в казачьих полках Кавказского фронта началась массовая организация команд связи. К 31 января (13 февраля) 1916 г. они, имевшие внештатный характер, были сформированы в 55-м Донском казачьем, 3-х Екатеринодарском, Лабинском, Линейном, Кавказском, Кубанском, Таманском и Черноморском Кубанского казачьего войска и 3-х Кизляро-Гребенском и Сунженско-Владикавказском Терского казачьего войска, к 4 (17) апреля — в 3-х Волгском и Горско-Моздокском Терского казачьего войска, а к 2 (15) мая — в 56-м и 57-м Донских казачьих полках. Состав этих команд неизвестен, кроме одной — 3-го Горско-Моздокского полка Терского казачьего войска, включавшей в себя 20 конных и 3 пеших казака.

12 (25) апреля 1916 г. при 2-х Нерчинском и Читинском полках Забайкальского казачьего войска на основе существовавших нештатных были сформированы уже штатные команды связи. 8 (21) января 1917 г. нештатная команда связи упоминается в 3-м Верхнеудинском полку Забайкальского казачьего войска. 23 января (5 февраля) 1917 г. всем казачьим полкам, не имеющим команд связи, приказали сформировать таковые, а 20 февраля (5 марта) установили расчет штатов этих команд для пятисотенных казачьих полков. В каждой из них предписывалось иметь: 39 нижних чинов, 51 лошадь (в том числе 10 вьючных), 3 спецдвуколки, хозяйственную двуколку и 2 самоката — для казачьих полков военных округов Европейской России — или 2 лошади для конных посыльных — для казачьих полков военных округов Кавказа, Туркестана и Сибири[177].

В этот же день для пятисотенных полков установили и штаты конского состава конно-саперной команды: по числу сотен — 5 лошадей для подрывных вьюков и 5 — под саперно-переправочное имущество. До этого упоминания о саперах в казачьих полковых формированиях не встречается[178].

Что касается конно-пулеметных команд, то уже в октябре 1914 г. таковые имели 2-й Сибирский казачий и 1-й Таманский и 1-й Уманский Кубанского казачьего войска полки. Известно, что в первом и втором из них было по 8 пулеметов, в последнем, на 16 (29) июня 1917 г., — 2. При этом в коннопулеметной команде уманцев числилось: в октябре 1914 г. — 3 офицера, 83 строевых и 18 нестроевых казаков, а в декабре 1916 г. — 2 офицера, 108 строевых и 16 нестроевых казаков.

К 7 (20) июля 1915 г. нештатная конно-пулеметная команда (25 человек, число пулеметов неизвестно) находилась в составе 2-го Аргунского полка Забайкальского казачьего войска, а к 31 января (13 февраля) 1916 г. — также в составе 1-го Сунженско-Владикавказского Терского казачьего войска (8 пулеметов) и 2-го Нерчинского Забайкальского казачьего войска полков (4 пулемета).

12 (25) апреля 1916 г. при 2-х Нерчинском и Читинском полках Забайкальского казачьего войска были сформированы уже штатные конные двухпулеметные команды, — по штату 1915 г. Тогда же подобные штатные команды создаются и во всех четырех Сводных Кубанских казачьих полках. 8 (21) января 1917 г. нештатные конные четырехпулеметные команды упоминаются также во 2-м Аргунском и 3-м Верхнеудинском полках Забайкальского казачьего войска. К концу того же года то же число пулеметов появилось и в 7-м Оренбургском казачьем полку.

Помимо образования нештатных конно-пулеметных команд в самих казачьих кавалерийских частях, им также стали придавать и регулярные отдельные пулеметные команды системы Кольта. Например, на Кавказском фронте одну из них — 132-ю — получил 2-й Читинский полк Забайкальского казачьего войска (когда она была придана полку — неясно, известно лишь точно то, что в конца 1917 г. казаки ее передали во 2-ю Кавказскую стрелковую дивизию).

