Даже не предчувствие, а уверенность, что ее ждут неприятности.

Она натянула туфлю, огляделась, не обнаружила ничего подозрительного. И быстро пошла по тротуару.

Сзади послышался шум мотора. На асфальт упала ее длинная в свете фар тень. Тень укорачивалась. Двигатель сбавил обороты, и машина стала тормозить.

– Э, крошка, – послышался сзади мужской голос. – Далеко собралась?

Лена не ответила, только зябко передернула плечами и убыстрила шаг, перейдя почти на бег.

Машина медленно катилась за ней.

– Машка, подзаработать не хочешь, а? – Голос звучал грубо, с агрессивным напором.

Лена ничего не ответила. Только покрепче прижала сумочку, в которой лежали учебник, несколько рублей мелочью и импортная косметичка – на нее она копила деньги два месяца.

– Брезгует бикса нами… Э, швабра, не гони лошадей. Где тебе еще таких парней с такими… найти?

Лена покраснела, не выдержав, бросила:

– Дурак!

– Чего? Брат, слышишь, блядь какая-то меня опомоила… Стоять, сучка! – Со щелчком дверца распахнулась.

Лена поняла, что стесняться нечего, медлить нельзя. И припустилась наутек по пустырю.

Ах, эти каблуки! Один угодил в углубление в асфальте. Лена упала, раскарябав колено. И тут сзади на нее навалились, прижали коленом к земле.

– Быстро бегаешь, псина.

Девушка заорала, но жесткая шершавая лапа легла на ее рот.

Ее потащили к белому «жигулю». На нее и державшего ее мужчину упал свет фар – по шоссе проехала «Волга», но даже не притормозила. Никому нет ни до чего дела.

Их оказалось двое. Один – мужчина с непропорционально широкими плечами, настигший ее. Другой – огромный, дурно пахнущий, угрюмый детина – сидел за рулем и не вылезал из машины.

– Вперед, – велел широкоплечий.

Рука все сжимала лицо Лены.

– Будешь визжать – замочу. Блядей мочить – одно удовольствие.

Рука оторвалась от ее лица. Лена в ужасе молчала. Ее парализовал страх. Голос этот действовал на нее гипнотически.

– Будешь хорошей и ласковой, – сказал широкоплечий, – еще бабла загребешь.

Машина съехала с шоссе сразу за городом – в лесополосе у малых оврагов. И Лена попала в преисподнюю.

– Смотри, братан, целка! – заорал широкоплечий, пыхтя от удовольствия. – Сейчас таких и в детсаду не сыщешь!

– Гы, – отозвался угрюмый.

Поначалу Лена еще дергалась, но после пары сильных ударов почувствовала, что в голове все поплыло, и больше уже не могла ни кричать, ни сопротивляться. Эти двое действовали как взбесившиеся животные.

Сперва они изнасиловали девушку. Потом начали бить.

– Ну что, кончать ее будем? – спросил широкоплечий, стоя над окровавленной, стонущей Леной.

Его напарник ответил что-то на незнакомом каркающем языке. Они переговаривались с минуту.

– Живи, целка, – наконец сказал широкоплечий.

Он пнул ее ногой. И кинул несколько купюр на обнаженный живот.

– Это тебе за беспокойство.

Машина взревела мотором и поползла по размякшей земле к шоссе, разбрызгивая лужи.

Лена пролежала несколько минут без движения, не веря, что все кончилось. Она боялась кричать.

Боялась даже плакать. Она только постанывала – тихо, почти не слышно.

Она попыталась встать. Упала. Тело болело. По нему текла кровь. Перед глазами все плыло. Хорошо еще, стояло теплое лето. Произойди это зимой, она так и замерзла бы, не в силах доползти до дороги.

Она все-таки поднялась на четвереньки. Добралась до дерева. Обхватила его.

Лежать нельзя. А как хотелось отлежаться. Провалиться в мягкую перину полузабытья. Но она понимала, что это смерть. Ей срочно нужен врач, иначе она истечет кровью.

Стиснув зубы, Лена оторвалась от ствола дерева. Шагнула раз. Упала на колено. Снова встала.

