ломтик хлеба положить. Альма понюхала черемшу, держа тарелку на отлете, и уставилась на Иллариона с неподдельным изумлением.

– Это дикий лук, – объяснил Илларион. – Пахнет как чеснок, но лук. В нем очень много витаминов. Мне передали всякие вкусности из шакальей общины. Вот рецепт: черемшу мелко порезать, смешать с творогом в желаемой пропорции, добавить две столовые ложки домашнего томата, томатного сока или кетчупа, посолить по вкусу. Я уже попробовал. Сначала кажется – из-за вони не проглотишь. А с третьей ложки привыкаешь, и за милую душу идет. Мы с Брайко съели полкило творога с черемшой, теперь мучаемся жаждой. Очень вкусно! Собираемся сделать салат со сметаной, черемшой и вареным яйцом. Мы берем совхозный творог, сметану и молоко из бочки. А вы?

– Мне привозят.

– Лучше брать в бочке. Рекомендую. Я бегаю рано утром. Молоко быстро разбирают, надо успеть до восьми утра.

– Я, наверное, не смогу. Здравка будет капризничать в очереди. А оставлять ее одну я боюсь.

– Я могу вам покупать, – подумав, предложил Илларион. – Только сначала надо где-нибудь найти второй бидончик. Одного на две семьи не хватит.

Он и кроватку обещал собрать, если Альма решит ее купить. И молоко было бы нетрудно приносить. Особенно за пирог. Альма вскользь сказала, что умеет печь не только открытые «калитки», но и «ромашку» с мясом и рыбой, а за «ромашку» Илларион мог сделать очень и очень многое – молоко в этом случае аванс. Или не в счет.

Здравка за выходные Иллариона несколько раз приходила в дом и во двор. Котята катались с горки, ели консервированные абрикосы, вытоптали нарциссы на клумбе и упали с беседки – полезли нюхать бутоны на дереве, оторвали лист ДВП и вместе с ним рухнули в грязь.

Консервированные абрикосы подарила мама Дарины. Не только абрикосы и черемшу, еще кучу всяких разностей. Гвидон приехал один – Дарина улетела в командировку из Минеральных Бань, Светланочка осталась у дедушки с бабушкой – открыл багажник и сказал:

– Сейчас будем выгружать.

Иллариону достались три карася горячего копчения – «это мы с батей поймали!» – куча банок с овощными и фруктовыми консервами, черемша, редиска, пучки пряно пахнущей разноцветной зелени, свежие огурцы, замороженные бараньи котлеты и пакет сырников с вишней, курагой и изюмом. Гвидон передал ему тонкую пачку листов, исписанных ровным аккуратным почерком – «мама сказала, что это простые рецепты, посильные любому альфе» – и отбыл, потому что его опять хотел командир Светозар. Даже кофе не попили. А жаль.

Альма приходила к ним в дом дважды. Первый раз – когда Здравка и Брайко упали с беседки. Илларион за ними не следил, потому что объелся карасями и заснул, и выскочил во двор на лапах, пробудившись от двойного детского визга. Альма прибежала через пять минут – тоже услышала, котята вопили на всю округу, получив в ответ эхо волчьего воя – ухватила дочь за шиворот и унесла купать. Илларион перестал одергивать рыся, интересующегося симпатичной дарсой, позволил зверю взять верх и побегал по саду, красиво задрав хвост – а вдруг Альме рысь покажется привлекательным? Может быть, они побегают вместе. И рысь, и Илларион лелеяли надежду, что дарса заберется на какое-нибудь дерево – например, на пирамидальный тополь – и спустится вниз головой, чтобы они полюбовались и громко завыли, выказывая свое искреннее восхищение.

Второй раз Альма заглянула вечером перед рабочими сутками. Принесла половинку большого пирога с рыбой, посмотрела, как Илларион гладит постиранные вещи, забрала Здравку с горки и ушла, пожелав легкого дежурства.

Очередная информация – весьма и весьма неожиданная – настигла его в детском саду, когда он оставлял Брайко на сутки. Галина их радушно приветствовала, и Илларион решил, что нужно сообщить воспитателям об изменении ситуации.

– Вы меня спрашивали, можно ли Брайко играть со Здравкой. Оказалось, что мы с Альмой соседствуем. Дети подружились, Здравка заходит к нам в гости, они с Брайко катаются с кроватной горки. Если Альма вдруг заедет, не должно быть никаких проблем. Дети нормально поладили.

– Прекрасная новость! – просияла Галина. – Я не знаю, когда Альма приедет или подаст весточку, и не осмеливаюсь ее беспокоить. Она обновляет нашу вежу. Понятия не имею, сколько времени занимает такой процесс.

– Вежу? – удивленно спросил Илларион.

– Да. Она молодая, но очень хорошо зарекомендовавшая себя мастерица. Заговаривала и на изгнание раздоров, и на легкий окот, и на приплод – все сбывалось, иногда даже сверх просьбы. Она перестала брать заказы, когда уехала с мужем на заимку, еще до рождения Здравки. А сейчас, после развода, снова вернулась к работе. Мне повезло. Моя бывшая сослуживица опекала Альму в Хвойно-Морозненске и замолвила за меня словечко. Мало кто знает, что можно сделать заказ. Скоро дарсы и рыси пронюхают и за место в очереди драться начнут.

Илларион уехал в глубокой задумчивости – чуть не припарковался на островке безопасности, погрузившись в мысли. Теперь понятно, откуда у Альмы деньги на аренду машины с шофером и большого дома. Ведунья. Если действительно умеет заговаривать на приплод и легкий окот, то ее вежи – на вес золота.

Почему он не почувствовал силу? Потому что это кошка, служительница Линши? В шаманах-рысях, изъявлявших волю Кароя, трепетала другая сила – злая, вооруженная опасными когтями, способная растерзать того, кто осмелится пойти против намерений бога. Илларион чтил близнецов, и никогда не считал Линшу слабой и ненужной – знал, что разъяренная кошка порвет в клочья трех котов, если почувствует угрозу котенку. В последнее время он возлагал дары к алтарям, стараясь делить подношение точно пополам. Ради здоровья и благополучия Брайко.

«Надо быть поосторожнее, – решил Илларион. – Где-нибудь достать второй бидончик, носить молоко, собрать кроватку, если Альма купит. Не спать, когда в гости приходит Здравка, следить за детьми. И перестать намекать на «ромашку». Нельзя заставлять ведунью тратить время на готовку. Так и гнев Линши на свою голову привлечь недолго. Обойдусь салатом и курицей из кафетерия. Не голодаю».

Смена выдалась средней по загруженности, утром Иллариона вызвали в отдел кадров, чтобы утвердить назначение – Матеаш одобрил его работу и сократил испытательный срок. Замелькали недели, отмечающиеся бурным цветением кустов и деревьев. Сначала Ключевые Воды накрыло облако сладковатого аромата: абрикосы, алыча, вишня, слива. Когда плодовые деревья чуть-чуть отцвели, очнулась прочая съедобная и несъедобная природа. Илларион не успевал вспоминать и запоминать названия. Сирень, боярышник, ландыши, ирисы – не конфеты ириски, а крупные разноцветные цветы, которые соседка называла «петушками». В парках распустились огромные белые магнолии и пушистая розовая сакура. Брайко нюхал цветы и чихал, Илларион продержался до жасмина и начал чесаться.

Здравка приходила к ним еще раза три, а потом то ли утомилась от новизны впечатлений, то ли