в нашем мире. На самом деле похожих легенд много. Они есть у каждого народа.

– Правда? Где ещё ты встречал упоминание бога времени?

– Хм, дай подумать. Их очень много. Бог Кала в Индии. Нехебкау в Египте. Хронос и Эон в Греции… А почему они тебя так заинтересовали?

Игнорируя вопрос дяди, Мадлен задала свой.

– А в этих легендах говорится, как уничтожить богов времени?

Сезар рассмеялся, удивлённо глядя на племянницу.

– Уничтожить время? Это же невозможно! Если верить легендам, богов можно задобрить, лишить силы, можно заковать в оковы, заточить под землёй. Но уничтожить – никогда.

Задумчиво проведя ногтем по деревянному столу, Мадлен мысленно произнесла: «Заточить в оковы… лишить силы… Быть может, в этом есть зерно истины». Сезар ещё некоторое время увлечённо рассказывал девушке о странах, которые объездил за последние годы. И Мадлен не удержалась, спросив:

– Если тебе так нравится странствовать, зачем ты вернулся во Францию?

– Эта страна не устаёт восхищать своей красотой… и поражать своей жестокостью. Почти в каждом городе, что я проехал, говорят об одном и том же – жутком душегубе, уносящем молодые жизни.

– Да, к сожалению, это так, – с грустью ответила Мадлен и вдруг спросила: – Дядя, а ты когда-нибудь слышал о культе Абраксаса?

Сезар призадумался, перестав на время жевать.

– Если я не ошибаюсь, в детстве отец рассказывал мне легенду о боге, что одаривает человека всеми возможными благами, забирая при этом его душу, – припомнил мужчина. – В конце папа всегда предостерегал меня от соблазна получить желаемое лёгким путём, говоря о том, что ни одно желание не стоит твоей души. Кажется, того бога звали Абраксас.

«Хм, получается, Мишель никогда не рассказывал детям о своей ошибке, видимо, боясь, что и они однажды придут к нему со своими просьбами». Чтобы не омрачать тяжкими мыслями встречу с дядей, Мадлен задала другой вопрос:

– А что ты сделал с библиотекой дедушки?

– Насколько я помню, все свои труды Нострадамус завещал тебе.

Да. И в какой-то мере именно они привели меня к тебе. Вернувшись из путешествия, я решил доверить свои впечатления пергаменту. Я писал, окружённый записями отца, и вдруг точно по волшебству на пол упала одна из его книг с предсказаниями. Я наклонился, чтобы поднять её, и тут… ну, впрочем, об этом чуть позже.

Сезар положил в рот кусок сочного рагу и начал медленно жевать его, наслаждаясь трапезой. На время дядя и племянница прервали разговор, но вскоре Мадлен вновь задала вопрос:

– Тебе известно о том, почему я здесь, дядя?

– Эмм… в общих чертах. Ты же знаешь, я не люблю вторгаться в чужие тайны. Однако не скрою, мне очень любопытно узнать, каким был твой путь в Лувр.

– Может быть, однажды я поведаю тебе о нём, – ушла от ответа Мадлен, мысленно добавив: – «А пока я не хочу, чтобы над моей семьёй нависла угроза из-за моего болтливого языка».

С недоверием осмотрев людей за соседними столиками, фрейлина наклонилась ближе к Сезару. Её голос стал заметно тише, взгляд настороженнее.

– Дядя, так что ты нашёл в библиотеке дедушки? Почему искал встречи со мной?

Не торопясь с ответом, Сезар вытер руки и запустил ладонь под одежду. Порывшись во внутреннем кармане, он вытащил из-за пазухи старый скрученный пергамент и положил его на стол.

– Вот что привело меня в Париж. В выпавшей книге с предсказаниями я нашёл короткую записку отца. Она была адресована мне. Её содержание настолько поразило меня, что каждое слово врезалось мне в память. Она гласила:

«Сезар, мальчик мой! Если ты читаешь эти строки, значит, будущее, что являлось мне в видениях, уже наступило.

За полкой, что по правую руку от тебя, есть ниша.

Найди её. В ней спрятано моё последнее предсказание. Настоящее предсказание.

Но оно предназначено не тебе.

Отыщи его и передай той, что так похожа на меня.

Той, что связана со мной кровью и даром».

Я сразу понял, что речь идёт о тебе, Мадлен.

Отодвинув книжную полку, я действительно обнаружил в стене нишу. В ней лежало это послание. Я не вскрывал его. Поэтому не знаю, что хотел передать тебе отец.

Сезар кончиками пальцев подтолкнул к девушке свёрток.

– Прочтёшь?

Протянув руку к пергаменту, Мадлен застыла, не касаясь старой бумаги. «Снова предсказание, снова тайны, – вздохнула она. – После того как я узнала, что прошлое предсказание Нострадамуса было вымыслом, могу ли я теперь поверить ему?»

По спине пробежал неприятный холодок. Кончики пальцев будто заледенели.

Девушка тяжело вздохнула. «Как и прежде, у меня, кажется, нет выбора». Подавшись вперёд, Мадлен подхватила со стола свёрток и покрутила его в руках.

«Печать Нострадамуса – целая, значит, никто не вскрывал это». Проведя пальчиком по давно затвердевшему сургучу, Мадлен прищурилась и поднесла печать ближе к глазам.

«Любопытно: эта печать отличается от той, что стояла на предсказании, переданном Екатериной. Инициалы дедушки – прежние, а изображение выше – совсем иное. Если мне не изменяет память, в прошлый раз на печати были целые песочные часы. И их было двое, оттого создавалось ощущение, будто они вращаются. А что сейчас? Теперь часы разбиты».

Мадлен вспомнила одно из видений, в котором Мишель рассуждал о необходимости зашифровать в печати нечто важное. Девушка призадумалась. «Не сомневаюсь, эти изменения сделаны не просто так: дедушка хотел что-то мне сказать, но что? Сомнений нет, часы – символ Абраксаса. Что, если в печати зашифрован способ победить бога времени? Сейчас мне трудно рассуждать об этом: мысли путаются, не давая чёткой картинки. Но я обязательно вернусь к этим размышлениям чуть позже. А сейчас нужно прочитать послание».

Надломив печать, Мадлен сняла её с пергамента. Раскрутив пожелтевшую бумагу, быстро пробежалась по ней глазами. «Знакомый ровный почерк…» Отметив это, Мадлен почувствовала разлившуюся в груди нежность, уголки девичьих губ сами собой приподнялись вверх. Глаза девушки заскользили по строчкам предсказания.

«Дитя! Я верю и надеюсь, что это послание вовремя попадёт в твои руки.

Если я всё рассчитал верно, значит, ты уже знакома с содержанием моего дневника.

Значит, знаешь, что прошлое предсказание было моей вынужденной ложью.

Эти же строчки я пишу с тяжёлым сердцем, потому как каждое мое слово истинно.

Тень Абраксаса уже стоит у тебя за спиной.

Его взор неумолимо следует за тобой по пятам.

В ночи, прислушавшись, ты можешь уловить его холодное дыхание.

И ощутить прикосновение мёртвых рук.

Мне больно, дитя, но сегодня я снова увидел твоё будущее.

И не могу умолчать об этом.

Твоя встреча с Абраксасом уже предрешена.

Совсем скоро ты узришь его, против