потрясли кулоны в руках, видимо, соображая, что сейчас они, без магии, ни на что негодны: ни для борьбы, ни для идентификации внезапных гостей с улицы, укрывшихся от подземного волнения.

— Назовите хотя бы одну вескую причину, по которой мы можем оставить вас во Дворце, не выгнав в ближайшее убежище, и сопроводить до Совета, — патрульный вернул Милиану удостоверение Венди.

— Ива́нджо, — произнес Улло.

Все трое переглянулись. Видимо, они недавно поступили на службу при дворце, перейдя из резервных, раз не знали, кто перед ними.

— А вы, конкретно?.. — начал было один из охраны дворца, но Милиан опередил его ответом:

— Я отец Мии.

Чародеям всё стало ясно: об этом говорили их взоры, которыми они взглянули на Улло. Маги, не задав дополнительных вопросов, кивнули.

— Вас проводят. Но сначала вас нужно осмотреть, — сказал уличный страж.

— А тебе зачем необходимо во Дворец? — спросили его охранники.

— Я старший патрульный центрального сектора столицы. Назначен пару дней назад, когда началась вся эта кутерьма. По утвержденному Советом правилу в случае опасности, связанной с известными обстоятельствами, патрульный сектора докладывает волшебникам Совета или их помощникам возникшее чрезвычайное положение дел и из ближайшей к нему точки связи дает своим подчиненным дальнейшие указания по укреплению убежищ и сохранению жизни граждан, — на одном дыхании скоропалительно протрещал страж и шумно вздохнул, словно после длительного забега. — Поэтому прошу меня сильно не задерживать, мне тоже необходимо спешить.

— Хорошо, ступай, без протокольных, — махнул рукой один из стражей сорвавшемуся с места патрульному. Тот быстрым и уверенным шагом поднялся по лестнице на второй этаж.

В это время я оглядывал входной зал первого этажа, сдававшийся сумеркам. Настоящий цвет окрашенных внутри стен был то ли серый, то ли легкий бежевый. Стройные колонны, тонкая и умелая, ма́стерская облицовка окон и архитектурных выступов под потолком из светлого камня. Интерьер напоминал русский неоклассицизм с элементами необарокко, необычная и интересная смесь. В обе стороны от входного зала расходились рукава недлинных коридоров, которые потом заворачивали. Разнообразные скульптурные формы и статуэтки украшали постаменты, выступы и лакированный стол зала. Парадная лестница вела на второй этаж, а под ней, на первом этаже, виднелись створки закрытых дверей, вероятно, ведущих в новое помещение. Я поднял голову на доносившиеся сверху звуки: по второму этажу спешно двигались волшебники — сотрудники отделов дворца, наверно, передавая друг другу поступающие новости и обсуждая дальнейшие действия.

— Проводи их к лекарю. Надеюсь, ничего серьезного, — один из охранников хлопнул по плечу второго, — а я останусь здесь. Мало ли что может произойти, особенно сейчас, в наш-то век.

Он повел плечами и сильнее сжал в руке кулон, оправив за спиной свое служебное холодное оружие, напоминающее алебарду с двойным лезвием-топором.

— Вы сами как? — кивнул обоим охранникам Милиан.

— Живы, — отмахнулся один, который должен проводить нас, и указал в сторону левого коридора. — Дойти сами сможете?

— Да. Ноги целы, хоть побиты немного, — вздохнул Улло и направился по коридору насколько мог поспешно, сжимая ладонь Венди. Он всё равно немного прихрамывал. Впереди шел охранник, часто оглядываясь и подстраиваясь под наш шаг, каждую секунду нервно вскидывая в руке кулон, проверяя, не заработала ли магия.

— Наши уже рассредоточиваются, — заметил он, взглянув на промелькнувшие за окнами силуэты. Мы посмотрели туда же и увидели, как на площадь и вокруг Дворца стягиваются пешие силы охраны. Толчки всё не прекращались, но стали реже. Людей за окнами еще мотало в стороны, но они уже не падали и могли передвигаться достаточно быстро.

Наконец охранник сотворил огонек — ура, магия вернулась! — и тут же отправил его за наши спины, адресуя неведомо кому. Когда мы совершали поворот по коридору, охранник наколдовал пылающие огоньки, которые пронеслись над нашими головами и разместились на подсвечниках и в люстрах всех помещений этажа, проникая сквозь двери и стены и даже никак не опаляя их. Вот это вот точно — самое настоящее волшебство! Да и вообще, если подумать масштабнее: здесь, в Изнанке, каждый человек — маг, волшебник: школьник старшего класса, продавец, охранник, водитель, да кто угодно, и стар, и млад, каждый — чародей, ведь знает заклинания, обладает магической силой и имеет свой артефакт. Милиан, дедок-пенсионер — маг вообще в принципе без всяких «но»! Для меня с первого часа знакомства он стал и до сих пор был именно магом, человеком без профессии, но с призванием чародея. Малышка Венди, сейчас ученица школы, тоже учится быть волшебницей, но останется сидеть за партой еще несколько лет. Даже эти патрульные и охрана, защитники порядка и спокойствия, — чародеи. А я — я, значит, тоже уже среди них с некоторых пор, только сейчас могу об этом сказать, причем с гордостью. Константин Покровский, по профессии — музыкант, по призванию — чародей, приятно познакомиться!

Пока я размышлял над своей уникальностью, мы уже дошли до лекарского кабинета, и у меня опять заныло плечо, о котором я минуты две не вспоминал. Помещение, стены которого выкрашены в цвет выцветшего дуба, разделено на множество отдельных «уголков» дверьми-ширмами, скрывающими кровати. За столом у входа сидели двое, так понимаю, лекарей: на них не было медицинских халатов и шапочек с красным крестом, с шеи не свисали стетоскопы, поэтому их можно было принять за обычных граждан неопределенной профессии. Оба одеты в свободного кроя костюмы с красными повязками-лентами на плечах.

— Осмотрите их. Мы их проверили, они не чужие. Им нужно к Совету, — сказал лекарям охранник, кивнул нам на прощание и выбежал из зала-кабинета.

— Пройдемте, я осмотрю вас отдельно. — Старший по возрасту лекарь безошибочно определил, что мое увечье посерьезнее ссадин Улло и Венди, и указал мне за ближайшую ширму. Младший в это время усадил Милиана и девочку на кушетку перед рабочим столом и попросил Венди разрешения осмотреть ее ссадину на лбу. Склонившись, он держал в одной руке пузырек с обеззараживающим средством.

Я потянул ширму, на которую мне указали, в сторону и увидел три кровать-кушетки, стоявших изголовьем к зашторенным сейчас окнам. В лекарском шкафу здесь же, думаю, помещалась буквально вся стандартная местная розничная аптека со всеми известными средствами от всех известных Изнанке болезней.

— Садитесь. Оголите плечо. Как вас зовут? — Врач, задвинув ширму, указал мне на одну из кроватей и открыл шкаф в поисках подходящего лекарства. На его запястье на цепочке болтался золотисто-сиреневый кулон.

— Константин. Я не с Изнанки. Меня инициировали буквально на днях, — ответил я, оставляя в стороне сумку и стягивая с больного плеча рукав куртки, пытаясь максимально закатать рубашку. Чем выше прощупываешь плечевой сустав, тем сильнее он