— Но не таких же страхолюдин, не позорь меня!

— Подумаешь, разборчивый какой! — Чато, не задерживаясь, вошел в дом. Чоло не сразу последовал за ним, а сначала приблизился к сторожу.

— Каброн, у тебя собаки не кормлены, что ли?

— Да нет, просто они твою машину не признали.

— Ну так купи им очки, чертов Чалио!

— Не раньше чем мне повысят зарплату! Как девочка, хороша? — Сторож плотоядно облизнулся. — Попка вроде бы ничего смотрится!

— Могу сказать тебе только одно, — ответил ему Чоло доверительным тоном. — Это бывшая Мисс Синалоа.

— Ни черта себе!

Убедившись, что Чато уже спит на первой попавшейся кровати, Сантос удобно расположился в кресле-качалке. Назавтра ему предстояло встретиться в Альтате с доном Серхио и решить вопрос с Грасьелой.

«Бог мой, — подумал он, — я теперь совсем как Счастливчик Лучано! Что за сумасшедшая неделя!»

«Гальера», большое помещение размерами шесть на пятнадцать метров, освещенное парой грязных электрических лампочек, было излюбленным местом собраний рыбаков. Здесь пили пиво, обливались потом, играли в карты, давали прозвища, рассказывали байки о морских приключениях и призраках, и все время под потолком флегматично вращались длинные лопасти вентилятора, хотя никто из присутствующих не ощущал ни малейшего дуновения.

— Сирены существуют на самом деле, брат, клянусь тебе, я своими глазами видел на Кабо-Сан-Лукас, они вылезают по ночам в полнолуние! А в бухте Бискаино плавали сразу четыре и очень жалобно причитали, прямо как жена Капи! Вот так-то, приятель! — Остальные занимались починкой сетей и не пропускали ни слова.

Все было спокойно, пока не заявился Ривера, который только что закончил конопатить и красить свой баркас.

— «Звезда моряка, укажи мне дорогу к моей любви!» — напевал он, осушая одну за другой три чекушки. — Эх-х, черти окаянные, с каждым разом все больше недоливают бутылки! — Потом подошел к столу, за которым играли в карты.

— Что скажет великий Ривера?

— Когда наконец откроют путину, терпение мое кончилось!

— Уж в этот сезон ты точно разбогатеешь, а, каброн? Казначей кооператива, ни больше, ни меньше, даже гуаяберу напялил, вылитый кандидат в президенты!

— А мне чужого не надо, но и свое не упущу!

— Все мы так говорим! — заметил Капи; когда его выбрали казначеем, он ежедневно присваивал не меньше килограмма экспортных креветок.

— Ну, ты хотя бы обменивай креветок на пиво, это не так уж страшно, тем более что и нас угощал; плохо, когда их продают для собственного обогащения, как делают многие, кого я знаю.

— Я не такой!

— Конечно, ребята, мы же верим Ривере, потому его и избрали, так ведь? К тому же до начала путины остаюсь еще полтора месяца!

Давид слушал да ломал кивал, зная, что здоровяк выискивает любую возможность затеять с ним драку, а победить его практически невозможно. Он понимал, что Риверу мучает унизительное воспоминание о том, как Давид прилюдно показал ему свой пенис, а потому посматривал на него с опаской. Вообше-то он не слишком переживал из-за того, что приобрел врага, но все же предпочитал держаться от задиры подальше. Ривера же был готов разорвать Давида на части — интеллигент чертов! — жаждал убить его и закопать…

— Ты его ненавидишь, потому что он оставил тебя с носом! — говорила ему Ребека. — Посмеялся над тобой легко и красиво.

Ребека, любимая избранница; после их свиданий Ривера всегда возвращался домой, насвистывая «Звезду моряка»! Свадьба состоится сразу после путины, и тогда эта женщина будет принадлежать лишь ему одному. Ривере уж не будет жизни без ее запаха, все его помыслы были только о ней; если Ребека куда-то исчезала, у него все валилось из рук, не клеилась ни работа, ни занятия бодибилдингом. Он вспоминал ее даже теперь, проходя мимо лотков с мидиями, вареными креветками, чиуауанским сыром, душицей, устрицами, лимонариями и консервированными сардинами. Весь день он ждал наступления вечера, чтобы найти ее на привычном месте и отдаться во власть одержимости и желания женщины. Будь ему ведомо, что его возлюбленная гуляет по ночам не с кем иным, как с его ненавистным обидчиком, он умер бы на месте.

Сегодня Ривера очень хотел как следует проучить Давида, поэтому направился прямо к нему.

— Сыграем в поддавки?

Однако Давид на этот крючок не клюнул.

— Будь здоров, не кашляй, — сказал он, вставая со стула.

— Боишься, говнюк?

— Ага, боюсь.

— Засранцев на войну не берем! — Ривера картинно напряг мускулы в соответствии с инструкциями учебника Чарльза Атласа.

— Вижу, вижу, ты здесь самый крутой мачо.

— Что, не нравится? — Давид не ответил и направился к выходу, прихватив с собой недопитое пиво. Ривера вышел вслед за ним. — Я с тобой разговариваю, сучий сын! — Но Давид ускорил шаг и спрятался в темном закоулке позади «Гальсры». Ривера продолжал выкрикивать оскорбления в его адрес. Вдоволь наоравшись, он направился к дому Ребеки.

Давид оставался в своем укрытии, пока дюжий бугай не скрылся из виду, и только после этого поплелся к лодке. Но едва он устроился поудобнее и приготовился заснуть, как прибежала Ребека: на его беду, взошла полная луна.

— Поплыли, мой песик! Мариано занят разговорами с папой.

Они столкнули баркас на воду и отплыли подальше от берега в сторону мангровых зарослей Авандаро. Ривера, шагавший последам своей возлюбленной, успел заметить, как отчаливала лодка.

— Ах, каброн, баркас крадет! — И хотел было бежать к старику Мансо сообщить об угоне, но тут его остановила проживающая поблизости соседка:

— Ты куда торопишься?

— У дона Данило баркас угоняют!

— Ох и олух же ты, недаром говорят, любовь незряча, глаза прячет! Да они каждую ночь на лодке катаются, а чем там в море занимаются, одному богу известно!

В Риверу будто бес вселился. От ярости кровь бросилась ему в голову. На складе кооператива он схватил первый подвернувшийся под руку лодочный мотор и поспешил к своему баркасу. На некотором расстоянии от цели заглушил мотор и замер в изумлении, не в силах поверить собственным глазам: Ребека сняла с себя юбку, блузку и стала танцевать перед дураком, двигаясь со сладострастным упоением, словно жрица в священном экстазе. Давид молча разглядывал ее, по обычаю разинув рот.

— Ну, теперь все! — выдохнул Ривера, твердо решив убить его на месте, но сначала надо остановить женщину! — Ребека, что ты делаешь! — выкрикнул он, перепрыгивая к ним в баркас, и прежде, чем те успели опомниться, одним ударом кулака отшвырнул Давида.

— Прекрати немедленно, Мариано!

— Прикройся. — Ривера схватил за руку свою возлюбленную. — Одевайся, я отвезу тебя на берег! — Он стал набрасывать на нее одежду.