– Как мрак от этих стражей?

– Точно. К счастью, у мрака есть НижнийТартар. Их ссылают туда, и они носятся в кромешном мраке, в пустоте, во льду ипламени, убивая и калеча друг друга.

– А сейчас кто-то выпустил их в ВерхнийМир? – спросил Меф.

Внезапно Арей вскинул голову и властно зажалему рот железной ладонью.

– Молчи! Слушай!

– Они же уска... м-м-м...

Удалявшийся топот копыт смолк. Зазвенеласбруя. Грызлись разгоряченные жеребцы. Послышался резкий удар хлыстом и ржание.

– Совещаются, что с нами делать. Зачем тыподнял глаза? – услышал Меф шепот барона мрака.

Сильная ладонь оторвалась от губ.

– Но я... Мы под личиной. Они принимают насза... – принялся оправдываться Меф.

– Ты глуп! За мной! – приказал Арей.

Он грузно побежал, а после приостановился,пропуская Мефодия, Улиту и Дафну вперед. Земля дрожала от ударов копыт.Всадники вновь догоняли их, причем не стоило уже спрашивать, с какой целью.

– Зачем по тропе? На конях они нас легконастигнут, – крикнул Меф, немного отставая, чтобы оказаться рядом с Ареем.

– Они догонят нас в любом случае, –отвечал Арей.

Воздух с хрипом вырывался сквозь егоразрубленный нос.

Конский топот был уже не просто рядом.Казалось, он сливается с ударами сердца.

«Глупо нестись и терять силы! Мы выдохнемся,они – нет», – подумал Меф. Азарт боя начинал постепенно заполнять его.

– Продолжай бежать, Меф! Не оглядывайся!Нужно, чтобы они гнались за вами, – приказал вдруг Арей.

– А вы?

– Беги, тебе говорят! – голос Арея сталнастойчивым. – Беги, но когда поймешь, что началась рубка, – возвращайся.Одному мне не выстоять. Светлую захвати с собой. И помните про глаза. Никакогопрямого контакта! Когда будешь рубиться, выше подбородка взгляд не поднимай.

Меф не поверил своим ушам. «Одному мне невыстоять!» Услышать такое от Арея!

– Улиту притормозите. Ее убьют сразу. Пустьдаже близко не суется! – добавил Арей и вдруг остановился.

Все же Буслаев не послушался и обернулся. Онзаметил, как мечник скользнул за раскидистую иву. Меф, продолжавшийвоспринимать его в обличие горбатой ворожеи, увидел, как старуха, встав лицом ктропе и слившись с ивой, поднимает клюку.

Первый из всадников, несколько опередившийостальных, показался на изгибе тропы. Он скакал, пригнувшись к седлу ипропуская над головой ветви. В седле он сидел цепко, но все же Меф ощущал смертельныйстрах коня, рот которого в кровь был разодран уздой. Кони, рожденные в ВерхнемМире, никогда не привыкнут к созданиям Нижнего Тартара.

Что-то смутно заподозрив, всадник сталнатягивать узду, одновременно откинув корпус назад, но, заметив совсем близкоспину удирающего Мефа, с яростным криком устремился за ним. Когда всадникоказался у ивы, Арей вынырнул ему навстречу и, для устойчивости припав на левоеколено, загнал меч ему под доспехи. Это не был удар в чистом виде. Всадник самнаскакал на клинок. Лезвие вышло под лопаткой. Убедившись, что дело сделано,Арей потянул рукоять меча влево и вбок, позволяя телу самому соскользнуть склинка. Обезумевший от страха конь с опустевшим седлом проскакал мимо Мефа, докрови рассек ему щеку болтавшимся стременем и скрылся в кустарнике.

Меф воспринял это как знак того, что бой уженачался, и дольше тянуть не имеет смысла. Он выхватил меч и бросился к Арею.Буслаев не послушался мечника и не стал окликать Даф, не желая подвергать ееопасности. «Пусть они с Улитой бегут. Мы уж сами», – подумал он. ОднакоДаф и без Мефодия сообразила, что к чему, и внезапно появилась совсем близко.За ее спиной с хлопком материализовались огромные белые крылья.

