я докажу, непременно докажу!

Вампиры тихо переговаривались между собой. Новость удивила их не меньше, чем учеников-людей, но их с детства учили выдержке и спокойствию. Большинство из них, как, например, Кортни и Джелли, отнеслись к партнерству чистокровной и человека равнодушно. Такое уже случалось, и подобная связь считалась магически нерушимой. Нет, вампиры просто раздумывали, будет ли им от этого польза, а кое-кто прикидывал, стоит ли известить о будущем союзе нового короля…

Дороти, единственная в зале, не смотрела на счастливую пару. Её интересовала реакция Морис.

При первых словах преподавательницы Родани с такой силой сжала в руке бокал, что тот не выдержал и треснул. По её ладони заструилась кровь, но Морис этого не заметила. Дороти протянула ей чистый платок:

– Платок лучше, чем салфетка. И кого же из них двоих ты больше ревнуешь? – девушка подмигнула ей, кивнув в сторону Симона и Эммы.

– Не понимаю, о чем ты, – холодно отозвалась Родани.

– Брось, Морис, мне ли тебя не знать. Если хочешь совет – забудь о них. Как бы мы не старались, есть люди и вампиры, которых нам не получить.

– Пожалуй, я не голодна.

Вампирка встала из-за стола, и, стараясь держаться в тени, направилась к выходу. Её красивое лицо изменилось до неузнаваемости. Разочарование и злость настолько захватили ее, что в голове осталась только одна мысль: «Ты заплатишь мне, Конни, за это унижение, за партнерство, за Симона, за каждую минуту, что вы будете вместе, и даже за то, что я разбила этот бокал!»

Дороти скорчила ей вслед забавную гримасу (за столом вечернего курса и без Морис хватало зрителей), продолжая рассуждать о том, в какое же неловкое положение поставила её Эмма, не предупредив заранее о партнерстве. Что Дороти теперь делать с несчастными фанатами «принцессы»? Те могут быть довольно агрессивными, хорошо еще, если не порвут кумира на части!

Люди, тем временем, вернулись к завтраку. Только Ким, сидевший безучастно с той минуты, как сестра бросилась отстаивать права на Симона, погрузился в печальные размышления.

Эмма Конни теперь принадлежит его лучшему другу. Этого не исправить. Это навсегда.

Он с тоской покосился на тарелку с бутербродами. Аппетит пропал. Досадно.

Со страдальческим видом, окинув партнеров суровым взглядом, Ким отодвинул от себя тарелку, как можно дальше. Потом опустил голову, закрыл лицо руками, чтобы никого не видеть. Тут-то его и «щелкнул» камерой журналист Сурен.

Вечером вышел очередной номер школьной газеты с портретом Берли на развороте и подписью: «Друзья Симона Спенсера радуются его счастливому партнерству!»

После завтрака партнерам разрешили немного опоздать на занятия. Им предписывалось осмотреть комнаты, в которых предстояло жить, и перенести туда свои вещи. Локсли была занята, поэтому роль провожатого досталась её помощнику.

Уже немолодой полукровка, заведующий хозяйством в школе, всю дорогу до Северной Башни ругался сквозь зубы: ему не нравилось, когда указания поступали от кого-то, помимо директора. На вопрос, почему Симон и Эмма никогда прежде не слышали о комнатах для партнеров, он сначала огрызнулся – мол, не ваше дело, но потом, у самых дверей, неожиданно передумал и объяснил, что эти помещения открываются лишь в момент объявления партнерства. А поскольку истинные пары появлялись не так уж часто, то последний раз комнаты открывали сто лет назад.