ока его подхватили женские руки. Мадлен, боясь испугаться, крепко сжала рукоятку и сделала выпад в сторону оккультиста. В эту же секунду короткое лезвие воткнулось в тело врага. Чёрная жидкость мгновенно проникла в иссохшие вены покойника. Яд быстро распространился по мёртвому телу оккультиста. Широко распахнув глаза, слуга кровавого бога взревел от дикой, невыносимой боли.

Выпустив из рук серебряный кинжал, он попытался выдернуть из груди нож Калеба. Это ему удалось, но яд уже проник в каждую мёртвую клетку его организма. Продолжая истошно кричать, оккультист упал на колени. Дёргаясь и корчась в муках, он пополз в сторону ненавистного некроманта, но адская боль быстро сковала его чресла. Оккультист завалился на бок. Его глаза, наконец, закрылись, и тот, кто однажды уже познал смерть, умер снова – теперь навсегда.

Придя в себя от увиденного, Мадлен аккуратно приблизилась к Калебу.

– Я его убила? Но как?

– Я вычитал кое-что в заметках Энцо и усовершенствовал яд, возвращающий покойнику память о боли.

– Это тот самый?

– Нет, это не он убил Энцо. Но теперь я знаю, что однажды доберусь до того, кого ищу и убью его.

– Но тогда ты займёшь его место. Сам станешь приспешником Абраксаса, – напомнила Мадлен.

– Тогда, прошу, когда это случится, убей меня, – попросил Калеб.

Мадлен не успела отреагировать на эту жуткую немыслимую просьбу.

На лестнице, ведущей в крипту, послышались громкие голоса и тяжёлые шаги гвардейцев.

«Жизель удалось сбежать, и она позвала кого-то мне на помощь», – догадалась девушка, мысленно поблагодарив бывшую фрейлину.

Шум на лестнице заставил оккультиста поморщиться и оставить некроманта в покое. Отступив обратно в тень, мертвец скрылся в неприметном проёме.

Подлетев к Калебу, Мадлен быстро осмотрела юношу с ног до головы.

– Он не ранил тебя?

– Нет, не достал, хотя, признаться, был близок.

– Сюда идёт стража, – взволнованно прошептала Мадлен.

Калеб заозирался по сторонам и кивнул на проём, в котором только что скрылся оккультист.

– Спрячемся там.

– Уходи один, я останусь, – попросила фрейлина. – Если пойду с тобой, гвардейцы пустятся в погоню, а так я сумею их задержать.

– Но как ты объяснишься перед ними? – тревожился Калеб.

– Придумаю что-нибудь, иди же, иди.

Мучаясь в сомнениях, некромант всё же поддался на уговоры фрейлины. Когда в крипту нагрянула стража, Мадлен была одна. Девушке пришлось долго объяснять гвардейцам, как случайно наткнулась на труп незнакомца.

Этой ночью Мадлен вернулась в Лувр в сопровождении королевской охраны. Добравшись до постели, девушка с удивлением обнаружила лежавшую на постели записку. Взяв её в руки, Мадлен быстро поняла, кто был её отправителем.

«Дядя Сезар!»

Старший сын Мишеля, получивший своё имя в честь лучшего друга Нострадамуса, редко объявлялся в жизни девушки. Но каждое его появление было для неё поводом для радости. Сезар де Нотр Дам, как и его отец, когда-то посвятил свою жизнь путешествиям, оттого у него в запасе всегда было множество невероятных историй. Но самое главное, что именно ему остались в наследство все записи Нострадамуса.

Взглянув на записку, Мадлен прочла:

«Дорогая племянница! Обнаружив в заметках отца кое-что важное, я, не теряя времени, устремился в Париж, чтобы найти тебя.

Приходи на постоялый двор «Золотая арфа».

Важно: убедись, что об этом визите никто не узнает.

Твой дядя Сезар».

