Острая боль пронзила виски Дарлы. Она вскрикнула и обхватила голову руками. Вскрикнула от боли и страха. Затем вскрикнула от отвращения. Дарла увидела рождение Эмилиана. Увидела Габриэлу, ее грудь, струйки крови из ран, кормление Эмилиана. Пустой желудок сжался. Желчь наполнила рот. Колени подогнулись.

– Дарла? – испуганно позвал Эмилиан.

– Не подходи ко мне! – закричала она, выставляя перед собой руку, словно это могло защитить ее от твари в обличии подростка.

– Но…

– Ты – чудовище! – внезапно все части мозаики сложились воедино. Чтение мыслей Эмилиана, его странное поведение. Эта ночь. Живые тени, снующие по углам комнаты. Этот дом. Свечи. Болезнь Габриэлы.

– Все совсем не так, – попытался объяснить Эмилиан.

– Не смей приближаться ко мне! – заверещала Дарла.

– «Ты ей противен. Разве ты еще не понял? Ты противен им всем, – сказала Эмилиану его природная сущность. – Ты никогда не сможешь стать таким, как они. Габриэла обманула тебя. Люди убьют тебя, как только узнают о том, кто ты. Твое единственное спасение – это принять свою природу».

– Я не верю.

Эмилиан шагнул к Дарле, надеясь, что есть шанс все исправить, что нужные слова найдутся. Достаточно собраться, сосредоточиться и… Он не заметил, как начало меняться лицо. Природная сущность проснулась. Появились зубы-иглы. Челюсть вытянулась.

– Нет! – заверещала Дарла. Ее голос сорвался. Страх парализовал сознание, но придал сил молодому телу. Дарла оттолкнула Эмилиана и побежала прочь.

«Нужно остановить ее! – сказала Эмилиану природная сущность. Шаги Дарлы гремели по дощатому полу дома. – Если она уйдет, то расскажет о тебе другим. Они придут и убьют тебя».

– Мне плевать.

«Они убьют Габриэлу».

– Мы сбежим.

«Она слишком слаба, чтобы бежать. Ты выпил у нее много крови».

Внутренняя природная сущность замолчала, прислушиваясь к звуку хлопнувшей за Дарлой входной двери. Или же это была уже не внутренняя сущность, а собственные мысли в этом грохочущем хаосе? Метаморфозы сильнее изменили его тело, ставшее легким и пластичным. Теперь он мог бежать, лететь, чтобы догнать свою жертву. Подобно лавине своих мыслей, Эмилиан выскочил из дома следом за Дарлой. Она обернулась, увидела его, закричала. Черные густые тени ожили, окружили ее преследователя. Они развевались за ним армией тьмы, пришедшей на помощь своему господину из самого ада. Дарла споткнулась, но устояла на ногах.

Далеко впереди горели дежурные огни закрытой на ночь заправочной станции. Мысли Эмилиана все еще грохотали в голове Дарлы. И где-то в этом безумии она нашла свое спасение. Свет. Ей нужно добраться до света, до фонарей. Тьма ненавидит свет, боится. Он делает ее слабой, уязвимой. Дарла снова обернулась. Армия теней опередила Эмилиана. Нет, ей никогда не добраться до света. В этом мире тьмы глупо даже надеяться. Мир сжался до размеров дороги. Дарла словно бежала по темному тоннелю, в конце которого виднелся белый пятачок спасительного света. Бежала, зная, что все равно проиграет марафон. Но другого выхода не было. Только вперед. Из последних сил.

