Нырнув за ним в подземный переход, Элла все еще надеялась,что отклонение от привычного маршрута — всего лишь случайность. Возможно, Борисрешил спуститься в подземный переход, чтобы купить видеофильм в киоске — хочетперед сном отвлечься от всего происходящего, или, допустим, новую музыку, чтобыне скучно было ехать в автомобиле.

Однако вместо этого Борис прямым ходом направился к кассамметрополитена и купил билет на две поездки — Элла слышала, потому чтоподкралась совсем близко. Достала из кармана свой проездной и просочилась черезтурникеты. Бояться, что Борис ее обнаружит, не стоило — он не суетился и неоглядывался, но был чрезвычайно сосредоточен. «Интересно, куда же это егонесет?» — подумала Элла с оттенком ревности. После того как она узнала о подлойизмене Астапова, у нее не осталось никаких иллюзий относительно мужчин. А вдругу Бориса тоже рыльце в пушку? Вдруг он изменяет ее матери? В конце концов, онмладше Даны на восемь лет — еще весьма молод, хорошо обеспечен и весьмапривлекателен.

Эллу так подогрела эта мысль, что она ни за что бы неупустила теперь Бориса, даже если бы он стал бегать по платформе зигзагами.Однако обошлось без эксцессов — Элла спокойно вошла в соседний вагон и черезстекло наблюдала за отчимом, который всю дорогу рассматривал рекламы на стенах.Они проехали несколько остановок и гуськом пошли к эскалатору. «Только бы он нестал ловить машину наверху!» — мысленно взмолилась Элла.

Он и не стал. Он продолжал продвигаться к своей неведомойцели пешком, что Эллу невероятно удивляло. Даже когда у него ломался личныйавтомобиль, он не унижался до метро, а ездил на такси. Толкнув стеклянные дверина улицу,. Борис сунул руку в карман дубленки и, добыв оттуда что-то розовое,быстро выбросил в урну. Проходя мимо этой урны, Элла мельком заглянула внутрь,но там оказалось слишком много мусора, чтобы так, с ходу, определить, от чегоконкретно отчим избавился. Это «что-то» полетело вниз весьма быстро, вероятно,было довольно тяжелым.

Останавливаться и копаться в мусоре было некогда. Борисдовольно резво обогнул шеренгу торговых павильончиков и направился к серому«Москвичу», притулившемуся возле входа в магазин «Игрушки». И тут замедлил ход.Элла перебежала в более удобное для наблюдения место и увидела, как ее отчимоткрыл дверцу и влез на переднее сиденье. За рулем сидел какой-то мужчина,которого она издали не могла как следует рассмотреть. Она достала из сумочкиручку и торопливо записала номер «Москвича» на обратной стороне проездногобилета.

Вместо того чтобы умчаться в неизвестном направлении,«Москвич» вяло рыкнул мотором, отворилась дверца и выплюнула ее отчима натротуар. Элла сразу обратила внимание, что в руках у Бориса больше ничего нет.Вероятно" пакет остался внутри. Он что-то передал тому типу за рулем итеперь, судя по всему, едет обратно.

Элла колебалась. Или ехать за Борисом и приводить свой планв исполнение — выжимать из него сведения относительно той ночи, когда убилиАстапова, или остаться и опустошить урну. Она остановилась на втором варианте.Если Борису есть что скрывать, он непременно скроет. А она упустит возможностьузнать о нем что-нибудь «горяченькое». Конечно, отчим мог выброситькакую-нибудь ненужную бумажку — что еще может заваляться в кармане увице-президента банка? Но уж больно стремительно эта бумажка спикировала вниз.

Элла понятия не имела, с какого боку подступиться к урне..Покрутила головой по сторонам и, заметив лоточек с хозяйственными товарами,поспешила к нему.

— У вас есть резиновые перчатки? — изнемогая отволнения, спросила она толстую тетку в таких огромных валенках, что в них,казалось, можно загрузиться только при помощи подъемного крана — с воздуха.

— Импортные, дорогие! — ответила та и такнеприязненно посмотрела на Эллу, будто та была плохо одета и никак не потянулабы импортные перчатки.

— Дайте пару, — жадно сказала Элла. — И вонту щетку на длинной ручке.

Сделав покупку, она зубами разорвала упаковку и натянулаперчатки на руки. Потом со щеткой наперевес двинулась к урне и, наклонившись,запустила туда ищущую руку. Вытащила обгрызенный пирожок в бумажке, кулекшелухи от семечек, пригоршню окурков и бумажный бант, какими украшаютподарочные упаковки. Все это добро она раскладывала на асфальте, стараясь необращать внимания на людей, которые сплошным потоком шли из метро. Онанадеялась, что перчатки и щетка покажут всем, что она не бомжиха какая-нибудь,а уборщица.

Неожиданно к ней подошла приличного вида женщина в длинномпальто, с кокетливой сумочкой на локте и, приветливо улыбаясь, спросила:

— Простите, что вы тут ищите? Я видела, что вы приехалина метро, купили перчатки, щетку…

Элла разогнулась, мотнула головой, отбрасывая выбившиесяиз-под шапки волосы, и охотно ответила:

— Да вот, часики уронила. Выбрасывала билетик, а часикисоскользнули с руки и прямо в урну упали.

Женщина, все так же приветливо улыбаясь, начала надвигатьсяна нее.

— А ну, пошла отсюда! — негромко сказала она иколенкой сильно ударила Эллу по ее хрупкому филологическому мослу. —Катись, пока я тебе очки в глаза не вдавила!

— Ай! — взвыла Элла, и тогда незнакомка изо всехсил пихнула ее рукой в живот. Элла отлетела назад и впечаталась в стену станцииметрополитена.

— Это моя территория! — сообщила нахалка, выпятивгрудь. — И урны тут мои! И весь мусор в урнах — мой!

Элла растерянно огляделась по сторонам. Уж кому-кому, а ей вее положении затевать драку не стоило. Она сняла резиновые перчатки и сунула ихв карман. Щетку положила на землю. Посмотрела сначала на женщину, потом наурну. Урна была не монументальной, не фарфоровой, с крошечной дырочкой всередине, а самой банальной жестянкой. Стояла она как-то криво, и Эллапонадеялась, что дно не вмерзло в снег насмерть.

— Шухер! — сдавленно крикнула она. — Мент!

И кивнула головой в сторону. Напавшая на нее женщинанемедленно обернулась, а Элла сделала молниеносный бросок, схватила урну —благо та все-таки не примерзла! — и бросилась бежать. Вспомнив, чтопроездной билет лежит у нее в кармане, врезалась в толпу, которая входила встеклянные двери, и нырнула в метро. Урну она держала перед собой двумя руками.Потом перехватила ее в одну руку и, помахав проездным, ринулась в проход.

— Гражданка! Вы куда? — тотчас же подскочила к нейбдительная работница метрополитена. — Вы не можете пройти с урной в метро!

— Почему? — спросила Элла, кося глазом назад ирадуясь, что ее никто не преследует. — Где написано, что пассажир не имеетправа иметь при себе урну?

— Нигде не написано, но я вам говорю, что нельзя!

— Это вы сами только что придумали!

— обвинила ее Элла. — Если бы было нельзя, вправилах бы написали!

— В правилах не написали, потому что это никому вголову не пришло!