— Девочки, что здесь происходит?

Сима и Марго хором бросились вводить ее в курс нашихпредположений. Я, забыв о том, что не хотела расстраивать Алису, к нимприсоединилась. Мне без труда удалось перекричать и Симу и Марго.

— Глупости, — сказала Алиса, сообразив, о чем идет речь. —Фаня, Лора, Нюра и Карина травят меня? Глупости! Вы сошли с ума!

Сознание (помимо моей воли) материализовало совершеннонепроизносимые имена, не то богов, не то духов, названных Марго в ее странныхмолитвах-скороговорках. И все эти Властители Семи Светов, Посвященные змеи.Владыки, Адамы Иот-хавахи, Анаели, Предвечные цари и прочие магическиеперсонажи окружили меня и принялись истязать.

Они заняли все места в знакомой до мелочей студенческойаудитории-амфитеатре, оставив мне место за кафедрой. Скорее всего это походилона судилище. Председательствовал Предвечный царь.

— Мархалева, — писклявым тенором обратился он ко мне, —ответь, дремучая, почто не вняла голосу духов воздуха и золы? Почто отверглаперст указующий, гномами моими обозначенный?

Все остальные магические персонажи страшно взволновались,расшумелись.

— Отмщения! — страшно завыли они. — Отмщения! Триждыотмщения!

Объятая ужасом, я хотела бежать, но почему-то не смогла и отбезысходности рявкнула:

— Да пошли вы!

Что тут началось! Эта магическая нечисть, совсем как вхудожественном фильме «Вий», бросилась меня душить. Хвост Посвященного змеязахлестнулся на моем горле. В глазах потемнело. Страх охватил все мое существо.Грудь разрывалась от желания сделать хотя бы глоток освежающего воздуха. Яначала терять сознание и…

Проснулась!

Дышать было нечем, на грудь словно могильную плиту положили.Голова раскалывалась от боли. Я с трудом вспомнила не только где я, но и какменя зовут. Вспомнила, что перед тем, как заснуть, слегка поругалась с Алисой.Она гневалась, что удивительно само по себе. А тут еще она гневалась на меня!На меня, лучшую свою подругу! И все из-за каких-то Фанек, Каринок, Лорок иНюрок!

Мне стало обидно, что она защищает их, обижая меня. Меня!Бросившуюся ей на помощь с другого конца света. Когда же я вспомнила, что из-заАлиски не сумела наладить личную жизнь и практически потеряла Евгения, то ивовсе взбесилась и наговорила Алисе…

В общем, мы немного поругались. Я с гордо поднятой головойотправилась в спальню, оставив Алису рыдать на диване, в холле. Разнервничаласьстрашно, но, как это ни удивительно, сразу заснула, едва коснувшись головойподушки.

И тут этот сон.

Очень хотелось пить, но встать или даже протянуть руку застаканом сока, с вечера поставленным в изголовье, не было никакой возможности.

Причудилось, что кто-то стоит рядом. Хотела. позвать напомощь Алису, но густая пелена окутала меня, сознание помутилось, и я сновапровалилась в сон. Это было какое-то странное оцепенение. Я слышала все, чтотворится в квартире. Слышала, как хлопнула входная дверь, скрип, звук шагов…

Когда до моего сознания дошло, что кто-то ходит по квартире,я сбросила эту оторопь и вскочила с кровати. Было жутко. Я уверена была, чтоэто не Алиса. «Бедняжка так наплакалась, что наверняка крепко спит», — подумалая.

Подойдя к двери, прислушалась: шаги быстро удалялись кприхожей, звук открываемого замка, легкий хлопок и тишина… Нет, гул, отдаленныйгул работающего лифта.

Передать не могу, как я испугалась. Сердце, казалось,выскочит из груди. Не знаю, сколько столбом простояла, соображая, чем нам этогрозит и откуда исходит опасность. Признаюсь, грешна, мелькали мысли даже онечистой силе. И тут вдруг меня словно током пронзило: в холле лежит Алиса!Ноги подкосились — бог мой, да жива ли еще она?!

Забыв про страх, я метнулась в холл, щелкнула выключателем.На диване лежала Алиса. Она крепко спала. Так крепко, что не отреагировала дажена свет. Приоткрыв губы, посапывая как ребенок, она дышала ровно, была спокойнаи удивительно хороша.

Вздохнув с облегчением, я устремилась в прихожую. Проверилазамки, набросила цепочку и, успокоившись, отправилась спать. Заснула довольнолегко и проснулась лишь утром от стука в дверь. Стучала Алиса. Стучала итихонечко звала меня, почти шептала:

— Со-оня, Со-оня, ты спи-ишь? Спи-ишь?

— Нет, — ответила я.

Довольная мордашка Алисы мгновенно просунулась в двернующель.

— Со-оня, мир? Я улыбнулась:

— Мир.

— Ура-аа! — закричала Алиса и с визгом бросилась менядушить, точнее обнимать.

Я была довольна. Размолвка с подругой тяжелым грузом жала насердце, а тут еще этот дурацкий сон. В душе поселилась тревога. Довольнаяпримирением, Алиса прилегла со мной рядом и весело зачирикала, строя планы наэтот день.

— Позавтракаем в кафе, здесь неподалеку, — щебетала она, —затем прокатимся по каналам, нет, лучше прокатимся и позавтракаем одновременно.Потом отправимся по магазинам, потом…

Послушать ее, так сломя ноги надо бросаться в развлечениябез устали и отдыха. Это совсем не по мне, я человек дела.

Радовало одно: Алиса снова здорова. И тут вдруг вспомниластранные ночные звуки. Теперь, когда я проснулась, они не казались такими ужстрашными. Да и не уверена была, слышала ли эти звуки на самом деле, или ониприснились мне.

— Алиса, — спросила я, — ты ничего этой ночью не слышала?

— Я расстроилась, наплакалась, а потому приняла снотворное икрепко заснула, — с обидой ответила Алиса.

— Ну-ну-ну, моя ты хорошая, — сказала я, притягивая ее ксебе и чмокая в щеку.

Тревога ночи враз куда-то ушла, настроение поднялось.

— И в самом деле, почему бы нам не прогуляться по Неве? —воскликнула я, вскакивая с постели. — Надену розовый костюм. Ты знаешь, обожаюрозовое.

Алиса пришла в восторг.

— А я надену голубое, — заявила она, делая грациозный жеструкой, гримасничая и воображая, как делают обычно это дети перед зеркалом.

В таком приподнятом настроении и застала нас Марго —инициатор вчерашней ссоры. Она чувствовала за собой вину и, желаяреабилитироваться, сообщила:

— Уже сварила кофе. Будете пить в столовой или нести сюда?

— В столовой, — постановила Алиса. Мы отправились встоловую. Марго за нами. Ее явно что-то волновало, но нам было не дорасспросов. Я и Алиса готовились украшать собой Санкт-Петербург. Согласитесь,это непросто, поскольку город и без нас потрясающе красив. Поэтому мы особеннотщательно выбирали наряды, и чем больше выбирали, тем сильней волноваласьМарго, которая ни на шаг от нас не отходила, слушала и изумлялась.