Я глянула на будущую маменьку. Похоже, девушкаи впрямь беспредельно наивна. Она поверила рассказу про Люсю, не засмеялась, атолько удивилась, услыхав о кухнефобии. Интересно, где она сумела познакомитьсяс Ленинидом, как ухитрилась забеременеть и почему заботливые бабуси отпустиливыращенную в тепличных условиях внучку в суровый мир повседневных опасностей?

Словно подслушав мои мысли, Ниночка захлопалав ладоши.

– Давай расскажу о себе? Все-все! Отдетского сада до встречи с дорогим Ленинидом. Мои родители служили дипломатамив Японии. Я родилась в Токио… Здорово?

– Угу, – кивнула я.

Неудобно прерывать невесту Ленинида, но в моипланы не входило выслушивать в подробностях чужую биографию. Теперь ясно,отчего у Ниночки нет подруг. Может, конечно, в ее одиноком детстве и отрочествевиноваты авторитарные бабушки, но, очевидно, девушка просто не умеет думать одругих людях и не принимает в расчет их желания.

– Но Японию я совсем не помню, –весело болтала Нина. – Папа и мама привезли меня, трехлетнюю, погостить кбабусям, а сами вернулись в Токио. И тут случилась страшная вещь – катастрофа вподземке. Ужасно! Погибла куча народа, в том числе и мои родители. Ты,наверное, помнишь об ужасном происшествии?

– Нет, – помотала я головой.

– Как же так? – изумиласьНина. – Газеты писали о катастрофе.

– Трагедия случилась давно, – сталаоправдываться я.

– Следует знать о такой беде, –назидательно заявила Нина. – Это же очень важная вещь – мое детство!Понимаешь? Именно в юные годы формируется характер личности, и если хочешьпонять человека, непременно изучи…

Я потеряла нить разговора. Как назло, невероятнозахотелось пить и есть, но перебивать беременную женщину показалось неудобным.И тут затрезвонил мобильный. Никогда я не была так рада противному звуку! Забывобо всех правилах приличия, живо схватила трубку и счастливо гаркнула:

– Алло!

– Здравствуй, свет очей моих, –полетел в ухо вкрадчивый голос Федора, начальника отдела пиар издательства«Марко». – Наверное, оторвал от написания очередного великого романа?

– Что случилось?

– Сейчас держу в руках твою новую книгу«Ужас из хорошей семьи» и должен сказать: она великолепна!

Сначала я обрадовалась до беспамятства. НиФедор, ни Олеся Константиновна никогда не хвалят произведений Арины Виоловой.Редактор плотно работает над романом, правит текст, ловит «блох» и, какправило, недовольна текстом. Лишь один раз Олеся Константиновна вдруг сказала:

– Детектив получился сносным, ВиолаЛенинидовна, я даже пару раз улыбнулась.

Но это была единственная хвалебная фраза,сорвавшаяся с уст молодой женщины. Кстати говоря, несмотря на то, что мы сОлесей знакомы несколько лет, наши отношения не потеряли официальности, до сихпор говорим друг другу «вы». Вот Федор давно перешел на «ты», и он щедр наобтекаемые комплименты. Фразы вроде «великая писательница земли русской» или«солнце издательства «Марко» пиарщик повторяет без устали с самым серьезнымвыражением лица, вот только о конкретной книге ничего не говорит. Мне отчего-топри каждом льстивом пассаже делается неудобно. По непонятной причине кажется,что Федор издевается. Наверное, я капризная баба. Суровость и неулыбчивостьОлеси Константиновны пугает, а приветливость Федора вызывает недоверие.

– Великолепная вещь, – с не присущейему совершенно не фальшивой искренностью продолжал сейчас рекламщик, –суперкнижка! Читатели опустошат полки! Великому и Ужасному придется допечатыватьтираж. Представляешь его лицо в момент подписания соответствующих распоряжений?

Я невольно хихикнула. Великий и Ужасный – этоНикита Баландин, коммерческий директор издательства, о жадности которого ходятлегенды. А еще Баландин славится замечательной привычкой – пробегая покоридорам «Марко» и случайно налетая на автора, чьи романы попали в списокбестселлеров, Никита притормаживает и задумчиво спрашивает:

– Ну скажи, почему я тебя продал?

Несчастный автор, как правило, начинаетрастерянно моргать, а Баландин летит дальше, продолжая громко недоумевать:

– Не пойму! Все раскупили! Ну народ, чегони дай, хватает! Продал без остатка!

Обижаться на Никиту нельзя, потому что оночень талантливый человек – на три метра под землей чует коммерческий успех илипровал проекта.

– Великолепная книга, чудесная,восхитительная… – лился изо рта Федора дождь комплиментов.

Мне стало нехорошо. Подобный елей слишком дажедля пиарщика! И потом, похоже, Федор и впрямь испытывает неприкрытоевосхищение, сегодня он не врет, как обычно. Неужели рекламщик прочитал мойдетектив? Да быть того не может! Всех новых сотрудников, нанятых в свой отдел,Феденька встречает фразой:

– Мы здесь книги продвигаем. А те, ктожелает читать, пусть идет в библиотеку.

Неужели в «Марко» пошатнулись дела исотрудники от скуки и отсутствия работы начали листать то, что выпускает ихродное издательство?

– Уже выразил восхищение Петьке, –заявил вдруг рекламщик.

Я вынырнула из пучины потока лести.

– Кому?

– Парфенову, нашему главному художнику.

– А он тут при чем? – искренноудивилась я. – Ты о чьей книге говоришь? Смею напомнить, что в детективахАрины Виоловой нет картинок. Живописец трудится лишь над обложкой.

Кстати, о художниках. Они тоже не читают книг.Просто получают листочек с кратким содержанием и живо малюют эскизы обложкитома. Из-за этого порой случаются казусы. Прошлый мой детектив украшенизображением козы, причем интенсивно розового цвета. Никто потом так и не сумелобъяснить впавшей в недоумение госпоже Виоловой, при чем тут милое домашнееживотное, ведь ни о каких козочках в книге и слова нет, а называется она«Поросенок с яблоком». Вероятнее всего, в художественном отделе перепутализверушек.