– А я? – закричал Валерка.

– А ты на всякий пожарный случай будешь с Мотей иКостей, они ведь не здешние и могут что-то напутать. Ты номер-то машины знаешь?

– Уж как-нибудь, не вчера родился!

Мы вышли за калитку и пошли в разные стороны. Найдя удобноеместечко на пригорке, с которого далеко видна дорога, мы с Митей сели подберезкой, положив рядом бинокль.

– Следить за дорогой будем по очереди! –распорядился Митя. – А то глаза устают.

Прошло не меньше часа. Сидеть так было довольно скучно, дажене разговоришься по-настоящему, чтобы не отвлекать внимания. Белые «Жигули»попадались уже пять раз, но все не те. Спасибо, у меня бинокль очень сильный,дедушкин подарок. А у Кости с Мотькой заместо бинокля Валерка. Вдруг Митякрикнул:

– Внимание! Едет! – и передал бинокль мне.

Действительно, к нам на большой скорости приближались белые«Жигули».

– Ой, Мить, а вдруг он не один?!

– Если не один, скажем, что ошиблись, идем скорее!

Вот из-за поворота показались «Жигули». Я вскинула руку ипервой выскочила на дорогу. Он резко затормозил.

– Ты что, полоумная? Разве так можно! Уйди с дороги, аты чего рот разинул? – накинулся он на Митю. – Убери ее с дороги, якому сказал?

– Вы Кирилл? – спросила я.

– Ну, Кирилл, и дальше что?

– Нам надо с вами поговорить!

– Это еще о чем?

– Вы вчера получили записку от брата?

– Да. – Он изменился в лице. – Где он, тут?

– Нет, встреча намечена на завтра, но вам нельзявозвращаться на дачу.

– Почему?

– Вас хотят убить!

– Новые новости! Кто же это хочет меня убить?

– Федор Тихонович!

Кирилл побледнел. Кажется, он нам поверил.

– Откуда вам это известно?

– Наш друг подслушал их разговор. Они говорили, что васнадо убрать и выдать за брата. Вас, мол, никто не хватится, все считают, что выза границей.

– Да, но… Нет, я им еще нужен! День-другой у меня есть!Но им это так не пройдет! И я верну, все верну, что взял у брата! Ах, сволочи!Ну, ничего, они у меня еще попляшут! Спасибо, ребятки! Не знаю, чем заслужилтакое… А с братом когда увижусь?

– Завтра в половине шестого приходите на дачуПотоцкого, – сказала я. – Знаете, где она?

– Знаю, но зачем?

– Во-первых, там вы встретитесь с братом, а во-вторых,Потоцкий вас прослушает!

– Что?

– Игорь Васильевич Потоцкий готов вас прослушать!

– Боюсь, мне сейчас не до прослушиваний!

– Это уж ваше дело! – выпалила я.

– Послушайте, почему вы все это делаете? Вы внучкаПотоцкого? А знаете, что… они… Ну, словом, они о вас знают! И подозревают, чтовы как-то связаны с братом.

– Да, нам это известно! Но дело не в этом, –сказал Митя. – Мы могли бы прямо сейчас отвезти вас к брату, но приусловии, что вы больше на дачу не вернетесь.

Кирилл задумался.

– Нет, мне еще надо с ними повидаться.

– Только не вздумайте лезть на рожон! –воскликнула я.

– Нет, девочка, я не такой дурак, и вообще, – онвдруг азартно сверкнул глазами, – я их выведу на чистую воду, да так, чтоони и не чухнутся!

На следующее утро мы с Матильдой отправились на речку и подороге решили заглянуть к Седовым, что-то от них ни слуху ни духу. Но их неоказалось дома, соседка сказала, что они уехали в Москву.

Искупавшись, мы улеглись на песочке.

– Аська, ты чего нынче такая молчаливая? –поинтересовалась Мотька.

– Мне страшно.

– Почему?

– Я очень за них боюсь, за этих близнецов. А еще ябоюсь, что… вдруг дедушке голос Кирилла не понравится или он скажет, что Кириллнедостаточно музыкальный, в певцы не годится…

– Ну и что? Он, по-моему, вовсе не горит желанием статьпевцом.

– А если он задушил в себе эту мечту? Под давлениемобстоятельств?

– О! Пошла адвокатская практика! Ты его уже заранееоправдываешь, а он, если хочешь знать, все-таки самый настоящий преступник.

– Он не безнадежный, а просто запутавшийся!

– С чего ты взяла?

– Но я же вчера с ним говорила!

– Да ладно, ты влюблена по уши в его брата, вот и все!

– Матильда, это ты обычно везде и во всем видишьлюбовь, а тут дело не в ней! Пойми, они близнецы, между ними кровная связь, ивдруг эта связь рвется…

– «Порвалась связь времен!» – как говорится в«Гамлете»!

– Привет! Как водичка? – раздался вдруг над намиВалеркин голос.

– Кекс!

– Ясно! Сейчас искупаюсь и кое-что вам расскажу. Акстати, как «жучки», работают?

– Работают, но пока там мура одна.

– А у меня вот есть кое-какая информация! Только ясперва окунусь!

Валерка побежал в воду, нырнул, потом демонстрировал, как онумеет плавать брассом, и наконец вылез.

– Ну! – сказала Мотька, когда Валерка плюхнулся напесок рядом с нами.

– Не нукай, Матрена! Не взнузданный! – гордоотвечал Валерка.

– Валер, что ты тянешь кота за хвост? – взмолиласья. – Если что-то узнал, говори!

– Ладно уж, скажу. Я сегодня проснулся рано и решил накукушкинскую дачу наведаться. А то вдруг они Кирилла уже угрохали. Нет, смотрю,спит себе. А лысоватый сидит на террасе, газетку читает. Вдруг от калиткикто-то его зовет. Гляжу – Федор этот Тихонович, с собакой. Не собака, а так,одно название – пудель абрикосовый. Я смекнул, что лысоватый, его, кстати,Генкой зовут, сейчас побежит к хозяину. И точно, он встал, а я сразу назадподался и бегом вдоль забора. Забрался в кусты у калитки и сижу. Хорошо, собакаэта – сплошное недоразумение, я рядом затаился, а ей хоть бы хны! Вот на такихмелочах и горят преступники!

– Ну и что они говорили? – спросила Мотька.

– Сначала этот бородавчатый Тихоныч про какие-тонакладные толковал, я ничего не понял, а потом Генка спрашивает, как дела скурьером, а тот отвечает – полная лажа, надо искать другого, и груз необходимоперепрятать, дома его держать не резон, а то как бы Тузик чего-нибудь невыкинул. И вообще надо скорее с ним кончать. А еще была там такая фраза: самируки пачкать мокрухой не будем, Гуся дождемся.