Пользуясь отвлечением, вторая, чуть массивнее, сцепила смельчака сзади и зажала когтями, явно застав врасплох!

А ему и помочь некому.

Синяя тварь нависла над мехом принцессы, который, похоже, застрял в балках от обломков. Но тут подскочили почти одновременно три оставшихся меха, и каждый ухватил тварь за конечность, не давая принцессу задавить. А оргалид как раз это и задумал! Да он в пол броненосца массой! Здесь шансов вообще никаких.

Сцепились все, ни туда, ни сюда. И пятого меха птица зажала, скрежет когтей о крышку кабины стоит мощный. Тварь хочет пилота достать.

Ясно же, что сила мехов неумолимо тает, стоит любому отпустить, и исполинская тварь размажет принцессу вместе с мехаром по плацу.

Озираюсь по сторонам. А мехов уже и нет в подмогу! Монстры по округе беснуются. А у трибуны уже дым от металлической брони пошёл. Плохи дела!

Страшно до чёртиков. Три вдоха! Дистанция метров семьдесят! Поднимаю винтовку и стреляю по Синему! Один выстрел! Второй! Третий! Ему хоть бы что! Вообще никакого внимания. Затвор отвожу, чтоб четвёртый сделать, заклинило! Скрипя зубами, додёргал назад нервно, гильза вылетела вместе с патроном. Последний в патронник досылаю. Стреляю! Без толку.

Новую пятёрку патронов заряжаю. Три шага делаю вперёд, и поджилки трястись начинают. Да что со мной⁈

Перезаряжаю! Стреляю! Плывёт силуэт цели.

Ветер дует в лицо, по плацу вихрем пошёл, поднимая ледяную пыль. Жжёт лицо и щиплет глаза. Закрываюсь рукавом, отступаю. От едкого дыма кашляю. А вскоре и вовсе валюсь.

Сквозь ветер слышу, как трещат механизмы, как отчаянно держатся мехары. Как подбираются к ним ещё оргалиды, отведавшие человеческой плоти в учебных корпусах и штабе.

Что делать⁈ Что… мне… делать⁈ Мысли проносятся, как ветер.

И вот он зовёт меня.

Нет, не голосом, а скрипом металла. Будто хочет вырваться из плиты и доказать всем нам, что время его не прошло. Что он готов ещё послужить своей Империи.

Наш памятник герою, истерзанный, но не поверженный мехар.

К нему и ползу я. Отчасти обезумев.

Но с мыслью здравой: а что если, привлеку внимание хотя бы тем, что залезу в него⁈

Поднимаюсь по ноге, опираюсь на обрубок лезвия задницей и что есть силы, с размаха бью прикладом винтовки по навесному замку. Четыре удара и слетает, как миленький.

Петли даже не заржавели! Подцепляю тяжёлую, бронированную крышку кабины. Отбрасываю её, ударяется о стальное брюхо звонко! То, что надо!

Не могу удержаться. Влезаю! Если погибать, так лучше в кабине этого меха. Пусть знают Сабурова! И не которого принцесса выгнала с позором.

А того, кто до последнего сражался. Как наш герой.

Даже если это будет жалкое подобие. Даже если оргалиды просто придут ко мне и выскоблят отсюда. Кровь моя, отца моего всё равно здесь пропитает всё.

Ха. Вот оно, бать.

И не так просто от меня избавиться, товарищи командиры.

Ноги в гнёзда, на педали. Пристёгиваю ветхие ремни. Руки в другие гнёзда, ладони на ручки. Сжимаю крепко.

— Идите сюда! Твари!! Ещё мехар!! — Кричу и тут же срываю голос до сипа.

Отдышаться не могу. Что творится со мной⁈ Почему же так бьётся сердце, что стук сливается в неистовый зов. Откуда столько торжества в груди!

Похоже, всё, кукушка поехала. Кольца с эрением ведь нет. Но чудится, что загудели механизмы. Нагрелись ручки, отдавая связь. По синим полупрозрачным палочкам картинка в воздухе перед лицом выстроилась, проявляя призрачный боевой прицел и контуры приборов.

Точно всё, как в учебнике. Ну, наконец — то, сумел представить. Растягиваю улыбку, встречая грёзы наяву. Вот они какие.

Через миг захлопывается крышка кабины, заключая меня полностью! И всякие сомнения со щелчком улетучиваются.

Я завёл мехар без кольца!!

Хочется ущипнуть себя, да руки заняты. Шевелю пальцами пропоротой пятки, и боль простреливает гадкая. Вот и всё. Не сон это! И не бред сумасшедшего.

Но нет времени на ликованья. И на радости тоже нет. Не к месту. Ни к чему. Мы так и не потренировались на практике, поэтому я пробую всякие движения, надавливая на гашетки так и сяк! На педали жму. Ёрзаю внутри замкнутой коробки, как неугомонный ребёнок.

Пошатнулся мехар вдруг! И запылало моё сердце.

— Ну что отродья? — Бурчу себе под нос и дальше уже громко: — Самый главный страж училища небесных юнкеров взял да ожил!

Горло засаднило. Да плевать.

Начинаю действовать!

Выдрал ногу из кладкисо звуком рвущихся в почве корней, шагнул! И устояла машина!! Вторая нога сама с треском и лопаньем вынулась. Мотнуло, но сделал ещё шаг, вспоминая уроки на ходулях.

Поворачиваю к плацу, переставляя ноги. С первыми шагами не понял, но дальше тяжело, будто гири к ногам подвешены. Наверное, со стороны смотрится, не очень уклюже. Но это не важно, главное, что получается! И мой мехар поворачивается к трибуне. Ох, лишь бы не завалиться! Лишь бы не упасть…

А на плацу к моему глубочайшему сожалению боевая обстановка уже изменилась.

Мехар принцессы в зубах синей твари! Которая сама перекошенная стоит и рычит утробно с бульканьями.

Одно крыло монстра изломанным полотном лежит, под которым ещё мехар копошится. Лезвие его клинка торчит из перепонки пробитой насквозь. Ещё один гвардеец под ледяным брюхом застрял, крылья его страшно покорёжены. А чёрный мех клинком поперёк пасть держит, не давая сомкнуть. Но и его в ответ тварь зажала лапой, пытается выдернуть и челюсть сомкнуть.

Пятый мех, похоже, встрял по полной! Монстрам подкрепление пришло, и уже два птице–образных оргалида его сцепили.

Начинаю движение незамедлительно! И чую, что каюк им, потому как мелочёвка ещё подтягивается. На призрачной карте окружающей местности движутся объекты, маркированные по–разному. В том числе и ещё три меха, которые по училищу скачут, но тем гвардейцам явно не до проблем здесь.

В кабину то и дело с помехами врываются обрывки приглушённых, гундосых речей. На экране призрачном стрелки на приборах скачут, цифры бегут. По центру линза висит перед