А она вон живет на небе, сверкает, глядя на нас сверху вниз, словно в насмешке…

– Как? – Я не стала скрывать возмущения в голосе. Негодование чуть ли не сочилось из пор. – Как она могла променять тебя на беглого преступника?

Он ответил, даже не переведя дыхания:

– Потому что она его любила.

Эти слова остудили мой гнев так, будто я нырнула в прорубь. Я уставилась на него, раскрыв рот, ожидая признаков цинизма, укола жестокости. Но не дождалась. Он смотрел на звезду, которую мы называем Полярной, с нежностью.

И тут, вот так легко, я увидела, насколько он стар. Увидела прожитые им века, тысячелетия. Ибо только кто-то столь древний, столь опытный мог поведать столь душераздирающую правду с таким смирением, с такими пониманием и зрелостью. Впервые я почувствовала себя рядом с ним маленькой девочкой и увидела все то, чего во мне не было.

Я облизала губы. Потеребила подол шали. Принялась разглядывать его, смотревшего на небо, пока эти захватывающие дух глаза не переместились на меня.

Чуть громче, чем хрип, я спросила:

– Может ли любовь быть такой могущественной?

Его губы изогнулись в уже привычной мне скромной улыбке. Он провел пальцами по моей косе. От одного лишь этого простого жеста душа у меня воспряла.

– Любовь вечна, при этом ее способны создать все существа. В ней заключена самая могущественная сила – сила больше, чем в литературе, скульптуре, фольклоре. Смертные познали ее глубже всех. Она остается во Вселенной надолго после того, как они уходят.

«И что произойдет, когда уйду я?» – хотелось спросить мне, но в горле застрял ком, и я не желала проявлять перед ним слабость. Или, точнее, не желала проявлять слабость вообще.

Я была смертной. Мое тело состарится и умрет, а дух отправится в загробный мир. Но Сайон… Участь Сайона – избегать смерти вечно. Ему негде упокоиться.

В этом и заключалось наше самое принципиальное отличие.

Внезапно он напрягся и приложил палец к моим губам, веля молчать. Лоб прорезали морщины, и от того, как глаза всматривались в ночь, разглядывая нечто невидимое мне, у меня по спине пробежал холодок страха.

Сайон встал, увлекая меня за собой.

– Иди в дом, – прошептал он.

Я схватила его за предплечье.

– Что? Почему?

Он оглядел небо. Мышцы под кожей были твердыми, как камень.

– Приближаются ее воины. Их не волнуют смертные. Оставайтесь в доме, и вам не причинят вреда.

Сердце ушло в пятки. Я резко обернулась, пытаясь разглядеть то, что увидел он.

Перед звездами скользнула огромная змеевидная тень.

Меня пронзило одновременно холодом и жаром, вызывая гром в костях.

Сайон развернул меня лицом к себе.

– Защити их.

«А кто защитит тебя?»

Однако я напомнила себе, что он бог, пусть его силы и украли, и, коротко кивнув, поспешила вниз по лестнице. На последних ступенях нога соскользнула, и я неловко скатилась на землю. Плотнее запахнув шаль, побежала вокруг дома. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбивалось. В камине на кухне ярко горел огонь, сверху висел котел. Мама чистила картошку. Ката убирала травы.

– Зайзи… – выдохнула я. – Где Зайзи?

Мама замерла.

– Что случилось?

– Где Зайзи?!

– Пошла за яйцами…

Короткие волоски на шее сзади встали дыбом. Курятник находился с другой стороны сарая…

Подгоняемая тревогой, я кинулась обратно к выходу.

– Закройте за мной дверь. Не открывайте никому, кроме меня и Зайзи…

– Да что с тобой такое? – рявкнула Ката.

Я рывком распахнула дверь.

– К нам пришла война богов.

Глаза у мамы стали такими же круглыми, как у Лозы. Бабушка глядела на меня так, словно я окончательно лишилась рассудка.

Энера начала что-то говорить, но ее заглушил громкий и отдаленный грохот.

Мгновение мы молча смотрели друг на друга.

– Не выходите, – предупредила я и выскочила наружу.

Обойдя дом, я бросилась к сараю и задушенно ахнула: часть сеновала была уничтожена. Сайона я заметила сразу же, поскольку у него светилась кожа, хоть и не так ярко, как когда он оживлял овес. Рядом с ним стоял божок, один из тех, с которыми он беседовал несколько дней назад, – тот, что мерцал звездами раннего утра.

Над сеновалом зависло огромное… нечто. Его сложно описать словами. Сотканный из теней дракон? И эти тени поглощали свет вокруг. Мне никогда не доводилось видеть настолько глубокой черноты.

Он рванулся вперед, и у меня внутри все оборвалось.

Затем произошло сразу несколько событий. С северной стороны примчался другой божок – рогатый, – со сверкающим мечом в руках, и устремился к земле. Сайон испустил вспышку света, которая на мгновение меня ослепила. Я заморгала, перед глазами замелькали цветные пятна. Вновь раздался грохот. Когда зрение прояснилось, я разглядела третьего божка, высокую синюю женщину: ее сжимали сотканные из тени щупальца, а в следующий миг отшвырнули в сторону. Я не услышала звука падения.

Имя Зайзи застряло в горле, я не осмелилась позвать сестру и привлечь к себе лишнее внимание. Добравшись до сарая, я направилась ко входу длинным обходным путем, прячась от лунного света…

Дракон вновь бросился в атаку. Я прикусила губу, чтобы не закричать. Небесные существа двигались так стремительно, что мое сознание едва за ними поспевало, особенно в темноте. Сияние Сайона потухло, и я успокаивала себя мыслью, что он специально его потушил, прячась.

Меч рогатого божка разил метко, и дракон издал неземной вопль. Если бы яд можно было услышать…

О боги, а вдруг Зайзи была в поле и попала в ловушку? Вдруг она уже… мертва? При этой мысли меня пронзил ужас.

Внимание привлек блеск в небе. Мерцающий божок сражался с тенью, отдельной от дракона. Вскоре они отлетели в сторону и исчезли из поля видимости. Дракон вновь бросился в атаку, оттесняя остальных в том же направлении…

Я завернула за угол сарая и чуть не вскрикнула: совсем рядом стояло существо явно не человеческое – выше меня ростом, с четырьмя руками и крошечной головой. К счастью, оно не смотрело в мою сторону…

Вдруг раздался крик, и я поняла, что оно схватило Зайзи, которая, вероятно, отчаянно пыталась добраться до укрытия.

Ярость и тревога внутри лопнули, как гноящаяся рана. За неимением оружия я бросилась на существо с голыми руками: запрыгнула на спину и обхватила за толстую шею. Под тяжестью моего веса оно попятилось и выпустило Зайзи, она упала на колени…

Божок вытянул руку за спину и схватил меня. Зашипев сквозь зубы, я сжала его крепче, пытаясь задушить, однако шея у него была твердой, как кость. Скрюченные пальцы вцепились мне в волосы и