— Итак, мы начинаем, — Бернис оглядел меня и моихнаперсниц и прибавил, — вы получили приличное вознаграждение, поэтомубудем считать, что мы купили право обращаться с вами как с продажными девками,стало быть, вы должны беспрекословно подчиняться нам.

— Совершенно справедливо, — сказала я. — Выжелаете, чтобы мы разделись?

— Да.

— Тогда покажите нам гардеробную, где мы можем оставитьодежду.

Когда мы оказались втроем в полутемной комнате, я разделилаобъемистую добычу на три части, которые мы рассовали по карманам, потом разделисьи обнаженными вошли в салон, где нас ожидали кардиналы.

— Я буду исполнять обязанностицеремониймейстера, — заявил Бернис. — Наш уважаемый хозяин поручилэто мне, и вы все будете слушать мои распоряжения. Мы только что беглоосмотрели ваши задницы, милые дамы, а теперь обследуем их внимательнее.Подходите ближе по одной и предъявите свои прелести для осмотра. Затем то жесамое сделают наши мальчики, после чего каждая из вас перейдет в распоряжениечистильщика и подготовит его к работе, чтобы к концу первого акта они, всечетверо, были в полной боевой форме.

Вступительная церемония происходила следующим образом: мы поочереди переходили от одного блудодея к другому, они целовали, тискали,покусывали, обнюхивали, щипали и царапали наши задницы, потом мы быстрозанимали свои места возле чистильщиков и вместе с мальчиками возбуждали их.

— Переходим к следующему этапу, — произнесцеремониймейстер. — Два отрока станут на колени и будут сосать нам фаллос,мы тоже самое будем делать с юношами, а чтобы еще сильнее возбудить их, двеженщины прижмутся ягодицами к их лицу; правой рукой каждый из нас будетмассировать инструмент чистильщика, а левой — задницу отрока; две другие дамытакже опустятся на колени и будут щекотать нам яички и анус.

— В третьей сцене, — сообщил Бернис, чтобы мымогли заранее представить себе весь спектакль и запомнить свои роли, — мыляжем вот сюда, и нас будут возбуждать женщины, а два отрока присядут начетвереньки и подставят нам свои анусы, чтобы мы могли сосать им анус; крометого, они должны целовать задницы двух других женщин, а те, в свою очередь,будут ласкать члены отроков. Что же до четверых чистильщиков, мы возьмем их насебя, ибо руки наши будут свободны.

— Следующая сцена будет происходить такимобразом, — продолжал любезный кардинал. — Обе женщины, которые еще несосали нас, возьмут наши фаллосы в рот, а две других будут готовить четырехюношей к акту содомии: сократировать их языком, облизывать анус, словом, онидолжны сделать все, чтобы эти четыре копья взметнулись вверх и отвердели, и воткогда они раскалятся и задрожат от нетерпения, дамы смажут влажным языком нашиотверстия и своими нежными пальчиками направят корабль в гавань; тем временеммы будем ласкать губами задние холмики наших отроков.

Все четверо копьеносцев оказались стойкими и неутомимыми имгновенно отозвались на наши усилия. Каждую из двух дряхлых, побуревших отвремени пещер они прочистили восемь раз кряду со всем юношеским пылом, но обастарых хрыча продемонстрировали дьявольскую выдержку, и эта операция оказала наних не большее воздействие, нежели все предыдущие — мы не заметили в нихникакого намека на эрекцию.

— М-да, — пробормотал Бернис, — очевидно,придется прибегнуть к более сильным стимулам: возраст есть возраст.Пресыщенность прожорлива, и ничто не в силах удовлетворить ее аппетит, этовроде сильной жажды, которая становится тем сильнее, чем больше вы пьетехолодной воды. Видите, Альбани точно в таком же состоянии, и все ваши старанияне смогли ни на йоту приподнять его член. Но не будем отчаиваться — попробуемдругие средства, которая Природа предлагает нам в изобилии. Вас здесь целаядюжина, разделитесь на две группы, чтобы в каждой было по два чистильщика, подва отрока и две женщины: одна группа займется моим старым другом, другая —мною. Каждый из вас по очереди будет ласкать нас языком, а потом испражнятьсянам в рот.

