Ей было бесконечно жаль молодого мага, и она не могла не винить себя. Пусть не она принимала решения, но ведь не нашла слова, которое остановило бы Лиду. И именно благодаря их общей ошибке ситуация так и развернулась. Теперь в кромешной темноте время слилось в сплошную тягучую дремоту, Марисса засыпала и просыпалась, но старалась снова впасть в счастливое беспамятство, чтобы остановить ход размышлений.

Казалось, что прошли уже недели или месяцы. Но если бы было так, то Марисса давно умерла бы от жажды и голода, а этого все еще не произошло. Она пыталась не растерять остатки рассудка и даже искала в своем положении хоть какие-то плюсы. Во-первых, ее все еще не убили. Хотя могли просто бросить здесь, запертую, на верную смерть, не желая рисковать с ее способностями. Марисса прислушивалась к звукам снаружи и вроде бы что-то слышала. Но со временем не могла сказать точно, не кажется ли ей это. Потому и продолжала себя утешать пока только первым пунктом.

Во-вторых, старый лорд Орн был, похоже, довольно милосердным человеком. В темнице отведены закутки для многих пленников, которых он здесь держал по каким-то своим причинам. Но было довольно сухо, не водилось крыс и подразумевалось отхожее место – узкая дырка в полу. Это хотя бы не вынуждало пленников ходить по нужде прямо здесь и задыхаться от запаха. Вот только со временем Марисса начала мечтать о том, чтобы тут было больше сырости. Через какое-то время она была готова лизать каменные стены, лишь бы получить хоть каплю влаги.

А может, ей все только мерещится, и прошло всего несколько часов? Сколько раз за это время она прохрипела:

– Ты ошиблась, Лида… Твоя интуиция тебя подвела…

Лиды могло уже не быть в живых. Теперь не осталось никого, кто сообщил бы Мариссе такие новости. На ведьму она злилась, но смерти той по-прежнему не желала и надеялась, что Лида все же сбежала в свои леса, где найти ее невозможно.

Решетку не заперли даже на засов, потому Марисса пару раз выходила в узкий коридор и изучала его наощупь. Поднималась и по низкой лестнице, стучала в запертую дверь и просила воды. Никто ей не отвечал, а на третий раз она и пытаться не стала. Сил оставалось только на то, чтобы попытаться уснуть, а проснувшись, снова повторять как молитву духам:

– Ты ошиблась, Лида…

И на тысячную молитву темнота ответила ей:

– Нет.

Марисса вскочила, и голова тут же поплыла от резкого движения. Она все чаще путала игру воображения и реальность, потому и не поверила сразу:

– Лида?.. Лида, ты здесь?

– Да, девочка, – устало ответила темнота.

– Ты снова вернулась? – Мариссе стало плевать, что она может говорить с иллюзией разума – если она уже спятила, то хотя бы так развлечься. – Но тебя поймают!

– Я осторожна, Марисса. Отвела следы, а сама вернулась, – заверила ведьма. – И я здесь очень ненадолго, для последнего разговора с тобой. Вдруг нам больше не удастся встретиться? Я готова рискнуть ради этого последнего разговора.

Марисса всматривалась в кромешную чернь и ничего увидеть не могла, но так казалось, что ее внимание больше сосредоточено на собеседнице.

– Ты ошиблась, приворожив Ноша, – озвучила она мысль, которая навязчиво крутилась в ее голове и разъедала мозги.

– Нет, Марисса, не ошиблась, – уверенность в тоне ведьмы обескуражила. – Просто не рассказала тебе всего, потому что ты бы не согласилась. Я увидела два твоих пути, и ни в одном ты не получила бы свободы. Если бы я не закляла мага, то ты умерла бы от рук Найны. Если бы я закляла мага, то ты бы осталась несвободной, но живой. Я просто выбрала из двух зол меньшее.

– Но ведь и Нош погиб!

– Этого я просчитать не могла, потому что вообще не смотрела на его путь. И мне плевать, извиняться не стану.

Марисса думала, что давно выплакала все слезы, но теперь ей снова захотелось рыдать:

– Как ты не понимаешь, Лида? Он здесь был единственным, кто умел поступать по-человечески! И что дала его смерть, если я все равно погибну?

– Нет, теперь не погибнешь. Я выбрала правильный путь, спасибо моему ведьмовскому дару. Генерал не убьет тебя, но и не освободит. Я не могу знать подробностей, но теперь вижу тебя живой – сегодня, завтра и через много лет. Значит, я поступила правильно! А твой характер испортили люди, с которыми ты всю жизнь жила. Будь ты настоящей ведьмой, то сейчас бы даже не подумала меня осуждать. У ведьмы в приоритете только ведьмы, запомни это навсегда.

У Мариссы не было сил на споры. Да и если Лида не чувствует сострадания, то вряд ли начнет его ощущать после каких-то уверений. Потому она просто тяжело выдохнула:

– Не любая жизнь достойна таких жертв, Лида. Что мне с той жизни, если всю ее придется провести в каменных мешках и клетках?

– Твоя – достойна, – снова решительно отрезала Лида. – Даира умерла не просто так, она намного лучше меня видела все пути. Пусть твоя жизнь станет местью за погибших сестер. Мне безразлично, что именно произойдет, лишь бы главная твоя задача была выполнена.

– Какая еще задача?

– К сожалению, точно не знаю, – после паузы ответила Лида. – Просто будь жива и будь собой, Марисса. И никогда не забывай, что ты ведьма. Пусть в тебе нет ни капли нашего дара, но твоя сущность все равно обязана быть нашей. И именно она тебе подскажет, где правильные пути: ведьма может склонить голову, может проиграть на время, может сдаться, но ведьма никогда не выпускает из головы цель. Потому и выигрывает. Ты выиграешь, Марисса, если не забудешь, кто ты есть. Для этого тебе не нужны магические способности.

– О чем ты говоришь, Лида?

Голос будто метнулся из одной точки в другую:

– Они близко, мне пора уходить. Если когда-нибудь сможешь простить за то, что я спасла тебе жизнь, найди меня. Я хочу увидеть собственными глазами, что…

Она не закончила, исчезнув. Мариссе оставалось только снова бессильно упасть на лежанку.

Через несколько снов и мучительных пробуждений раздался жуткий скрип, оглушающий после глухой тишины.

– Эй, ведьма, ты там еще живая? Радуйся, ты едешь в Хлаох!

– Росир, подсвети, я спущусь.

Какой-то солдат взял ее на руки и вынес на свет. Марисса зажмурилась от яркости и не сразу поняла, куда ее тащат. Потом вода – она едва не захлебнулась, пытаясь проглотить как можно больше. Затем другое питье – горькое, после которого Мариссу покинуло сознание.

Сквозь дремоту она вроде бы слышала голос Крайдина Сорка – как обычно, подчеркнуто спокойный:

– Сделай все возможное, чтобы она не сдохла. Принесите ей другую одежду, оботрите чем-нибудь, а то от этой вони мы все дохнуть начнем. Если она будет достаточно здорова, то свяжите. Тварь не должна сбежать. И не бойтесь ее идиоты, если бы она умела проклинать, то никого из нас бы уже не осталось.

– Как прикажете, милорд.