– Меф, не дергайся! Я в воздухе! –крикнула она и спустя мгновение оказалась метрах в пяти над землей.

Признаться, Меф даже не увидел стартовоговзмаха ее крыльев. Все произошло мгновенно.

– Не смотри им в глаза! – только и успелсказал Меф.

Горячая Улита тоже рванулась разбираться, ноМефодий взглядом бросил ей под ноги ветку. Когда ведьма, ругаясь, растянуласьна тропе, Даф, сразу поняв замысел Мефа, остановила ведьму маголодией.Маголодия заключила Улиту внутри шара, который невозможно было разбить какснаружи, так и изнутри. Магический шар совсем не пропускал звуков, чему Меф былрад, поскольку по красному лицу Улиты и по той силе, с которой она колотилаизнутри по преграде, стало понятно, что она осыпает их угрозами.

Подбежав, Меф к немалому изумлению обнаружил,что противников у Арея вновь трое. Двое, кружась на конях, обрушивали на негосабельные удары с седел. Один бился пешим, решительно заходя барону за спину ипоочередно пытаясь то подсечь его колени, то перерубить цепь дарха.

Удивленный Меф понял, что это тот самый,которому Арей загнал клинок под нагрудник. Невероятно! Один из сильнейших мечеймрака рассек ему сердце и – ничего. Словно и не было никакой раны. Арейперемещался, разрывал дистанцию, защищался, но держался, как заметил Меф,осторожно. Дважды он мог результативно атаковать, но почему-то не делал этого.Меф сообразил, что на это есть свои причины. Лишняя рана не причинитпротивникам особых страданий. Клинок же может застрять в теле или доспехах, идрагоценные секунды будут потеряны. Именно поэтому колющих, самых опасныхударов Арей пока не наносил, ограничиваясь рубящими.

Лицо Мефа опалило раскаленным взглядом. Онпонял, что его появление не прошло незамеченным. Не поднимая глаз, ибо боль отпредыдущего ожога была еще слишком сильна, Меф нырнул под брюхо жеребца,которым его пытались сбить с ног, и, не желая убивать или ранить животное,ограничился тем, что несильно кольнул его кинжалом в круп. Подпругу он успелперерезать, когда скользил под конем. Жеребец встал на дыбы.

Всадник упал вместе с седлом, однако узды невыпустил. Гневно выкрикнув что-то (голос его был невнятен и похож на птичийкрик), страж из Нижнего Тартара вскочил. Он дернул узду с такой немыслимойсилой, что конь упал на колени. Всадник приблизился к нему, и Меф увидел, какон медленно, с удовольствием, перерезал жеребцу горло. И лишь после этоговыпустил из руки узду. Серый плащ залило кровью. Конь захрипел, забился...

Страж из Нижнего Тартара коротко, с издевкой,поклонился Мефу и, взмахнув саблей, обрызгал его кровью. Мефодий ощутил теплые,липкие капли на своем лице. Этот жест явно означал, что убийство коня онперекладывает на совесть Буслаева.

Меф закричал, метнул нож и бросился на стражас мечом. Он лишь немного отстал от ножа, скользнувшего по щеке отстранившегосястража. Вообще-то Мефу хотелось загнать нож в глазницу, но он промазал. С нимпорой случалось, что от гнева он терял голову. Страж из Тартара умелозащищался, но все же отступал, так велика была ярость Мефа. Заметив, что егопротивник отставил левую ногу чуть дальше, чем нужно, Меф нанес по ноге рубящийудар и еще до того, как меч коснулся бедра, понял, что удар достиг цели. К егоудивлению, сопротивления кости клинок не ощутил. Он прошел как сквозь рыхлоетесто, которое, охотно уступив клинку дорогу, сразу сомкнулось за ним. Это быладаже не регенерация, а почти полная неуязвимость!