Павел заварил чаю, достал из шкафчика печенье, Надежда сВалей подсели к столу.

– Выходит, на этой кассете что-то очень важное, разгадкавсего дела, раз за ней так гонялись, все здесь перерыли. А может, и Сергеяиз-за нее убили.

– Ну, ребята, – Валя насторожился, – не судьба нампопить чаю.

Теперь и Надежда услышала в зимней тишине шум приближающейсямашины. Павел вскочил изза стола и бросился к крыльцу. Из-за поворота показалсячерный джип с затемненными стеклами. Сделав остальным знак следовать за собой,Павел обежал дом и вскочил в свою машину.

– Хорошо, мотор сразу завелся, а то на морозе, бывает,несколько минут промучаешься. И хорошо, что машину за домом поставили, естьшанс.

– У нас здесь «черный ход», – объяснил Павел,поглядывая в зеркало заднего вида.

Черный джип тоже обогнул дом и устремился в погоню. Павел,петляя среди деревьев, вынужден был сбросить скорость, но преследователям приходилосьне легче. Вскоре, проехав лесок, машина выскочила на проселочную дорогу. В лесуджип немного отстал, но на проселке расстояние между машинами начало медленносокращаться. Павел выжимал из своей машины все, что можно, но для проселочнойдороги джип явно был лучше. Надежда вцепилась в спинку переднего сиденья – отстраха и для того, чтобы меньше подпрыгивать на ухабах. Впереди показалсятихонько тарахтящий трактор «Беларусь». Павел, резко крутанув руль, обошел его,едва не врезавшись в дерево. Оглянувшись назад, Надежда с грустью убедилась,что преследователи без труда повторили этот маневр. Лес постепенно расступался.Впереди показался железнодорожный переезд. Шлагбаум перед ними был опущен, навсех парах приближался локомотив.

– Молитесь! – Павел до отказа вжал педаль газа.

Машина с размаху снесла шлагбаум и как птица перелетелаперед самым носом надвигающегося поезда. По другую сторону путей Павел сбросилскорость и откинулся на сиденье. По лицу его стекал пот.

– Ну, парень, – восхитился Валя, – я такое тольков кино видел.

– Я тоже, – ответил Павел неожиданно хриплым голосом.

Надежда оглянулась. Поезд казался бесконечным: одна задругой проходили тяжело груженные платформы, цистерны, вагоны. На погоне можнобыло поставить крест.

К городу подъехали в ранних сумерках. Павел, придерживаяруль, обратился к Надежде:

– Давайте заедем в офис моей фирмы. Там есть хороший видак,посмотрим кассету.

Машина остановилась у довольно неказистого подъезда.Поднявшись на четвертый этаж по грязной, обшарпанной лестнице, они оказалисьперед внушительной железной дверью. Павел позвонил, в двери открылось смотровоеокошко, и она распахнулась. На пороге стоял рослый парень, встретивший Павлапреданным взором. Павел повел своих спутников по роскошным бело-розовымапартаментам, неожиданным после жалкого подъезда и вызвавшим в памяти Надеждымалознакомое слово «евроремонт». Открыв своим ключом один из кабинетов, Павелусадил гостей в мягкие кожаные кресла, попросил когото невидимого принести трикофе и включил огромный телевизор, вмонтированный в стеллаж с документами.Светленькая девушка с патологически длинными ногами принесла кофе и мгновенноисчезла. Павел вставил в видик добытую в боях кассету и включилвоспроизведение.

На экране был их родной институтский коридор, снятый чутьсверху, в ракурсе, делавшем его несколько непривычным. По коридору проходили ихсослуживцы, люди, с которыми Надежда и Валя проработали долгие годы ивстречались каждый день. Павел в нетерпении включил ускоренный просмотр,надеясь увидеть что-то необычное. Люди забегали по коридору, смешно размахиваяруками. Ничего необычного на кассете не случилось. Павел повернулся, недоуменноразводя руками:

– И зачем было прятать эту кассету на даче, если на нейничего не происходит? И зачем ее искали те, другие? Я думал, здесь будеткакое-то преступление, а тут просто люди ходят, разговаривают.

– Да... – протянула Надежда, – ходят,разговаривают... разговаривают?! – Она встрепенулась. – Павел, есливремя вам позволяет, давайте просмотрим кассету еще раз, только медленно. Ктотам разговаривает и с кем? Жаль только, о чем, не узнаем, кассета без звука.

Павел перемотал кассету на начало. Надежда внимательновсматривалась в изображение, выискивая знакомые лица. Вот, гордо выпятивобъемистый живот, прошествовал Аркадий Ильич Сущенко. Вот проскочила Полякова,шепча какую-то сплетню на ухо Альбине из тридцать четвертого отдела. Людскойпоток резко оживился, судя по всему, рабочий день заканчивался, народ потянулсяк проходной, и помещение опустело. Прошло какое-то время, и в поле зренияпоказался еще один человек. Надежда вгляделась в экран и недоуменно хмыкнула.По коридору шел электрик дядя Вася, он остановился прямо перед объективом, явнокого-то поджидая, посматривая то на часы, то в конец коридора. Так прошло ещеминут пять, и в коридоре появился еще один человек. Надежда узнала Синицкого.Он подошел к дяде Васе торопливо, едва ли не запыхавшись. Тот шагнул емунавстречу и принялся его отчитывать. Звука не было, но и без звука былопонятно, что электрик устраивает начальнику отдела форменный разнос. С каждымего словом Синицкий все больше вжимался в стену, а дядя Вася как-то дажевырастал, нависая над ним, и чуть ли не бить его собирался. Вдруг, посредигневной тирады, электрик обернулся и посмотрел Надежде прямо в глаза.

– Объектив заметил! – догадалась она.

Дядя Вася повернулся к Синицкому, сказал ему что-то, и обаисчезли в темном конце коридора. Кассета кончилась. Посидели, помолчали.

– И что нам с этим делать? – уныло спросил Валя.

– Поехали домой, подумаем там.

Павел остался в офисе, а Надежда с Валей, прихватив кассету,вышли на улицу.

– Куда теперь? – спросил Валя как-то неуверенно.

Надежда удивилась:

– Домой, конечно, Саша ждет. А ты что такой кислый?

– Да у меня сегодня у младшего день рождения, велено додвенадцати не приходить. Маринка к теще ушла и мне велела туда же.

– А ты не торопишься? Идем к нам, теща подождет.

– Да неудобно, что я у вас прямо прописался.

– Идем уж, поедим сейчас, чаю попьем, а то у них в офисеэтот кофе какой-то официальный. Заодно Саше все сам расскажешь, а то ячто-нибудь перепутаю.

Они добрались до дома на метро и, выходя из лифта наНадеждином этаже, столкнулись с соседкой.

– Здравствуйте, Раиса Арсеньевна! – сказала Надежда, нососедка как-то странно посмотрела на нее, что-то буркнула нелюбезно ипротиснулась в лифт. Сан Саныч открыл дверь, не дожидаясь звонка.

– Привет, Саша, а что это Раиса со мной не здоровается, чтослучилось?

– Ой, Надя, Бейсик опять на балкон ходил.

– Как на балкон? Форточка же на крючке, чтобы ему непролезть было!