class="p1">— День добрый, уважаемые! — первым поздоровался Батя.

— И вам не хворать. Кто такие? — совсем негостеприимно отозвался один из крестьян.

— Путешественники. Работу ищем.

— Работу? — мужчина сплюнул. — И что, поле вспашете?

— А то! Макс, покажи им свой плуг.

Парень поудобнее перехватил мушкет и, для большей наглядности, взвёл кремневый затвор. Хотя, к ним с Венгой, внимание и так было приковано избыточное. Двое воинов в кольчугах выглядели бы внушительно практически где угодно. И зря, что размерами поскромнее остальных. А Венга, и вовсе — баба!

— У остальных тоже по мотыге есть. — Батя расстегнул одну кобуру, а по второй просто похлопал. — Даже по две!

— Экие вы фермеры… — хоть старший мужик и осознал своё положение, но не стушевался. Другой мужчина склонился к нему и сообщил как-бы шёпотом:

— Это не они.

— Да уж какие есть. — командир наёмников развёл руками и захлопнул кобуру. Жест был произведён небрежно, вроде бы невзначай, но так, чтобы не оставить ни единого сомнения в собственной демонстративности. — Наша твердыня там, километра три-четыре.

— Точно не они. — уже в полный голос сказал подсказчик.

— Километра? — нахмурились крестьяне. — А-а-а… В милях, это сколько?

— Милях? — батя тоже нахмурился, но на помощь внезапно пришёл Лайонел:

— Две! Примерно две мили!

Крестьяне с умным видом довольно покивали.

— И что, прям хорошо пахать умеете? — старший недвусмысленно кивнул на оружие пришельцев.

— Как заплатите — так и вспашем. Вы глава деревни?

— Обижаете, мсье. У нас — город. Пусть и небольшое, но точно не село!

— Значит, нам нужен бургомистр. — заключил Батя.

В глазах крестьян, вернее, теперь уже горожан, отразилось замешательство. И снова на выручку пришёл Лайонел:

— Мэр! Нам нужен мэр!

— А-а-а! — понятливо протянули мужики. — Ну это тогда добро пожаловать! Пройдите в город и в мэрию. Рене, проводи и бегом обратно!

— Пойдёмте, мсье! — отозвался самый молодой.

* * *

Собственно, до города оставалось совсем не далеко. До первых домишек дошли минут за пять.

Грунтовая дорога между полями резко превращалась в каменную и здесь же брала начало главная улица городка. Всё, как и везде в таких местах — чистые дворики и каменные дома. Пахло дымом и выпечкой, и, не смотря на ранний час, царил характерный гомон: где-то смех, где-то ругань, стук плотницкого топора… А ещё, что не могло не радовать, в отдалении звенела металлом кузница.

Чем глубже отряд заходил в город, тем менее скромной становилась архитектура. Ближе к центральной площади — и вовсе остались только двухэтажные постройки.

Не смотря на странное название, «мэрия» оказалась самой обыкновенной ратушей.

Пока сопровождающий докладывал о гостях, они ожидали на площади. Местная жизнь и в самом деле ничем не отличалась от десятков виденных таких поселений. Разве что половина виденных вывесок были написаны на странном языке. Буквы вроде и совпадали с общепринятыми, но в знакомые слова не складывались.

Вскоре парнишка вышел из мэрии в сопровождении немолодой женщины в неуместно-пышном платье. Она представилась супругой правителя:

— Извините, мсье, моего мужа сейчас нет. Он отправился к соседям и вернётся не ранее обеда. — высокопарный тон и надменный взгляд не сулили лёгких переговоров. Ввиду этого Батя решил прощупать почву чуть глубже:

— Тогда передайте ему, что странствующие воины ждут в таверне.

— Таверне? — женщина нахмурилась.

— Шалман, мадам! — Лайонел продолжал демонстрировать знание местного диалекта.

— Фи. — непонимание на лице «первой мадам» городка, сменилось самой настоящей брезгливостью. — Но хорошо, передам.

Раскланявшись, наёмники отправились к зданию, опознанному Лаем как этот самый «шалман».

— Терпеть не могу снобов! — прыснул Батя, уже усаживаясь за стол.

— Имеют право. — коротко отрезал Лай.

— Право имеет наш Даджой. В плане манер и образования — он любого аристократа и лорда за пояс заткнёт. Но ты хоть раз видел от него пренебрежительное отношение к кому-то? Или Венга вон! Вообще — дочь шерифа крупного города. И что? Нормальный человек!

Весь монолог с интересом слушала подоспевшая хозяйка. Заметив её, Батя моментально переменился в лице:

— Ох! Доброе утро! Нам бы позавтракать!

Не прошло и десяти минут, как женщина подавала на стол омлет с грибами и…

— Это что, жареный хлеб? — удивился Макс.

Сняв шлем, Кеншин склонился над самой тарелкой, чтобы убедиться в предположении ученика. Но да, так и было: обжаренный с двух сторон ломтик хлеба, а сверху на нём тает кусочек сливочного масла.

— Да. У нас это называется… — начала объяснять хозяйка, но, завидев узкие глаза степняка, прервалась на полуслове.

Так и не озвучив название незамысловатого блюда, она отправилась за следующими порциями.

— Тосты. Это называется тосты. — закончил мысль Лайонел.

За зиму Кеншин успел отвыкнуть от общепринятой реакции на своих соотечественников. В Стиллролле к его внешности относились хоть и с интересом, но без страха или злости. А всё дело в том, что триста лет назад половина населённого Архипелага оказалась под игом Циндао. Сложности логистики снабжения и подкреплений диктовали военачальникам империи жёсткие ограничения тактики. Было просто нецелесообразно брать в осаду или штурмовать окружённые стенами города.

Как результат, народная память Стиллролла не сохранила образа свирепых узкоглазых завоевателей. Чего нельзя было сказать об этом безымянном городке.

На всякий случай, Кеншин пересел спиной ко входу и достал блокнот. Сперва он отобразил на бумаге тост, надо сказать — весьма умело, а затем обратился к Лаю:

— Подскажи, пожалуйста, сколько в миле километров?

— Бездна знает, дружище… Примерно полтора, точнее — не скажу. У Джоя такие умные вещи спрашивай.

Макс с интересом смотрел, как наставник выводит замысловатые символы. Они больше напоминали хаотично сваленную кучу хворостинок, чем письменность. Об обратном говорили только цифры. Благо, они были одинаковые у всех народов Архипелага.

Заметив заинтересованный взгляд парнишки, Кен подписал несколько строк на общепринятом: «мили — километры», «килограммы — фунты» и так далее. Открытая страница посвящалась переводам мер, принятых на разных островах. Весь лист он так и озаглавил — «меры».

Вскоре, в таверну начали заходить люди. Причём, подозрительно много и большинство были при оружии. Ну как оружии… Топоры, дубины, а у пары — переделанные косы.

Кеншин раньше всех запихнул в себя еду и снова спрятал лицо.

Местные бросали на наёмников подозрительные взгляды. Да и соседние с ними столы никто не занимал.

Когда