лицом, через которую всё вижу! И даже, что по бокам творится. Рябь только сбивает. И не становится почему–то прозрачной кабина. Всё–таки это же подбитая машина. Поэтому плетётся грузно и тяжко, как из последних сил. Скрипят шарниры, как не смазанные петли калитки. Скребёт кусок крыла по мелкой брусчатке плаца. Стремлюсь быстрее, а педали и усилители на поршни туго поддаются, механизмы всё же прикипели. Однако понемногу расхаживается машина, да только ноги уже ватные.

Первую половину пути до трибуны всем на меня плевать, а дальше уже начинают обращать внимание! Из–за ширины шага приближаюсь непривычно быстро. Через линзу обзор искажается сильнее по мере отдаления от её центра. Всё людское кажется маленьким. Страшно опускать взгляд вниз и смотреть под ноги.

Вскоре мой мир сужается до башки твари, мехара принцессы и её соратницы.

— Мне чудится, или мех Суслова ожил? — Раздаётся из машины, частично задавленной тварью.

— Тоже вижу! — Выдаёт девушка из чёрного, кряхтя. — Чертовщина какая–то! Эй? Ты кто будешь? Отзовись!

— Не важно, — отвечаю негромко и понимаю, что сам себе сказал. Не слышат они, а я и не знаю, как рупор включить или что тут за голос отвечает?

Да и ладно. Сближаюсь!

Башка, величиной с добротную карету, под весом двух мехаров опустилась к земле. И я могу дотянуться. С одной стороны шесть глаз каплевидных с точками синими, фиолетовыми и красными вместо зрачков, посажены глубоко. Два в трещинах, но не вытекли.

Тянусь обрубком клинка туда.

— В ухо коли! — Кричит девушка из чёрного.

Лобная кость окантовкой толстой сбоку с шипами переходит в острый рог, под которым ушная пещера. Клинок со своей шириной явно не проходит. А вот обрубок с торчащим осколком вполне!!

Толкаю рукоять, выбрасывая руку меха с неимоверными усилиями. Почти попал в дырку! Почти… Жила стреляет в локте, кисть почти не слушается!! Замирает металлический обрубок руки. Гаснет панель!! Тускнеет.

Твою ж дивизию! Сдохла машина.

Сжимая зубы до треска, давлю из последних сил.

Сердце долбит, мурашки по коже. Начинает трясти от холода, как будто я голышом в лютый мороз оказался в чистом поле!

Крик вырывается сиплый сам собой. Плевать на всё, лишь бы дотянуться!! Додавить!! Пронзить тварь!! Плевать на всё, да хоть сдохнуть, но прикончить!! И очистить род от клейма.

Отомстить за родных!! Тогда ведь тоже была синяя тварь. Возможно, она и есть.

Сил нет, не могу. Тела не чувствую. Бать, прости меня.

Шум врывается в сознание, будто скалы трескаются!! Следом металлический звон поступательный, который словно наращивает с каждым ударом тяжесть на гашетке вытянутой руки меха!!

Что⁈ Вижу уже силуэтом серым, как на осколок вместо клинка нарастает штырь, будто из него выдвигается. И входит в ухо! Да так, что завибрировала земля, ибо оргалид задрожал.

Достал–таки⁈

Скопив немного сил, делаю отчаянный рывок!! И штырь резко вгоняется в череп оргалида до упора!!

Получи тварь.

Оглушительный рёв пронзает до дикой боли в мозгу! Которая ничто по сравнению с моим безумным ликованием. Получи, тварь поганая! Сдохни!!

Оргалид изворачивается, и перед тем, как все приборы с линзой окончательно погасли, вижу его когти перед собой. Скрежет! Рывок! Бьётся голова об одеревенелый бок кабины, но я держусь в сознании, прочувствовав не хилое сотрясенье.

Ощущаю свободный полёт секунд пять, затем резкий удар, от которого сильно мотнуло, скрежет по камню, кувыркания по земле. Остановка. Кратковременная тишина и моё сопение в темноте.

Похоже, монстр сделал всё за командиров. Вышвырнул меня из училища.

Новый рёв с нотами обиды раздаётся протяжный уже со стороны. С ним тварь и удаляется, взмывая в небеса.

Интересно, как она взлетела с подбитым крылом? Восстановилась? Слышал я такие байки. Выходит, что правда.

Синих оргалидов, как генералов, не так уж и много. И приходят они со своей армией. События прошлого чаще, как в тумане. Но иногда вспоминаю обрывками события, перевернувшие мою жизнь. И эти глаза я тоже вспомнил. Почему–то только сейчас. Это тот самый монстр, убивший всю мою семью. Теперь уверен.

Когда–нибудь я до тебя доберусь, синий оргалид…

На душе спокойствие и усталость.

В лежачем положении на боку шевелю руками, ногами. Всё откликается и работает, вроде… снимаю ремни, толкаю крышку кабины. Нет, не заблокирован. Руки ослабли, но всё же поддаётся. Мех без жизненной энергии её и не магнитит, чтоб препятствовать. Ногой помогаю отодвинуть крышку. Открывается со скрипом до середины. И я вываливаюсь на городской газон.

Дерево мехара придержало, иначе бы по горочке скатился прямо в холодную воду залива. Поднимаюсь, шатает меня. Запах гари вдыхаю полной грудью. Ветерок с набережной в лицо.

Сирена всё ещё воет. В училище стихает бой, заглушается треском пожарища. Главная тварь улетела, её уже и не видно. А без неё принцесса с командой доведут бой до победы.

Надеюсь, что так.

Вижу с высоты пригорка дневной Владивосток. Западную его часть. И сердце сжимается. Всюду дым над крышами и средь деревьев, особенно хорошо видно разрушения по склонам. Это означает лишь одно. Оргалиды атаковали не только училище.

Фёдор! В груди холодеет от мысли, что твари и до поместья добрались!

Дед, не дурак. Спрячется. Но если его завалило? Или пожар загнал в западню⁈

На мехара смотрю. Новые борозды на броне. На штыре розовая кровь неестественно яркая.

— Прощай, гвардеец. Для меня честь побывать твоей частью, — говорю ему с грустью, отдаю воинское приветствие с рукой к голове без фуражки. И удаляюсь.

Больше нет мне здесь места. Я и сам такового не вижу.

Потому что Сабуров передал своё знамя, и духу его здесь больше не будет. Как и прозвучал приказ её высочества Небесной принцессы.

Спешу, спотыкаюсь. Надо скорее добраться до Фёдора. Больно, чёрт.

Злюсь, собирая силы в кулак. Перехожу на бег!

И не приемлю меньшего, презирая всякую в себе слабость. Ибо я возвращаюсь домой.

Нет, не как побитый пёс.