– Водопада? – я задрал брови, показывая свое недоумение.

– О… – отмахнулась мама, – как только ни изгалялись с названиями всех этих растений алхимики. Потом почитаешь, если захочешь, сборник трав нулевого пояса. Главное, что его можно было только преобразовывать в котлах алхимиков. Энергия, заключенная в цветке, была столь груба и сильна, что обожгла ему меридианы и выжгла начисто срединное средоточие. Оно…

– И делает практика Воином.

– Верно. Это, конечно же, обнаружилось. Возможно, простой цветок ему бы и простили, но водопад был слишком ценен. Обычных штрафников полно в нулевом. Каждый поселок, получивший вторую звезду, получает и подобного учителя, как символ, что они превысили порог населения. Но Орикола выкинули в нулевой с приказом загнать в самую глубокую дыру.

– Я удивлен, что его не казнили, – пробормотал я себе под нос, но мама услышала и ответила:

– Разве его каждодневные мучения не стократ хуже смерти? Он просыпается с мыслью о том, что ему больше никогда не стать Воином, и не может уснуть из-за нее же. Думаешь, почему он хлещет пойло?

– А как же его слова о надежде? – скривил я губы в усмешке. Я, возможно, несправедлив и жесток, но я тоже был беспомощен, но выход нашел, пусть и не сразу. А он уже годы хлещет пойло и плачется ученикам, что они тупые и все делают неправильно.

– Тут дело в такой тонкости: если ученик подобного штрафника проходит экзамен, то учитель получает право переехать в поселок выше на одну звезду, – подтвердила мои догадки мама. – Но почему учителя появляются впервые в двухзвездных поселках?

– Э-э-э, их мало? – предположил я.

– Нет, не настолько, первый пояс может загнать сюда любое количество штрафников, было бы желание, – опровергла мама мой ответ. – Просто сравни шанс воспитать десять звезд из сотни детей или из пяти?

– Выходит, Орикол действительно попал в самую глубокую дыру, – покачал я головой, изображая сочувствие.

– Ты забыл, что Зариус был умным человеком, – заулыбалась мама.

– Точно, – я даже хлопнул в ладоши от догадки. – Ведь он планировал быстро получить две звезды поселку. Получается, он изрядно обманул того, кто назначил сюда Орикола.

– Верно, – с довольной улыбкой ткнула в мою сторону пальцем мама. – Не знаю, как Зариус узнал об Ориколе, не знаю, что он там врал в Арройо и кому заплатил. Но куш Зариус сорвал огромный.

– Куш? – вот тут я опять не понял. Какой куш был в этом алкаше?

– Сын, я видела сотни штрафников, сосланных из самых разных городов и кланов. Я слышала сотни их историй. По большей части они простые неудачники, не способные к Возвышению, совершившие преступления, за которые им назначили наказание в нулевом. Редко, очень редко их Возвышение было выше двух звезд. Всем, кто выше, и в первом поясе находят применение.

– А что значит было? – уточнил я. Это она об их росте уже здесь, после наказания?

– Штрафникам уничтожают средоточие, так, как и Ориколу, или блокируют, если вина не столь велика и наказание предусматривает возвращение обратно в первый. И стирают из памяти техники, которым их обучили, – удивила меня мама жестокостью наказания, но тут же объяснила его причины: – Чтобы они никогда не могли сравниться в силах с проверяющими Воинами из первого.

– Подожди, – я нахмурился, вспоминая ее старые слова, – а зачем вы тогда платили золото Ориколу за знания о техниках?

– Ах, – с досадой махнула рукой мама. – До каких глупостей только не договорятся за третьим кувшином мужики без присмотра. К тому же он клялся, что печати запрета касаются только техник ордена. И у него есть одна, ими не стертая, потому что им не принадлежала.

– И? – я догадывался из прошлого разговора, что Орикол соврал, но все же интересно.

– Техника была, – неожиданно признала мама, изрядно удивив меня. – Но она была не начального, а среднего уровня, и Римило просто не смог даже начать ее понимать за оставшееся ему время.

Мы долго сидели, обнявшись после этих слов, снова утешая друг друга своим теплом и молчанием, которое было пропитано воспоминаниями. Не знаю, о чем думала мама, а я вспоминал, как отец учил меня плавать и как хохотал с берега озера над тем, как смешно у меня выходит следовать его советам. А я помню, возмущался и кричал ему, что скоро утону. Но жизнь продолжается, и, услышав звонкий голосок играющей Лейлы с улицы, которая что-то втолковывала своей кукле, мама отстранилась, долила нам свежий отвар душицы и продолжила рассказ:

– Я скажу больше, у Орикола и без этого был шанс уехать отсюда. Если бы уж ему не понравилось здесь в будущем.

– Не понимаю. Какой шанс? – наморщил я лоб. – Ты же сама говорила о пяти и сотне?

– Мы с него и начали разговор, – намекнула мама.

– Рикто? – недоверчиво спросил я.

– Верно. Сын Зариуса, – наконец-то я узнал, что он сын бывшего главы деревни. Тот, чье место занял Виргл. Неудивительно, что я редко вижу его в шайке, его падение можно считать даже ниже моего. Как не удивительна становится и его правильная речь. Если уж Зариус был умен, то и сына наверняка учил, как мама нас с Лейлой. – Говорят, у него был неплохой талант, как и у Виргла.

– А сейчас он просит прощения у Орикола за свой застой, – мрачно уточнил я. Ужасная судьба, заставляющая меня вздрогнуть. Остановиться на полпути к своей мести? Надеюсь, небо не готовит мне такого испытания. Иначе можно вспомнить об Ориколе и бездонном кувшине с вином.

– Да. Это все случилось почти в один момент. Сначала погиб Зариус. Если судить по рассказу Ди, то очень странная смерть, – мама покачала головой, а ее серые глаза затуманились в раздумьях. Она медленно продолжила: – Очень похоже на случившееся с твоим отцом.

– Монстр? – удивился я и стиснул кулак.

– Очень похоже, – мама снова принялась качать головой, словно сомневаясь в своих словах. – Но я познакомилась с темной стороной Кардо. Услышала что-то там, узнала что-то здесь. И у меня все больше сомнений в его рассказе. На охоту отправились Зариус, Кардо, Ракот, Паурит, Гризмо и Закир. И двое не вернулись.

– Подожди. – Я вспомнил слова Кардо. – «Закир отдал жизнь за меня» – он ведь так сказал сыну.

– Верно. Казалось бы, это отлично подтверждает историю про Монстра. Но я не верю. Я думала над этим, но все меньше в это верю. Гораздо больше меня настораживают другие его слова: «Я на многое пошел ради твоей десятой звезды». После смерти Зариуса все в свои руки взял Кардо, который раньше был его правой рукой. Он был равен ему по силе и авторитету, и никто не стал этому противиться, даже не дожидаясь решения проверяющего Воина. А когда тот приехал, то наверняка просто спросил про звезды и оставил сильнейшего здесь на месте главы, раз уж все в деревне хорошо. Но с того момента все дела, начатые Зариусом, заглохли. Кардо не стал продолжать развивать поселение. А сын Ракота внезапно застыл в Возвышении. В отличие от Виргла.