призывал читателей всячески продвигать современные российские детские книги и пробуждать интерес детей к этим произведениям. В № 5 за 2012 год А. В. Лисаченко предлагал учредить специальную литературную премию для выявления новых имен в российской детской литературе222. В том же самом номере Е. Оренбургова описывала проект Центральной детской библиотеки Мурманска «ВнеКЛАССное чтение», направленный на поощрение чтения и посещения библиотеки223. Оренбургова заканчивала статью следующим утверждением:

В результате регулярного общения с книгой и по поводу книги у детей формируется потребность в чтении и культура чтения, расширяется литературный кругозор, развивается литературный вкус и воспитывается творческий подход к чтению224.

Это утверждение не сильно отличалось от страстных призывов читать, присущих предыдущей эпохе. Страницы «Вестника» наглядно демонстрировали мнение его редакторов: эксперты-литературоведы и библиотекари играют важную роль в процессе возрождения детской литературы, они формируют мировоззрение ребенка, участвуют «в его духовном, нравственном и интеллектуальном развитии»225.

В 2012 году группа исследователей детской литературы из Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Москвы и Соединенных Штатов основала новый журнал «Детские чтения»226. Журнал выходил дважды в год и публиковал

результаты исследований в области детской литературы, вопросов детского чтения, антропологии детства и смежных исследований по истории, филологии и культуре детства в России и за рубежом227.

«Детские чтения» концентрировались в основном на дореволюционной и советской детской литературе, однако печатали статьи и о современных книгах для детей. Надо отметить, например, статью Марии Черняк «Эффект узнавания реальности в современной прозе для переходного возраста», в которой обсуждался «разрыв между современной литературой и современным читателем»228. Черняк утверждала, что «раздражить, спровоцировать на диалог, заставить оглянуться вокруг может и должна именно актуальная словесность, в том числе адресованная именно современному подростку»229. В № 17 (1) за 2020 год среди статей о табуированных темах в детской литературе были опубликованы работа Лоры Тибонье о восприятии Второй мировой войны в современной литературе для юношества и эссе Екатерины Асоновой, посвященное дискуссии о «запретном» в детском чтении.

С каждым годом «Детские чтения» публиковали все больше статей, фокусирующихся на исследованиях современной детской литературы, что свидетельствует: научные журналы в России постепенно стали выказывать интерес к развитию новой детской книжной индустрии. У новых частных издательств и независимых книжных конкурсов ушло какое-то время на то, чтобы постепенно стать на ноги; схожим образом академические журналы медленно утверждали свои позиции в постсоветской России: в настоящее время они, как и многое другое, способствуют продвижению и развитию современной российской детской литературы XXI века.

Заключение

Кончина журнала «Детская литература» и рождение двух новых журналов, «Вестника детской литературы» в 2010 году и «Детских чтений» в 2012‐м, отражают принципиально важный момент в развитии современной российской детской книги. Как показывает история журнала «Детская литература», на то, чтобы развалить крепость советской детской литературы, ушло полтора десятилетия – включая длительный период негативной реакции, отмеченный яростным национализмом и глубокой ностальгией по советскому прошлому. Из пепла этого провалившегося проекта восстали два новых журнала, посвященных детской литературе, что безусловно отражало растущий интерес литературоведов и критиков к современной российской детской книге. Начало ее международным исследованиям положили Лариса Рудова, Ирина Савкина, Лора Тибонье и Катерина Балистрери230. Статьи, опубликованные в «Вестнике детской литературы» и «Детских чтениях», демонстрировали важность не только новых детских издательств и литературных конкурсов, но и новых публичных сфер, обеспечивающих исследование и обсуждение детской литературы, ее активную поддержку. В 2010‐х годах мы наблюдали все большее разнообразие деятельности, связанной с детской книгой, – создание новых блогов, сайтов, групп в социальных сетях и книжных ярмарок, открытие новых книжных магазинов, как традиционных, так и интернет-магазинов. В советское время этот процесс направлялся государственными издательствами, государственными литературными премиями и научными журналами – теперь на этом поле появились совершенно новые игроки. В современной литературе эти процессы становятся куда более открытыми, поэтому в них могут участвовать значительно больше представителей различных профессий – писателей, издателей, библиотекарей, исследователей, родителей и самих детей, – что позволяет создавать совершенно другие структуры, которые мы подробно обсудим в шестой главе. Но для начала необходимо обрисовать общую картину детской литературы в России XXI столетия и познакомиться с теми авторами, которые эту литературу создают.

Глава третья

МАССОВАЯ ЛИТЕРАТУРА ДЛЯ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ

Лучше совсем ничего не читать, чем читать плохую и мало художественную книгу.

Виссарион Белинский

Когда я читала этот детектив, я просто не могла думать ни о чем другом.

Евгения Носенко, 14 лет

В начале 1990‐х годов перемены в издательском деле привели к созданию новой литературы для детей; новое книгоиздательство, в отличие от старого, советского, было направлено на получение прибыли. Рынок заполонило огромное количество массовой литературы, криминального чтива и «научпопа», что вызвало сильнейшую реакцию литературных критиков, литературоведов и педагогов. Многие родители поначалу приветствовали эти новые книги, они казались им долгожданными плодами капитализма, однако культурная элита приходила в ужас от непрекращающегося потока «мусора», наводняющего страну, – еще одного доказательства окончательного упадка русской цивилизации. Конец семидесяти четырех лет государственного книгоиздания и внезапное появление ориентированной на прибыль детской книжной продукции означали поворот на 180 градусов – от советской модели к рыночной, – что в случае современной российской детской литературы привело ко множеству разнообразных последствий. Книгоиздание демократизировалось в том смысле, что теперь на него оказывало влияние множество независимых игроков. То, что многие читатели в России отнеслись к массовой литературе как к продукции, не имеющей никакой художественной ценности, не уменьшает ее роли: она проложила дорогу возрождению российской детской литературы в первом же десятилетии XXI века. Дело не только в том, что массовая литература породила сильнейшее желание противодействовать ее дурному влиянию; что более важно, она принесла с собой совершенно новые представления о ребенке как об активном субъекте читательского процесса, полноценном индивидууме и потребителе; эти представления о новом читателе оказали огромное влияние на эволюцию новой литературы для детей и подростков.

Приватизация издательского дела в 1990‐х годах была не первым случаем в российской истории, когда государство перестало заказывать и оплачивать художественные тексты. Исчезновение придворных поэтов и покровителей искусств в конце XVIII века вызвало сходную трансформацию литературного процесса; это привело к профессионализации литературного творчества в XIX веке и созданию знаменитых во всем мире произведений Пушкина, Гоголя, Тургенева, Достоевского, Толстого, Чехова и многих других. Этот пример помогает лучше увидеть, что же произошло в постсоветском контексте, когда