Серо и холодно.

Хочу вернуться в квартиру и забраться под одеяло, а потом решить, что мне делать со своей жизнью.

Тетка Ксюши работает кассиром в одном немецком ресторане. Им нужна официантка, а мне нужна работа, но если я опять возьму в руки проклятый поднос, то уже… никогда не выберусь из этой… системы…

— Ресторан в Сити. Девяносто пятый этаж. Ты, э-э-э, пошли кхм… со мной…

— М-м-м, что? — трясу головой, чтобы вернуться на Землю.

Леня смотрит на меня так, будто делает предложение выйти за него замуж на глазах у ста пятидесяти человек. Строит натужные гримасы и прячет глаза.

— Пошли со мной… э… на корпоратив в субботу.

— А… — отвечаю не задумываясь. — Ладно.

— Честно? — показывает свои новые зубы.

— Да, — пожимаю плечом. — Почему нет?

Почему бы, черт возьми, мне не сходить с ним на этот корпоратив и не повеселиться?! Последний раз я танцевала на школьном выпускном в девятом классе!

— Класс!

Его глаза горят.

Его эмоции меня вообще пугают.

Держась от меня на расстоянии, он умудряется нервировать сильнее, чем если бы трогал.

— Отвезешь меня домой? — спрашиваю между делом.

— М. Ага, — меняется он в лице. — Не хочешь в кино?

— У меня… голова болит, — вру, изображая вымученную улыбку.

— Фигово… — бормочет Леня.

Его манера вождения — это то, к чему нельзя привыкнуть, поэтому поездка кажется бесконечной, и как только вижу знакомый дом, отстегиваю ремень и прошу:

— Останови здесь. Мне нужно в… магазин зайти.

— Я позвоню, — трет он свои волосы.

Взявшись за ручку, ловлю его бегающий взгляд:

— Эм… хорошо посидели. Спасибо.

— Ну. Так… пока?

— Пока… — выбираюсь из машины, злясь от того, что он не уезжает.

Мне приходится свернуть за угол, чтобы отделаться от ощущения чужих глаз на своем затылке.

Сырой воздух улицы после двухнедельного заточения в квартире кажется свежим, поэтому решаю и правда сходить до магазина. Болтаясь между полками, беру чай и сворачиваю в отдел косметики, чтобы купить для нас с Ксюшей шампунь. Терзаясь сомнениями, верчу в руках дурацкий набор бальзамов для губы с разными вкусами, от Кока-Колы до ванильной фанты…

Шесть вкусов, и все разные.

В груди будто лопается пузырь! Кровь будто замирает в моих венах, а потом несется по ним до шума в ушах! Разносит по телу решимость, от которой сжимаю зубы!

Я не хочу больше ждать.

Сегодня воскресенье, и целый бесконечный день впереди.

Я не хочу больше ждать, понял?!

Сунув набор кассиру, с колотящимся сердцем ищу в кармане пальто телефон.

Вылетаю на улицу, зажав в ладони упаковку этих бальзамов, и шагаю по узким присыпанным листьями дворам.

Сама не знаю, куда иду.

Мне нужно двигаться, иначе умру.

Остановившись посреди детской площадки, набираю полные легкие осеннего воздуха, а потом нажимаю вызов.

То, что мне приходится считать гудки, деморализует сильнее, чем даже отсутсвие абонента в сети.

До этой секунды я не до конца понимала, как важно для меня то, чтобы он взял эту чертову трубку. Он мне никто, и я ему тоже, но тогда какого черта все мое нутро противится этому очевидному факту? Почему я храню в голове каждый оттенок его голоса и каждую его причуду? Потому что он… странный и местами занудный, но до него я не знала, что все это может быть сексуальным, если идет в комплекте с бесстыжей самоуверенностью и еще более бесстыжей фантазией.

С ужасом думаю о том, что я… втрескалась бы в него, даже если бы он был сантехником! Главное, чтобы он просто был собой…

Боже… Я в него втрескалась…

Я вдруг начинаю ненавидеть его деньги, которые теперь кажутся мне преградой. Стеной, в которую я влетела на полной скорости. Мои затуманенные мозги рисуют картины, на которых Роман Гец сидит в этой своей невероятной квартире и раздумываешь о том, брать ему трубку или не брать, будто я какая-то незначительная часть окружающего его мира. Эти ядовитые образы не успевают наполнить меня тоской или ещё чем-нибудь похуже. Если он и думал о том, брать ему трубку или нет, то на это ему потребовалось пять гудков.

— Да…

Рухнув на скамейку в центре разноцветной детской площадки, закрываю глаза и спрашиваю:

— Как дела?

Мой голос подрагивает, но это, скорее, от холода. На том конце провода я отчетливо слышу его дыхание и с трепетом понимаю, что он… кажется, спал. Его голос хриплый и заторможенный, когда отвечает:

— Думаю нормально.

Звучит так, будто над этим вопросом он задумался всерьез. Кажется, всерьез он подходит к абсолютно любому предмету. От этого я улыбаюсь, наблюдая за тем, как на площадку вокруг меня оседает туман.

— Я… м… тебя разбудила?

— Пф-ф-ф… вроде того.

— Извини.

— Я не в обиде.

— Хочешь встретиться? — произношу скороговоркой.

Жду его ответа, схватившись за золотую пуговицу своего пальто, как за талисман.

— Я немного не в форме, — после короткой паузы говорит Рома. — Был долгий перелет.

Наверное я ужасная эгоистка, но я слишком сильно хочу его увидеть. Плевать, чем мы займемся — сексом или шахматами. И сегодня моя очередь! Моя очередь быть главной. Я тоже не в форме, черт возьми. Сегодня я не хочу “веселиться”. Я… хочу от него другого… Чего? Чтобы он втрескался в меня так же, как я в него? Почему бы и нет. Почему я не могу на это рассчитывать?! Из-за его чертовых денег?

Лихорадочно подсчитывая сколько денег осталось на моих картах и в моем кошельке, объявляю:

— Ясно…

Пытаюсь скрыть свое волнение за весельем, но выходит не очень, когда тут же продолжаю:

— Вообще-то у меня другое предложение…

Громко втянув в себя воздух, он молчит пару секунд, но все же спрашивает:

— Какое?

— Это не сексшоп, — выпаливаю, не зная как озвучить ему свою ужасно банальную и глупую идею.

— Я расстроен.

— Ты боишься высоты?

— Смотря, что ты имеешь ввиду.

— Это сюрприз, — говорю тихо, глядя на носы своих Гуччи.

Его молчание точит мою уверенность в себе.

— Ты что, боишься сюрпризов? — спрашиваю с нервным смешком, но я не думаю, что он знает меня настолько хорошо, чтобы понять, насколько я сейчас нервная.