калью, как правило, идет больше пряностей, чем в уху. Калья гуще ухи, бульон в ней острее и плотнее по консистенции, а по количеству его всегда меньше, чем в ухе. Раньше калья считалась праздничным блюдом.

1,5 кг рыбы, 1,5-1,75 л воды, 2 соленых огурца, 1 стакан огуречного рассола, 3-4 картофелины, 0,5 лимона, 2 луковицы, 1 лук-порей, 1 петрушка (корень и зелень), 1 морковь, 10 горошин черного перца, 3 лавровых листа, 1 ст. ложка укропа, 5-6 тычинок шафрана, 1 ст. ложка свежего или 1 ч. ложка сухого эстрагона.

Готовить вначале, как уху: подготовить овощной бульон (см. описание приготовления ухи), затем долить в него отдельно прокипяченный огуречный рассол, добавить нарезанные кубиками соленые огурцы, после чего опустить рыбу, нарезанную крупными кусками. Варить от 8 до 20 мин в зависимости от сорта рыбы (см. описание приготовления ухи). Заправлять пряностями так же и в том же порядке, как уху. В заключение положить укроп, часть порея, эстрагон, выдавить сок лимона в уже снятую с огня калью и дать ей настояться.

В.В.Похлебкин «Национальные кухни наших народов, М., Центрполиграф, 2004

Разбудил Алекса непонятный звук: что-то зашуршало.

Поскольку перед этим ему снилось длинное и утомительное приключение с пустыней, барханами, верблюдами, закутанными в шелка красавицами и спрятанными среди этих шелков змеями, он услышал в этом шуршании продолжение сна. Вскинулся, нашаривая под подушкой амулет универсального щита… И со стоном упал на подушку.

Приснится же такое!

Не было вокруг никаких барханов, да и красавиц не наблюдалось. А шуршала всего лишь газета, подсунутая стюардом под дверь каюты.

Часы показывали восемь утра. Вставать не хотелось, всё-таки лёг он вчера поздно, стрелки подкрадывались к двум часам ночи. Но деваться некуда. Надо, чтобы другим пассажирам яхты его представил Эдуард Пархомов, а сделать это возможно только за завтраком, потом все разбредутся по делам. Следовательно, время не ждёт.

В девять Алекс постучал в дверь хозяйской каюты на самой верхней палубе.

– Заходи! – раздалось оттуда.

Пархомов раскладывал по карманам летнего пиджака бумажник, документы, какие-то амулеты и кристаллы. Посмотрел на вошедшего Алекса и улыбнулся.

– Как спалось?

– Разнообразно, – сознался детектив. – Но преимущественно хорошо. Во сколько сегодня начало фестиваля?

– Начало в одиннадцать, жюри отправится туда к часу дня, а нам с Володей, конечно, пораньше надо. Какие-нибудь соображения появились по нашему делу?

– Пока нет. Период накопления информации. Сегодня днём встречусь с секунд-майором Гривцовым, обменяемся соображениями, дальше видно будет.

– Ладно, понял. Тогда идём, завтрак сервируют с девяти, и сегодня никто не должен опаздывать. В десять у них экскурсия по городу.

– У них – у членов жюри?

– Именно! – и Пархомов решительно захлопнул дверь своей каюты.

По счастью, знакомство с шеф-поварами, членами жюри фестиваля, много времени не отняло: хозяин яхты представил нового участника круиза, все кивнули и занялись завтраком.

Доев омлет, Алекс откусил от булочки, отметив и её свежесть, и аромат наполнявшего её крема, откинулся на спинку кресла и развернул газету, ту самую, которую стюард сунул под дверь. Никто больше, заметил он, газет не читал, да и вообще за завтраком не засиживались. Почти половина участников путешествия уже покинула ресторан.

Привычно пробежав глазами заголовки первой страницы, полностью посвящённой подготовке к ежегодной встрече монархов Союза королевств, он перебрался на вторую (переговоры с руководством Парса о прекращении нарушения границ и последнее перед каникулами заседание парламента), дошёл до третьего разворота (спуск на воду плавучего завода по переработке крабов «Хашимото», построенного на верфях Беринга-Камчатского для ниппонских партнеров). Потом, совсем уже лениво, перелистнул дальше и скользнул глазами по крупным буквам заголовков.

Стоп, за что это зацепился взгляд?

Вернувшись к верху страницы, он прочёл сообщение: «По сообщению от информированного источника, в Москву прибыла группа инспекторов справочника Мишлен. В течение ближайшего месяца они станут анонимно проверять рестораны в самых разных городах Царства Русь по подготовленному заранее списку». Далее корреспондент газеты рассуждал на тему, насколько гражданам этой страны вообще интересно мнение данного издания, которое, конечно, популярно в Галлии, Лации и Бритвальде, но всё же весьма локально. Рассуждения эти были Верещагину решительно неинтересны; он аккуратно сложил газету, долил себе из кофейника напитка погорячее, пригубил и стал вспоминать, что же говорил ему Тамиров.

«Ведь мне же не приснилось, Сергей упоминал этих самых инспекторов? Упоминал, точно, – думал Алекс. – Я тогда отмахнулся, а не напрасно ли? Надо выяснять детали. Смотаться в Москву прямо сейчас? Смысла нет, что Тамиров, что другие рестораторы ещё только просыпаются, у них работа допоздна. Значит, что? Туда нужно будет отправиться после разговора с секунд-майором. И побеседовать мне придётся не только с Тамировым, но и с кем-то ещё из крупных московских шефов, а значит, как бы не пришлось там и заночевать… Ладно, будем сверлить по месту. А сейчас? – могучим усилием воли он выдернул себя из разнеживающих объятий мягкого кресла. – А сейчас я пойду на фестиваль и отыщу Лизу. Потому что, если кто и способен взять след такого инспектора, так это она!».

Поначалу девушка, конечно, поупиралась.

И материалов для статьи у нее мало, и уху она не у всех попробовала, и вон в том ларьке пастила рябиновая, как же без неё уйти? Алекс взглянул на ряд шатров, кажущийся почти бесконечным – шутка ли, двадцать два участника фестиваля плюс примкнувшие продавцы сыра, колбас и прочего! Потом посмотрел на хрупкую фигурку Лизы и спросил:

– Сколько ухи в тебя ещё влезет? Ты освоила, по-моему, десяток проб…

– Двенадцать, – парировала та с некоторой обречённостью. – И уже булькаю. Но как-то же надо судить?

– Надо. Поэтому для начала определи среди оставшихся фаворита и тёмную лошадку. Ну, ты же наверняка собирала заранее какие-то сведения, да и вчера вечер не зря провела. Так?

– Так…

– Ну вот, подойди к ним, представься и пообещай вернуться через два часа.

– И что?

– Мы с тобой полчаса погуляем по набережной и подышим воздухом, потом я посажу тебя в баре и закажу какой-нибудь диджестив для лучшего переваривания, а ты будешь искать нужные мне сведения. А через два часа вернёшься сюда и попробуешь остальное, – посмотрев на выразительную рожицу, он нанёс финальный удар. – Конечно, можно и по древнеримскому обычаю поступить. Патриции, когда объедались, брали пёрышко, можно даже и павлинье, открывали рот…

Поморщившись, Лиза кивнула.

– Давай применим твой метод. Вдруг да и получится?

Выгуляв переевшую восходящую звезду журналистики, Алекс усадил её на улице за столиком того же бара, где накануне беседовал с Пархомовым, принёс рюмку магически усиленного «Егермейстера» и спросил строго:

– Ты всё поняла? Меня интересуют сведения, а пуще того сплетни и