Отогнав мысль позвонить шефу технического отдела Айвену Персакису, я плеснул очередную порцию. У него и так много проблем, главная из которых — излишняя производительность.

Вздохнув, я отложил телефон и поплелся в душ. Кроме этого номера никаких зацепок у меня не было. Почти полная пустота. Но как в любой другой безвыходной ситуации — выбор был. И был огромным — каким сортом мыла смазывать веревку. Ту веревку, на которую меня непременно подвесят завтра. Иланг — иланг, алое вера или земляничное? Бесконечное количество вариаций.

Не определяющийся номер ДиджиСелл. Наверняка один из бесчисленной родни Его Величества. Какой-нибудь очередной мазурик, вышедший с суток за хулиганку, и не успевший прописаться в списке контактов под собственным именем. Или погонялом. Я натянул простыню до носа, балансируя на краю обрыва, за которым реальность обращалась в сны. Миссис Лиланд возилась внизу, звякала посуда. Из окна в мою комнату текла ночь.

Надо было выспаться. Обязательно выспаться. Прикрыв глаза, я принялся считать овец. Проверенный поколениями способ не заснуть. Одна, две. Семьдесят семь, семьдесят восемь. Семьдесят девятое животное повернулось ко мне и заблеяло. Я отогнал ее в сторону, но оно вернулось и требовательно заблеяло мне на ухо. Оно было черным. Одно на все стадо. Требовательное и приставучее. Я дернулся в сторону, пугая ее молчаливых товарок, брызгающих в стороны. Но овца неумолимо нашла меня, прыгнула и завопила еще раз. Семьдесят девятая. Морда у нее была перемазана голубой краской. Голубая Балтика. Бледно синие капли на траве. Я вытянул руку и оттолкнул ее. В ответ раздался громкий стук, и я проснулся.

Закон коровьей лепешки

дата публикации:05.11.2021

Электромобиль Айвена Персакиса уже торчал на парковке, оставленный ровно по разметке. Маленький, яркий, несуразный и идеально чистый обмылок пластика. Та самая, экологическая тачка с моторчиком от стиральной машины, разгоняющаяся до сотни за пару часов. При ее производстве трудолюбивые китайцы загадили литием пару гектаров Поднебесной, что не помешало наклеить на борт лживый стикер «Зеро имишн». Божья милость — никакого выхлопа.

Эту надпись владелец машины тщательно оберегал, подклеивая отходившие при мойке уголки. Цветной винил на пластиковой двери, полтонны батарей с электролитом, пластмасса, винилискожа — апофеоз всего самого доброго.

С высоты этой своей ответственности перед экологией Айвен посматривал на наш отдел, в котором Рубинштейн и Толстяк обладали вызывающими оторопь драндулетами, чихающими черным дымом и сопливившими маслом из всех прорех, как на комочек грязи, прилипший к новеньким кроссовкам из пластика. Кусочек грязи из позапрошлого века.

Для него мы были чем-то вроде пиратов, двигающими на абордаж с кремневыми пистолетами. Лохматыми дикарями с кривыми кинжалами за поясом. Рудиментами прошлых эпох, променявшими кондиционированный воздух кабинетов на трущобы. Бедными индусами раз за разом ныряющими в канализацию, чтобы прочистить ее тяпками. Прочистить для расы белых господ, ворочающих прогрессом в офисах.

Ограничения в потреблении пластика, которым он следовал как истинный верующий, заставили его завести выводок из пяти спиногрызов. Каждый из которых должен быть готовым к строгой экономии воды, раздельному сбору мусора, приобретению электромобиля и прочим сохраняющим природу делам. Хотя, возможно, виной всему была простая аллергия на латекс? Я усмехнулся.

— Салют, мек!

Айвен вынырнул из проводов, опутывающих какой-то прибор, и скорчил рожу. Кокни, на котором мы общались ему никогда не был по вкусу.

— Починяешь primus? — осведомился я.

— Primus? А что это? Что-то вроде факса, только на дровах? У вас там, на Украине до сих пор этим пользуются? Очень смешно. Привет, — едко ответил он.

Я внимательно на него посмотрел. Тем самым выбивающим из колеи любого, самого тертого негодяя, взглядом, входящим в арсенал каждого бедолаги со служебным удостоверением: от регулировщика движения, до забитого клерка в отделе выдачи лицензий. Жаль, что его эффективность в большинстве случаев стремилась к нулю.

Айвен безразлично пожал плечами, каждый волосок шевелюры был тщательно уложен в подходящее место, словно космонавт в ложемент. Аккуратные виски, чисто выбритое лицо. Не представляю, сколько часов занимал утренний туалет высокопроизводительного папаши. Детишки вряд ли оставляли ему много времени.

— Да ладно тебе, я же шучу. Как Агнес? Уже ждете двойню? — спросил я.

— Агнес в порядке, — он пропустил остроту мимо ушей. — Сегодня поведет младшего в ясли на адаптацию. Они принимают первые две недели на три часа. Хотим попасть в тоддлер-класс, но пока нет мест. Там целая очередь.

— Тоддлер? Что-то из квантовой физики?

— Ну, монтессори, — помолчав шеф техотдела осторожно добавил, словно сомневался в значении этого слова, — чувак. Ты вообще, с какой планеты?

Идеальный белый халат, который Айвен за каким-то чертом пялил на себя каждый день чуть сморщился. Моему собеседнику сложно было понять это наше глухое сопротивление прогрессу.

Очевидная вещь для любого работающего в поле человека, которая не нуждалась ни в каких объяснениях, ему казалась удивительной. Ни одной страницы в соцсетях, регистраций, фотографий, лайков, репостов, мессенджеров — ничего. Отсталость делала нас троих невидимыми. Никогда не существовавшими тремя бесплотными призраками, которые боролись с себе подобными. Совершенно незаметными обществу, которому, впрочем, было плевать на нас. На всех троих и на каждого в отдельности.

Такой расклад сложно было понять, если ты пьешь исключительно водородную воду, потому что обычная вредна. Если телефон рекомендует тебе капусту вместо стейка. Твой холодильник заказывает продукты, телевизор включает нужную программу. Ты сортируешь мусор, а в супермаркетах покупаешь вместо пластиковых пакетов бумажные. Не понимая того обстоятельства, что производство целлюлозы гадит больше нефтепереработки. Сложно понять, когда ты всего лишь приспособление. Соединение углеводов, аминокислот и прочей недолговечной чепухи, прокладка между одним гаджетом и другим. И самое главное: ты делаешь все эти глупости потому, что прочел о них в соцсетях. Коллективная идиотия, естественное заболевание сытого общества.

Я сделал вид, что понимаю, о чем он говорит и сменил тему.

— Слушай, Айвен, тут нужно пробить один номер. Я искал, но в сети он не светится. Нужно погоняло этого щавеля, история перемещений между базовыми станциями хотя бы за неделю и местоположение сейчас, сделаешь?

— Почему бы тебе не использовать этот