Как это ни невероятно, но никто не заподозрил, насколькодалеко зашла их связь, кроме разве что горничных, обслуживавших дом, да и теоказались на редкость сдержанными особами и предпочитали молчать. Никто изчленов императорской семьи не заметил ничего особенного, и даже Алексей,проводивший в их обществе немало времени, не уловил какой-либо перемены в ихотношениях.

Единственное, что омрачало их встречи на протяжениипоследних трех недель, – нараставшее отчаяние и страх перед скоройразлукой. Сказка наяву, в которой они жили до сих пор, неотвратимо приближаласьк суровой развязке. Им обоим предстояло снова возвращаться в реальный мир. ИАнна не находила себе места от беспокойства. Если она решится уйти из балетнойшколы, чтобы не разлучаться с Николаем, – где она будет жить и на какиесредства? Если он затеет развод с Мери, насколько велик будет скандал и нелишится ли Николай почетного титула лейб-медика? Да, им предстояло многоевзвесить, прежде чем предпринимать какие-то шаги. Конечно, Николай клялся, чтоне оставит ее без поддержки и сам найдет для нее жилье, но Анне претилопревращаться в обузу для любимого человека. Поэтому она склонялась к мыслипровести в балетной школе то время, что может потребоваться на развод и отъездМери в Англию.

По зрелом размышлении Николай отложил решительный разговор сМери до отъезда Анны в надежде хоть так оградить ее от последствий возможногоскандала, способного распространиться за пределы дома до самого дворца. И обасочли, что это будет самым правильным решением. Как только у Николая выдастсяминута, он навестит ее в балетной школе, расскажет, как идут дела, и они смогутсоставить новый план действий. И к тому же нужно будет подготовить кого-то избалерин ей на замену. Пусть Анна еще не участвовала в репетициях, но труппарассчитывала на нее в предстоящем сезоне. В крайнем случае Анне придетсятанцевать в спектаклях до самого конца, то есть всю осень и зиму, и Николайговорил, что понимает такую необходимость и согласен подождать. Они сумеютвыкраивать время хотя бы на недолгие встречи – несмотря на его многочисленныеобязанности во дворце и ее интенсивные репетиции в балетной школе. Мало-помалуАнна укрепилась духом и обрела веру в будущее, черпая силу в своей любви и вожидании грядущего счастья.

И все же, несмотря на все попытки быть сильными, последняянеделя в Царском Селе превратилась для обоих в бесконечную пытку. Они такстремились провести вдвоем каждую свободную минуту, что в конце концовимператрица обратила внимание на эту необычную близость и вынуждена былапризнать, что в свое время ее более наблюдательный супруг оказался прав. Теперьи ей стало ясно, что Николай и Анна влюблены друг в друга. Она поделилась своимоткрытием с императором, находившимся в этот момент в Царском Селе.

– Я ни в чем его не виню, – невозмутимо сказал онсвоей жене поздно вечером, когда Николай собирался провести с Анной одну из ихпоследних ночей. – Она очень милая.

– И ты считаешь, что ради нее он даже броситжену? – немедленно спросила царица. В ответ она услышала, что чужая душа –всегда потемки. – Но если он сделает это, ты будешь возмущен?

И тут глава императорской семьи не сразу нашелся с ответом,поскольку сам не был уверен, какое решение будет правильным.

– Это зависит от того, как он обставит свой уход. Еслиему удастся расстаться с женой по-хорошему, вряд ли кто-то станет подниматьшум. А если дело дойдет до публичного скандала, нам, конечно, придется что-топредпринять.

Это было мудрое и осторожное решение, и царица выслушала егос большим облегчением. Ей не хотелось терять Николая Преображенского в качествеврача для Алексея. Но ее также тревожило и то, не бросит ли Анна балетнуюшколу. Девушка была слишком молода, и на нее возлагались большие надежды как нановую прима-балерину. По мнению царицы, не стоило так просто отказываться отместа, завоеванного столь тяжким и самоотверженным трудом, и к тому же вбалетной школе наверняка постараются сделать все, чтобы удержать Анну у себя.Судя по всему, Анну ждет нелегкий выбор, и царица сочувствовала ей всей душой.Она надеялась, что, если эти двое все же рискнут соединить свои судьбы, им хотьнемного улыбнется удача. За те месяцы, что Анна была гостьей царской семьи, всеони успели полюбить эту чудесную девушку.

На прощание государыня устроила небольшой обед для Анны инемногих близких людей. Присутствовали также оба врача и те обитатели ЦарскогоСела, что сильнее всего привязались за это время к юной балерине. Она быларастрогана до слез и без конца благодарила всех за доброту и обещала вернуться.Царица тут же пригласила Анну приехать к ним в Ливадию, как это было прошлымлетом, и пообещала, что непременно побывает на ее спектакле, как только балеринавернется на сцену.

– И уж на этот раз ты не отвертишься, я обязательнонаучу тебя плавать! – пообещал Алексей и подарил ей самую любимую своювещицу. Это был нефритовый лягушонок работы Фаберже, выглядевший трогательнобеспомощным и даже симпатичным в своем уродстве. Но цесаревич расстался с нимбез колебаний, заботливо завернув в сделанный специально для Анны рисунок.

Великие княжны прочли сочиненные в ее честь стихи,преподнесли очень милые акварели и сфотографировались вместе с Анной на память.Она все еще тяжело вздыхала, когда Николай провожал ее до дому, где импредстояло в последний раз оказаться вместе.

– Я боюсь думать о том, что завтра уеду от тебя, –прошептала она, когда оба устали заниматься любовью, однако не хотели спать ирешили проговорить до утра.

Несмотря на их веру в то, что новая жизнь только начинается,Анна все еще не представляла, что сможет просто сесть в карету и уехать. В этотвечер, когда они вернулись с обеда, Николай подарил ей золотой медальон нацепочке со своим портретом. На фотографии он так сильно походил на царя, чтоему пришлось убеждать Анну, что это именно он, и тогда она поклялась носитьмедальон не снимая, кроме тех минут, когда будет танцевать.

Последние часы перед разлукой были полны тоски и боли, и обане смогли удержаться от слез, когда Анна садилась в поезд, чтобы вскореоказаться в Санкт-Петербурге, в заведении мадам Марковой. Она не захотела,чтобы доктор провожал ее до самой школы, – проницательная наставница мигомдогадалась бы об их связи. Анна совсем по-детски верила, будто мадам Марковаобладает волшебной способностью все видеть и все знать, но Николай не сталвозражать и остался. Нынче днем ему предстоял нелегкий разговор с Мери, и онобещал при первой же возможности рассказать Анне обо всем, что случится.

Так они стояли на платформе, ожидая свистка паровоза, исердца их разрывались от горя и мыслей о том, что подошла к концу самаясчастливая, самая светлая глава в их жизни. Анна как можно дальше высунулась изокна и смотрела, как Николай машет рукой, не отрывая глаз от любимого лица.Дрожащими пальцами она нащупала у себя на шее золотой медальон и стиснула чтобыло сил. Перед тем как покинуть гостевой домик, он тысячу раз со слезамиповторил, что любит ее, и целовал с таким отчаянием и страстью, что у Анны досих пор саднило губы, и ей пришлось несколько раз поправлять прическу, преждечем выйти наружу. Они цеплялись друг за друга, как двое детей, вырванных из рукродителей, и не раз и не два Анна вспомнила тот страшный день, когда отецпривез ее в балетную школу и оставил наедине с суровой взрослой жизнью. Сейчасее сердечко терзалось от точно такого же, если не более сильного, холодноголипкого страха.