До шоссе она добралась через полчаса, хотя нормальной ходьбы – пять минут. Она встала у дороги, покачнулась и упала.

Она услышала звук мотора. Скрип тормозов.

– Пьяная, что ли? – послышались голоса.

– Вся в крови.

– Э, подруга, что с тобой?

Она подняла глаза и увидела мужчин в милицейской форме.

Ей повезло. На нее наткнулся экипаж ГАИ.

– Да ее избили… Вот сволочи!.. Как ты, сестрица?

– Плохо, – прошептала она.

Ее положили на сиденье.

– Жми, – сказал командир напарнику.

По дороге Лена смогла описать нападавших. Когда насильник тащил ее в машину, она запомнила две цифры из номера.

Командир экипажа по рации доложил о происшествии дежурному по районному отделу. Был введен план «Перехват».

Насильники и не думали прятаться. Они не сомневались, что имеют право так поступать. Их белые «Жигули», двигавшиеся по направлению к главному болотниковскому злачному месту – кабаку «Механизатор», – засекла передвижная милицейская группа.

– Она, старшина. – Командир передвижной группы положил руку на автомат. – Берем.

Милицейский «уазик» вырвался вперед. Подрезал нос «Жигулям». Те вильнули, колесо подпрыгнуло на бордюре тротуара. Машина остановилась.

– Из кабины! Руки за голову! – заорал старшина, врезав ногой по дверце «Жигулей».

Его напарник сержант страховал сзади, прячась за «уазиком» и целясь из пистолета.

– Вы чего, легавые? – крикнул широкоплечий с заднего сиденья, высунув морду в окошко. – Свое место забыли?

Старшина упер ему в лоб ствол автомата.

– Выходи, стреляю!

– Ну, сука, напросился. – Широкоплечий вылез из машины и шагнул навстречу старшине. – Ну, мент. – Рука его поползла в карман.

Хлопнул предупредительный автоматный выстрел. Широкоплечий замер. И получил прикладом с размаху в лоб, упал на колени. Водитель «Жигулей», выскочивший из салона, ринулся вперед, занося огромный кулак. Оба бандита были то ли обкурены, то ли у них с головой давно были нелады, но перли они напролом, не обращая внимания ни на что.

Еще хлопок – пуля из пистолета прожужжала над его головой.

– Следующий – в лоб, – проинформировал сержант.

У водителя что-то звякнуло в мозгах, и он замер, подняв руки вверх и меряя сержанта налившимся кровью глазом.

Старшина защелкнул наручники сначала на широкоплечем, а потом на водителе.

– Во, козлы! – сказал широкоплечий. – Вам же хуже будет.

– Хуже, чем тебе, вряд ли, – переведя дыхание, произнес старшина.

– Извиняться будешь, ментяра. Прощения просить.

– Ну наглая морда! – Старшина покачал головой и врезал широкоплечему коленом по почкам. И ладонью по шее.

Широкоплечий побледнел от ярости и прошипел:

– Пока помолчу.

Дежурный следователь приехал ночью в больницу, где лежала потерпевшая. Девушку привели в порядок, оказали необходимую помощь – остановили кровотечение, перевязали. Серьезных телесных повреждений у нее не обнаружили – легкое сотрясение мозга, кровопотеря, но общее состояние опасений не внушало. Лена немножко овладела собой. Ее все еще трясло, но она могла говорить.

Она сбивчиво рассказала все, что произошло с ней. Говорила она отстраненно и механически, как компьютер.

– Опознать их сможете? – спросил следователь.

– Смогу.

– Не ошибетесь?

– Нет.

– Ну что ж. – У дежурного следователя появилась кислая мина на лице. Он знал, что задержанные – это Гоша Цхинвальский и его брат Отари. Эти два садиста – подручные Бандеры. Значит, дело вести нормально не дадут. Жди сюрпризов. А сюрпризов следователь не любил. Ему не нравилось, когда его тыкают лицом в грязь…

* * *

– Здравствуйте, мой друг, – очень широко – того и гляди щеки лопнут – улыбнулся Эндрю Маккерфи.

Жиган со щелчком убрал выкидное лезвие ножа, поднялся с кресла, улыбнулся