Одна из теней, опередив остальных, коснулась ноги своей жертвы. Холод обжег кожу. Дарла вскрикнула. Нужно бежать быстрее. Еще быстрее. На мгновение ей показалось, что погоня начала отставать. Дарла заставила себя не оборачиваться. У нее получится. Она сможет. Сможет…

Что-то холодное и липкое схватило ее за шею и швырнуло в придорожную пыль. Фонарь заправочной станции был так близко. Дарла попыталась подняться. Еще несколько дюжин шагов, и она спасена. Тени снова схватили ее, сбросили с дороги, прижали к остывшей сухой земле. Их прикосновения вызывали боль. Кожа белела от обморожения. Дарла закричала, но крик застрял в горле. Страх затопил сознание. Уродливая тварь с острыми, как иглы, зубами подошла к ней. Теперь это существо почти ничем не напоминало подростка, но Дарла продолжала слышать в своей голове его мысли. Мысли Эмилиана. Теперь хаос этих мыслей стал упорядоченным. Словно тварь смогла примириться с собой.

– Пожалуйста, не надо, – заскулила Дарла, зная из мыслей твари, что она собирается выпить у нее всю кровь, забрать у нее жизнь. – Я никому не скажу. Я…

Острые иглы-зубы вонзились в шею, заставив замолчать. Дарла попыталась закричать еще один раз, последний раз, но из горла вырвался лишь затихающий хрип.

Эмилиан не считал, сколько прошло времени, сколько он выпил крови у своей жертвы, как это было с Габриэлой. Его природная сущность была голодна, и ей было плевать, умрет Дарла или нет. Испить ее до дна, а затем вернуться в дом и осушить еще один сосуд, который принадлежит Габриэле – приемной матери.

Эмилиан замер. Кровь все еще текла из прокушенной шеи Дарлы, но губы твари, напавшей на нее, уже не прикасались к ней, не пили ее. Тварь нависла над своей жертвой. Лицо Дарлы было бледным, бескровным. Серые глаза широко открыты, но взгляд смотрит куда-то в звездное небо, в пустоту. Сухие губы дрожат. Она почти не дышит. Почти не живет. Его сосуд. Его пища. А природная сущность все еще шепчет, что нужно закончить трапезу.

– Нет, – страх Эмилиана уступил место голоду. Вернее, не страх, а человеческая сущность, созданная Габриэлой. Но как все исправить? Как спасти Дарлу?

– Сделай ее своим слугой, – сказала природная сущность. Хотя нет, это он сам сказал себе.

Где-то в прошлом, в том прошлом, которое принадлежало Гэврилу, Эмилиан видел, как живут подобные ему твари. Видел, как люди служат им. Видел, как твари превращают их в своих слуг. По доброй воле и насильно. А здесь, под этим звездным небом, он видел мысли умирающей девушки. Видел ее единственное желание – жить. Жить, как угодно. Но не идти в пустоту, в неизвестность. Она готова быть слугой, готова быть кем угодно, лишь бы не умирать. Сейчас все трудности кажутся мелкими и незначительными. Она сможет справиться с ними, сможет разобраться со всем после. Но кровь все еще течет из ее прокушенной шеи.

– Ты будешь первой, – тихо сказал Эмилиан.

Он прокусил себе вены и прижал запястье к губам Дарлы. Он не знал, пьет она или нет, остались ли в ней силы, чтобы бороться за свою новую жизнь? Он мог лишь читать ее мысли, в которых она ненавидела его и преклонялась перед ним. Он был для нее убийцей и спасителем, ядом и лекарством.

Теперь подняться, взять Дарлу на руки и отнести в дом. Уложить на кровать в самой дальней комнате, чтобы Габриэла не услышала стонов умирающей девушки. Сидеть на пороге и ждать. Темные тени клубятся у ног. Тени-слуги, которых Эмилиан может прогнать и может призвать в любой момент. Еще день назад он мечтал об этом контроле, но сейчас ему плевать. В мыслях ничего нет. Природная сущность и сущность, которой дала жизнь Габриэла, слились воедино, принеся пустоту. Весь мир стал пустотой, созданной из пустоты. Абсолютно черный цвет, который может прогнать лишь утро, первые лучи солнца. Они не могут причинить вред, лишь нарушают безмятежность и покой.