— Маленькая засранка! — сорвалось с языка.

— Не уверен, что заклинатели смели так обращаться к…

— Знаю, — оборвала его и прижала ладонь к скачущему сердцу. — Но я — не они, у меня все не так.

Драконица подползла ко мне, встала на задние лапы и попыталась по тунике забраться на меня, но под острыми когтями тонкая ткань затрещала. Тогда Варк подхватил ее и потянулся, чтобы посадить на мое плечо, но я заупрямилась:

— Она разорвет тунику.

— Хорошо, посажу к себе, — ответил он и посадил златокрылу на свое. Довольная ящерка уселась на широком мужском плече и обиженно отвернулась от меня.

Мы вышли к гладкой стене с каменными двустворчатыми дверями. Две большие створки зеркально украшали фигуры драконов, чьи хвосты с дверей тянулись к колоннам, и, обретя полный объем, обматывали их снизу доверху.

— Дотронься до одного из них, — подсказал Варк.

Я с опаской тянула руку, но не успела коснуться — пасти разомкнулись, по створкам пронеслось сияние, на мгновение явив тот же знак, что видела на полу в нижнем Драконьем Храме, и они распахнулись.

Перед нами расстелилась длинная лестница, уводящая вниз. По бокам, где обычно располагаются перила, — широкие ниши, на которых в разнообразных позах высечены изваяния ящеров и драконов. Потом ступени плавно перешли в еще один протяженный мост. Перед тем как ступить на него, глянула вниз и ойкнула. В воде что-то плескалось.

В середине моста, по бокам, прямо из воды высились еще две стелы с письменами и голубоватым отблеском. Около них волосы наэлектризовались, больно защелкали искры, и я со всех ног ринулась вперед, таща за собой Варка и молясь всем богам, которых знала.

С моста вышли на просторную квадратную площадку с высокой четырехгранной плитой и десятком скульптур ящеров в человеческий рост. Дальше идти некуда. Снова тупик.

— И что делать? — подавленно спросила я.

— Отдохни, я подумаю.

— Могу помочь чем-нибудь?

— Нет, ты не знаешь хроник и традиций, поэтому постарайся просто не плакать и не отвлекать. Хорошо?

Он отдал свою накидку, чтобы не мерзла, сумку и указал на место около моста. Там я и села.

Варк обходил изваяния, тщательно рассматривал каждое и хмурился. По его суровому, сосредоточенному виду поняла, что дело слишком серьезно. Чтобы меньше нервничать, свернулась калачиком на тунике и закрыла глаза. Время шло. Я молчала, прислушивалась, как внизу плещутся гады, как Варк толкал и расставлял скульптуры, которые я с места не смогла бы сдвинуть, нервно сжимала кулаки и массировала пальцы… Ждать последние мгновения жизни невыносимо мучительно.

— Гленапупа! — тревожно окликнул Варк, вырвав из размышлений. Я вскочила и метнулась к нему.

— Дай, что-нибудь свое!

Я задумалась. Тогда он оторвал лоскуток от моей туники, вложил ткань в пасть дракона, что стоял посередине, и взял меня за руку. Сначала ничего не происходило, а потом кристаллы в глазницах ящеров загорелись, раздался громкий, тревожный скрежет, и изваяния начали уходить под землю. Почти мгновенно площадка покрылась черными дырами. Варк стоял столбом, я жалась к нему. С каждой исчезающей статуей грохот нарастал, а когда последняя пропала, наступила тишина. Сердце отсчитало пару ударов, и прямоугольная плита в центре засияла: с одной стороны белым цветом, с другой — желтым, третьей — красным, как кровь, а четвертой… Нам пришлось обойти, чтобы увидеть яркий синий свет.

— Нам туда, — указал он на синее мерцание.

— Уверен?

— Тогда синее пламя меня не убило.

Аргумент не впечатлил. Хотела слезно попросить хорошенько подумать, но Варк обхватил меня за талию, рывком поднял и так посмотрел. Вах!

— Целуй уже, — прошептала я. — А то так и умрем.

— Когда выберемся, — улыбнулся он и шагнул в сияние.

Меня закружило, затошнило, обдало холодом и жаром, а потом я поняла, что мы падаем…

— А-а! — заголосила отчаянно, понимая, что вот он последний миг…

Варк обо что-то ударился, застонал от боли и ослабил хватку, но руку не отпустил. Так, держась друг за друга, и покатились по скользкому, отшлифованному откосу, а потом рухнули в воду.

Тысячи иголок впились в тело. Я закричала, думая, что это вгрызаются твари, но боль стихла, и остался лишь сковывающий холод.

Уходя под воду с головой, отчаянно гребла руками, ногами. Ничего не видела и не понимала из-за темноты и паники, не могла сориентироваться, куда плыть. И тут совсем рядом раздался надрывный крик Варка:

— Гленапупа!

Не успела испугаться за него, как уперлась ногами во что-то большое и шевелящееся, и теперь, срывая голос, заорала уже сама. Тело тисками сжало что-то огромное, холодное. Настолько сильно, что не могла ни то, что пискнуть, вздохнуть. Еще немного, и затрещат кости. Это нечто поднимало меня над водой.

— Гленапупа! Гленапупа! — встревожено звал Варк, но я не могла даже пискнуть. Однако звуки грохочущих в вязкой тишине капель, заставили его обернуться.

— Кх-хто-о она-а, — прошелестел пугающий шепот. И в сумраке засияли огромные желтые глазища с горизонтальным зрачком… — С-сдес-сь нет-с месс-с-ста чуш-ш-им.

Я видела ошарашенное лицо Варка. Он неловко, как деревянная кукла, склонился в поклоне и, казалось, проглотил язык. Его молчание казалось мне вечностью.

— Избранная дракона, — наконец, ответил он с благоговением, но глухим от волнения голосом.

— Уф-фе-ерен? — грозный вопрос эхом разнесся по пещере.

— Да, — он отвечал с паузами, за время которых я, наверно, поседела. Хоть и на краю смерти, а обида кольнула: «Все-таки сомневается во мне!»

— Что ж-ш-шь… — чудовище ослабило хватку, я жадно задышала, зато снова упала в ледяную воду.

Варк бросился ко мне и на руках вынес на берег.

Зуб на зуб не попадал от холода и страха. Я стояла на коленях в воде и с трудом сдерживала истерический смех. Надеюсь, это не мой жених. А потом хлынули слезы.

Варк опустился рядом, притянул к теплой груди. Он гладил меня по спине, по волосам, а я горько рыдала.

— Все хорошо. Гленапупа, все хорошо, — шептал на ухо, но я отчаянно вертела головой и никак не могла успокоиться.

Теплая ладонь скользила по моему телу, растирала плечи, руки, спину. Если бы не он, совсем бы околела. Упиваясь страданиями, не сразу обратила внимание на упирающуюся в бедро мужскую плоть. От удивления, неверия даже перестала всхлипывать, а Варк, поняв, что тайное стало явным, смутился. Потом отстранился и встал.

— Надо выбираться отсюда. Иначе околеем, — помог встать мне. — Страж святилища ждет нас.

— Но ес-с-сли ис-с-сбранная-я хотщ-щет ос-статтьс-ся… — фарами заморгали желтые глаза.