любит новизну в отношениях. Его, кажется, заводит сам процесс «охоты», а затем удовлетворенный интерес угасает.

Мне такие отношения претили. Да и не «купилась» я еще по одной причине - у меня всегда был выбор - каким-то чудом двое из самых интересных парней нашей Школы могли бы быть моими (или я - их, что более логично). Я понимаю, что это было бы временное явление, но все равно мне это в глубине души льстило.

И вот теперь я убедилась, что мои «чары» не такие уж и чарующе-обворожительные. Сандриэль-то еще, быть может, и не станет открыто демонстрировать свое пренебрежение - дядя ему быстро мозги на место поставит - к невесте надо относиться с уважением, иначе унизит сам себя, а вот Азель влегкую слетел с моего крючка. Да и заинтересовать-то чертенка нечем, кроме... но это уж совсем стыдно - я же потом себя уважать перестану... Хотя, если знать, что больше никогда не увидимся, можно было и решиться - я же сама умру от любопытства, не узнав, что я потеряла. По слухам - асуры - это нечто.

Только тогда и в самом деле впору будет руки на себя накладывать... Демон никогда не смог бы быть верным, по крайней мере не среди легкодоступных девиц, гроздьями вешающихся ему на шею.

Ну вот, допредставлялась - стало противно. Зато моя самооценка поползла вверх. Какая я молодец, что устояла против чар Азалекса! А теперь уж и бояться нечего - раз он переключился, значит «материал отработан» и признан некачественным - не подошли мы друг другу...

И все же, как больно...

Аня

Ночью я спала плохо, поэтому проснувшись утром, решила быстренько покончить с необходимыми делами и пойти сразу в Лечебное крыло.

Мэтр Солитэр очень удивился, узрев меня на пороге своей комнаты еще перед завтраком.

- Проходите, леди Анхелика, - пригласил он.

- Может быть, мне подождать Вас у кабинета? - смущенно спросила я, замявшись.

- Раз уж Вы решились испортить себе аппетит, не все ли равно, где пройдет наша беседа?

- Вы так переживаете за процесс моего пищеварения?

- Ну, негативные эмоции не способствуют хорошему усваиванию пищи - это же элементарно, - улыбнулся мэтр.

- Тогда, может быть, Вы меня пожалеете и не будете сильно ругать? - я вернула улыбку, преданно заглянув в серые теплые глаза моего препода - кажется, с утра у него хорошее настроение.

- Вы спланировали такое развитие событий заранее? - в голосе Солитэра сквозила ирония.

- Нет, я поддалась наитию, неужели я ошиблась? - «испуганно» удивилась я.

- Располагайтесь, - предложил мэтр, указав на удобное кресло.

Если он еще что-нибудь предложит выпить, то сильно засомневаюсь, что он устроит мне показательный разнос.

Никакого напитка он мне не предложил, а, извинившись, скрылся в небольшой комнатке, служащей, кажется, как и у нас с Никой, мини-лабораторией, и вышел лишь минут через пять. За это время я уже себе чуть шею не свернула, оглядывая личные покои мэтра. Великое множество книг, какие-то баночки-скляночки, оружие, старомодные доспехи...

На столе стоял миниатюрный портрет, изображающий двух боевых магов. Я выскользнула из кресла и, воровато оглянувшись на закрытую дверь, обошла стол и жадно вперилась взглядом в знакомое лицо, я не могла ошибиться - вот в этом красивом молодом мужчине угадывались черты лица Анри Солитэра. А эту девушку я видела вчера в отражении зеркала, только в цивильном платье, а не в боевом облачении. Какая красивая могла бы быть пара... Неизвестному художнику удалось предать их чувства - они дорожили друг другом, даже если это была и не любовь.

Я заставила себя отдернуть уже протянутые к портрету руки... и тут же услышала за спиной спокойный голос препода:

- Да, это я и... Салима. Можете взять в руки... - судя по тому, как он запнулся, я поняла, что удостоилась необыкновенной чести... нет, не чести, скорее, доверия... но воспользоваться разрешением не спешила. Думаю, ему было бы все же неприятно, что кто-то из любопытства прикасается руками к тому, что для него было святым.

- Она выглядит здесь очень красивой и счастливой.

- Так и есть, в тот день мы праздновали победу, - подтвердил мэтр, с тоской взглянув на портрет, и, вдруг, взял его в руки, долго-долго смотрел на него, словно позабыв, что я в комнате, затем подошел к полке и убрал его между книг. Я, подглядывая за его действиями из-под полуопущенных ресниц, мечтала куда-нибудь испариться, но он повернул ко мне побледневшее лицо и устало опустился в кресло напротив.

- Я буду стараться, - ответил он на мой молчаливый вопрос.

Если он понимает это так, что ж... Если он считает, что для начала надо убрать объект безжалостной памяти, сводящий с ума, с глаз долой - его право. Ни порицания, ни одобрения от меня не дождется... Я только кивнула, принимая к сведению его заявление, и очень выразительно поерзала в кресле.

Он взял в руки синее перышко и машинально стал крутить его, глядя на меня.

- Вы думаете, я сейчас раскаюсь от одного Вашего упрекающего взгляда? - тихо спросила я, склонив голову набок.

- Леди Анхель, я хорошенько подумал над Вашими словами... (здесь он сделал многозначительную паузу). - Вы были во многом правы... и в том, что не стоит Вас ругать - Вы каким-то странным образом понимаете все сами, а поступаете так, как велит Ваше сердце или Ваша левая нога (все-таки «ущипнул» он) - неважно, ругаю и наказываю я Вас или нет. Пожалуйста, пообещайте мне, что не будете совершать откровенных глупостей, и можете идти на все четыре стороны.

- И... это все? - обалдело уставилась я на препода.

- Нет, еще Вы подготовите доклад на тему разрушительного для психики действия алкоголя...

- Я так и знала, - приуныла я, удрученно сползая с кресла.

- А чтобы у Вас был хоть какой-то стимул, вот, возьмите, - он протянул мне синее перышко. - Честное слово, никогда не видел, чтобы на какую-то вещь смотрели с таким вожделением, - усмехнулся мэтр.

- Это мне? - я благоговейно провела кончиком пальцев по тончайшим ворсинкам пера. - Правда?

- Честное слово, примите от души - Вам же так много придется писать, Анхель... леди Анхель.

- А с этим перышком рука не устанет? - я уже тоже широко улыбалась.

- Не устанет, идите на завтрак, леди, а то я уже заговариваться начинаю.

Да, в