28 апреля (11 мая) 1916 г. были установлены штаты артиллерийского имущества, которые должны были состоять в конно-пулеметной команде «окончательной организации, снабженной трехлинейными облегченными пулеметами Максима» (в то время к артиллерийскому имуществу относили орудия, пулеметы и средства их перевозки): восемь трехлинейных облегченных боевых пулеметов Максима, учебный пулемет и восемь пулеметных двуколок. Однако данное установление, носившее рекомендательный характер, в основном оставалось только на бумаге — в казачьих полках по-прежнему был полный разнобой в «пулеметном деле». Такому положению вещей, помимо недостаточной обеспеченности последних пулеметами и необходимых для них материальной базой и людскими кадрами, немало способствовало и отношение к данному вопросу высшего командования, которое, в лице начальника Штаба Верховного главнокомандующего, даже в начале 1917 г. все еще считало, что надо пока повременить с увеличением пулеметов в казачьих частях.

Лишь 9 (22) ноября 1917 г., с одобрения начальников всех казачьих дивизий, кроме начальника 1-й Оренбургской, в каждом казачьем полку, входящем в дивизионные штаты, было приказано сформировать 8-пулеметную команду, состоящую из 5 офицеров, 132 казаков и 194 лошади. В этот состав входили: офицеры — начальник команды в чине есаула и 4 младших офицера в чине подъесаулов или хорунжих; строевых — вахмистр, 4 взводных и 4 младших пулеметных урядника, каптенармус — взводный урядник, 8 приказных — пулеметных наводчиков, 24 казака прислуги при пулеметах, 48 коноводов и вожатых к вьюкам, 2 ординарца, 16 ездовых при пулеметных двуколках, артельщик, кашевар, 3 казака для служебного расхода и трубач; нестроевых — сотенный фельдшер, младший ветеринарный фельдшер, мастеровой оружейно-металлического дела, подмастерье, кузнец, 8 обозных и 5 вестовых («для личных услуг») казаков; лошадей — 5 офицеров, 5 заводных офицеров, 98 строевых казаков, 10 нестроевых казаков, 24 вьючных и 4 заводные вьючные, 12 обозных и 36 упряжных пулеметных. К этому количеству допускалось добавление еще 3 сверхсрочнослужащих 1-го разряда — на должности вахмистра и 2 взводных урядников и 2 сверхсрочнослужащих 2-го разряда. В имущественные штаты команды входили: 8 пулеметов, 8 пулеметных двуколок четверочной запряжки, 8 пулеметных вьюков, 16 патронных вьюков, 2 двуколки с запасными частями для пулеметов, двуколка с кузницей, мастерским инструментом и материалами, 4 двуколки с хозяйственными грузами и собственным имуществом офицеров и походная кухня кавалерийского образца.

Однако данный приказ сильно запоздал — во многих казачьих полках выполнить его так и не успели: началась демобилизация. В итоге получилось, что некоторые из них на протяжении всей войны так и не обзавелись пулеметами: 3-й Кавказский, 1-й и 3-й Лабинские и 1-й Черноморский Кубанского войска, 3-е Волгский, Горско-Моздокский и Кизляро-Гребенский Терского войска и 1, 2 и 9-й Сибирские[179].

В то же время некоторые отдельные и особые казачьи конные сотни также держали при себе собственные нештатные конно-пулеметные команды. На Кавказском фронте, правда, доподлинно известно лишь об одном таком случае: в декабре 1917 г. команда в 4 пулемета упоминается в составе 22-й особой конной сотни Кубанского казачьего войска[180].

Казачья артиллерия, как относившаяся только к конному виду, предназначалась прежде всего для артиллерийской поддержки и прикрытия кавалерийских частей. Казаки-артиллеристы были обучены кавалерийскому бою и имели такое же, как и казаки-кавалеристы, вооружение: шашки кавказского или азиатского типа и кавказские кинжалы (в