Мадлен несколько раз перечитала строки, написанные дядей. «Неужели дедушка оставил для меня ещё какие-то подсказки? Что мог обнаружить Сезар? Завтра с первыми лучами солнца я буду в «Золотой арфе».

Желая поскорее отойти ко сну, Мадлен забралась в постель. Её уже укутывал своими крепкими объятиями Морфей, когда странный звук в углу комнаты заставил девушку распахнуть глаза. Повернув голову в сторону и вглядевшись в темноту, Мадлен оцепенела от ужаса. Её глаза расширились, а в горле застыл немой крик: из тёмного угла, шаркая ногами, к её постели приближалась мёртвая Розетта.

Глядя на мёртвую Розетту, медленно приближавшуюся к её постели, Мадлен в ужасе комкала края одеяла. Лувр давно спал, погрузившись в ночные сновидения. В это время, ворочаясь в своей постели, Мадлен не могла сомкнуть глаз. Девушка до последнего отказывалась верить в происходящее. Но чем ближе оказывалась Розетта, тем сложнее было доказывать себе, что покойница нереальна. В комнате стало холодно. Казалось, что вместе с мёртвой девушкой в покои проникла сама смерть. Кто-то невидимый ледяной ладонью коснулся плеча мадемуазель Бланкар – девушка встрепенулась, пытаясь бороться со своими страхами, но скинуть с себя невидимую хватку так и не смогла. Мадлен, не моргая, вглядывалась в лицо подходившей всё ближе Розетты.

– Тебя здесь нет… ты умерла… умерла… – в ужасе шептала Мадлен. – Моё сознание играет со мной… мучает… терзает… Ты ненастоящая… ненастоящая!

Дрожа и сжимаясь в испуганный комок, Мадлен не спускала глаз с той, кого просто не могло здесь быть. Однако Розетта не выглядела призрачным видением. Её гулкие шаркающие шаги наполняли комнату. И, когда холодная бледная рука коснулась края балдахина, Мадлен почувствовала запах гнили и сырой земли. Розетта замерла, неестественно наклонив голову. Чёрные губы приоткрылись, искривив рот.

– Я умирала в страхе… Чувствовала боль и агонию. А потом меня пленили тьма и могильный холод. Смерть – это не покой. Смерть – это вечное скитание во мраке. Мне плохо… как же мне плохо…

Покачиваясь из стороны в сторону, Розетта стенала, плача о своей судьбе. Но вдруг её тело вздрогнуло. Шея хрустнула, резко повернув тяжелую мёртвую голову. Глаза Розетты стали злее, лицо страшнее, кровожаднее. Вцепившись пальцами в край кровати, она с ненавистью взирала на испуганную девушку.

– Я погибла из-за тебя, – утробно рычала покойница. – Моя смерть – дело твоих рук. Ты… это ты виновата во всём! Ты!

Забыв, как дышать, Мадлен затрясла головой.

– Нет, я не причастна к твоей гибели. Тебя убили по приказу Маргариты.

– Из-за тебя… из-за твоей тайны! Если бы ты не появилась при дворе, я бы была жива!

Хриплый голос Розетты становился всё громче, всё злее. Её красные мутные глаза будто ещё сильнее наливались кровью. Цепкие пальцы с силой ухватились за край одеяла и дёрнули его на себя. Мадлен, лишившись своего хрупкого убежища, поджала ноги, вжимаясь в спинку кровати.

– Почему ты здесь? – едва живая от ужаса, спросила фрейлина. – Зачем ты явилась ко мне?

– Мне нет покоя. И не будет. Никогда! И всё это из-за тебя…

– Чего ты хочешь?

– Мести! Хочу, чтобы ты почувствовала то, что ощущаю я. Хочу, чтобы твоё тело гнило в могиле. Хочу, чтобы твою плоть поедали черви. Хочу, чтобы твои близкие рыдали из-за твоей кончины. Хочу, чтобы твоя жизнь оборвалась. И я сделаю