— Откуда такие познания в ботанике, мой ангел?

— Папа ходил в Ботанический сад любоваться цветением. Мама возмущалась и не хотела его пускать на ночь глядя. В итоге родители поссорились, а я запомнила, что есть такая царица ночи, которая ссорит родителей.

— Гхм…

Хозяин ателье явно не знал, что ему сказать. И поэтому предложил:

— Если затронули тематику Хеллоуина, как вам костюм мумии?

Но мумией Верочка быть отказалась. Не захотела она быть также привидением, ни добрым, ни злым. А вот костюм утопленницы ей приглянулся. Симпатичное такое белое платьице с кружавчиками всюду, где только возможно. В идеале его нужно было мочить водой, но Верочка планировала обойтись и так.

Когда были выбраны костюмы, Любочка решила покритиковать торговца и его лавочку.

— Что-то ассортимент у вас какой-то узконаправленный, — сказала она, уже стоя в дверях.

— Не понял?

— Все какое-то не наше. Ни костюма Ильи Муромца у вас нет. Ни хозяйки Медной горы не наблюдается. Ни кота Матроскина. А что касается отрицательных персонажей, то где наш Кощей Бессмертный? Где он? Его вы почему вниманием обошли? Ведь злодей из злодеев, в самый раз для Хеллоуина. И почему какой-то китайский дракон у вас имеется, а вот нашего родного Змея Горыныча днем с огнем не сыскать? Почему такая дискриминация родных героев? Это, если хотите знать мое мнение, непатриотично!

И сделав это заявление, Любочка повернулась и вышла, оставив пораженного хозяина ателье карнавальных костюмов стоять с разинутым ртом.

После возвращения подруг с ними пожелал переговорить Павел Семенович. Переодетый в костюм английского джентльмена конца девятнадцатого столетия, с хорошо узнаваемой трубкой, он продержал подруг у себя чуть ли не целый час.

— Вы уверены, что Эмма нигде не оставила записки для меня?

— Нет.

— Ну а этот молодой человек, который прятался у нее дома, не может ли он быть ответственным за ее исчезновение?

Подруги не знали. А Павел Семенович, которому костюм Шерлока Холмса, похоже, вскружил голову, продолжал самостоятельно строить какие-то версии и совсем не замечал томления сидящих перед ним подруг.

И когда девушки уже решили, что придется им пойти на праздник в своей обычной будничной одежде, начальник спохватился:

— Праздник начнется через полчаса. Что же вы не переодеваетесь? Идите скорее, а то не успеете.

И подруги рванули в кладовку, превратившуюся на это время в костюмерную. Пока они бежали через офис, то ловили на себе насмешливые взгляды, а порой до их слуха доносилось отчетливое хихиканье, и тоже доносившееся в их направлении. Но девушки приписали это общему возбуждению, и на свой счет не отнесли. А зря!

Когда они оказались на пороге кладовой, то на вешалке перед ними оставалось всего три костюма. Все они были аккуратно запакованы, и на каждом виднелась бирка с именем клиента. Любочка схватила свой, Верочка стянула с плечиков свой, они разом рванули застежки-«молнии» и также разом у них вырвался возглас изумления.

— Это что?

— Это не мой!

Переглянувшись, подруги показали друг другу содержимое — яркое, красочное, украшенное богатой вышивкой золотом, бисером и жемчугом, и дружно пришли к одному выводу.

— Это совсем не наши костюмы!

В этот момент в кладовку заглянула Мария Федоровна.

— Девочки, тут вам письмо от владельца ателье.

И, ухмыляясь во весь рот, протянула им отпечатанный на официальном бланке текст.

«Дорогие девушки, — прочитала Верочка, — я внял вашему совету и максимально разнообразил ассортимент своей коллекции. Так как вы очень резко критиковали мои наряды за прозападный акцент, я сделал все возможное, чтобы подобрать для вас народные аналоги выбранных вами образов. Надеюсь, теперь вы не сможете упрекнуть меня в непатриотичности».

Верочка дочитала до конца и машинально внесла поправку:

— «Не патриотичности» пишется раздельно.

Любочка тоже хмуро взглянула на письмо и пробормотала:

— Вот так сюрприз. И что за костюмы он нам прислал?

Верочка полезла и достала премилый сарафанчик, белую рубаху под него и десяток цветных лент, которые полагалось вплетать в косы. К костюму прилагались настоящие лапти из бересты и с веревочками. И украшение на голову в виде ободка, богато разукрашенного золотым шитьем. И такой же вышитый платочек.

— Это, надо полагать, костюм Аленушки. Максимально приближенный образ утопленницы.

— Почему?

— Ну, она же в середине сказки вроде как утонула. А что у тебя?

— Боюсь, даже смотреть. Что он мог подобрать вместо костюма ведьмы?

Увы, самые худшие опасения Любочки оправдались. Русским аналогом ведьме владелец ателье выбрал нашу родную Бабу-ягу. Костюм опять же был в народном стиле, только вместо сарафана тут была синяя юбка, понева, а также многослойное монисто со зловещими оберегами в виде куриной ножки, вороньего крыла и сушеной лягушки, украшавших грудь лесной жительницы. К костюму прилагалась костяная нога.

— Я это не надену!

Взгляд Любочки в панике метнулся к вешалке, где висело последнее платье. Оно предназначалось для Лизочки. Но если Лизочка все равно не придет, то не могла бы Любочка…

Стянув костюм с вешалки, девушка проворно его открыла. И из груди вырвался возглас восхищения. Это был наряд принцессы Будур или царевны Жасмин, одним словом, что-то восхитительно восточное, утонченно изысканное и очень красивое. Шелка, вышивка, цветные дрожащие перышки, звенящие монетки, драгоценные камешки… От всего этого великолепия буквально слепли глаза.

Разумеется, Любочка тут же вцепилась в изумительный наряд восточной красавицы.

— Я это надену!

— А я?

— А ты и в сарафане Аленушки будешь хороша.

От обиды у Верочки выступили слезы.

— Но я тоже хочу!

— Ты не влезешь. Размерчик не твой.

— Можно подумать, твой!

— Я влезу, — упрямо сказала Любочка и в доказательство попыталась засунуть ногу в шелковые штанишки, которые прилагались к костюму.

Нога не лезла. Штанишки были слишком узкими. Но настойчивости Любочке было не занимать, она продолжала пихать ногу, пока та не пролезла. Ткань туго натянулась и опасно потрескивала, но Любочка принялась пихать вторую ногу. Вторая нога вошла даже легче, похудела, что ли, Любочка от усилий? Но когда Любочка начала натягивать штанишки выше, случилось неизбежная катастрофа. Раздался треск ткани, и сзади на самом интересном месте образовалась внушительных размеров прореха.

— Порвала! — ахнула Верочка.

— Тихо ты! Ничего не порвала. Просто немножко треснуло. Само!