Эти омерзительные упражнения привели к тому, что морщины наорганах наших престарелых клиентов несколько разгладились, и, вдохновленныеэтими безошибочными, хотя и слабыми признаками, они посчитали себя готовымипредпринять серьезную атаку.

— Шестую сцену осуществим следующим образом, —заявил распорядитель. — Альбани, который, на мой взгляд, возбужден так же,как и я, будет содомировать Элизу, а я займусь Жюльеттой; четверо чистильщиков,при помощи Олимпии и Раймонды, будут обрабатывать наши задницы, отроки же лягутна нас сверху и подставят нашим поцелуям свои члены и ягодицы.

Мы заняли свои места, но наши герои, обманутые в своихнадеждах, слишком робко атаковали святилище, в нерешительности застыли передвходом и позорно отступили.

— Я так и думал, — в сердцах проворчалАльбани. — Мне никак не понять, почему вы так настаиваете на том, чтобы мысодомировали женщин! С мальчишками такого конфуза со мной никогда бы неслучилось.

— Хорошо, давайте сменим мишени, — предложилпосланник, — что нам мешает?

Однако исход нового натиска оказался ничуть не удачнее:нашим кардиналам еще раз хорошенько прочистили задницы, но они, увы, так и несмогли сделать то же самое; ни ласки, ни поцелуи не принесли результата; ихдревние инструменты, вместо того чтобы расцвести, сжались еще больше, и Бернисобъявил, что они ничего не могут с собой поделать и будут вести баталию иначе.

— Милые дамы, — сказал этот выдающийсячеловек, — коль скоро, хорошее обхождение с вашей стороны ни к чему непривело, надо употребить более жесткие методы. Вы когда-нибудь видели, какойэффект дает флагелляция? Думаю, это нам поможет.

С этими словами он схватил меня, а Альбани вытащил откуда-тоагрегат настолько странной конструкции, что он заслуживает подробного описания.

Меня поставили лицом к стене, на небольшом расстоянии отнее, поднятые вверх руки привязали к потолку, а ноги — к полу. Передо мнойАльбани поставил нечто вроде молитвенного стула, сделанного из железа, егоострая, напоминавшая лезвие меча спинка касалась моего живота. Нетнеобходимости добавлять, что я инстинктивно отклонилась назад от этого грозногооружия, что и нужно было Бернису, так как я оказалась при этом в самойпикантной и возбуждающей позе. Взявши связку розог, распутник неожиданно дляменя начал осыпать мою заднюю часть настолько сильными ударами, что не успел онударить и десяти раз, как по моим бедрам обильно заструилась кровь. Альбанипридвинул адскую машину поближе ко мне, чтобы я не имела никакой возможностиотклониться от ударов и должна была терпеть обрушившийся на меня ураган. Однакоя без особого труда выдержала эту пытку, так как к моему счастью частоучаствовала в подобной церемонии и даже получала от этого удовольствие. А вотдругим, ставшим на мое место, пришлось несладко. Элиза, оказавшаяся следующейжертвой необычного агрегата, сильно разрезала себе живот и громко вопила впродолжение экзекуции. Раймонда претерпела не меньшие муки. Что до Олимпии, онамужественно выдержала пытку, тем более, что любила такие упражнения, и они лишьсильнее возбуждали ее. Тем временем Бернис передал розги Альбани, и мы, всечетверо, еще раз прошли через жестокую церемонию; наконец, члены нашихблудодеев начали подрагивать и оживать. Но теперь, разочаровавшись в женскихпрелестях, они избрали в жертву детей: пока они занимались содомией, всеостальные пороли их розгами и искусным образом подставляли для их похотливыхпоцелуев вагины, анусы и члены. И вот возмущенная Природа спасла их честь: оба,в один и тот же миг, испытали оргазм. В это время Альбани лобзал мои ягодицы, иего извержение было настолько сильным и бурным, настолько велик был восторгмерзавца, что он оставил мне на вечную память глубокую печать — следы двуходиноких зубов, каким-то чудом оставшихся в его поганом рту после того, как егонесколько раз почтил присутствием сифилис. Зад Раймонды, которая была вобъятиях Берниса, отделался легче, хотя распутник изрядно поцарапал его ногтямии перочинным ножом, а к тому моменту, когда начались его спазмы, ее ягодицыбыли порваны в клочья. После короткой передышки оргия возобновилась.