— По крайней мере сделаем вид, что это так. Не коритесебя. В конце концов, я сделала все от меня зависящее, чтобы соблазнить вас.Было бы ужасно обидно, если бы вы уклонились от поцелуя без малейшихколебаний. — Тринити помолчала, потом тронула Джека за руку. — Отдуши надеюсь, что вы останетесь.

Он прочистил горло, прежде чем ответить:

— Я тоже.

— Доброй ночи, сэр.

— Доброй ночи, мисс Стэндиш.

* * *

С тех пор как Тринити узнала о завещании деда, она каждыйвечер ложилась в постель с мыслью о временном браке, о замужестве без любви,омрачающем ее будущее. Поначалу ее страхи казались ничтожными по сравнению спережитой утратой, но проходила неделя за неделей, и мрачная перспектива делитьсупружеское ложе с чужим для нее человеком все более угнетала ее наяву и восне.

Благодаря лазейке, изобретенной Джеком Райерсоном, она моглатеперь спокойно опустить голову на подушку и расслабиться, зная, чтоосвободилась, хоть и без особой охоты, от такой судьбы. Понимая, что дед неодобрил бы сделки с приютом для сирот, она понимала и еще одно:

Эйб хотел бы, чтобы она любой ценой убедила Джека остаться испасти «Шпору». И поскольку Джек почти наверняка уехал бы, если бы онанастаивала на свадьбе, у нее не оставалось иного выбора, как подчиниться своемукрасивому советнику.

Тринити вздохнула, вспомнив об их поцелуе. Отдаться Джеку —значит поступить вопреки здравому смыслу, подумала она с нервным смешком. Нетсомнения, что он замечательный любовник, но она не готова взять себе любовника,пусть и самого прекрасного, и уж, во всяком случае, не такого, который любитдругую женщину!

Поцелуй — это одно дело, напомнила она себе, однакопозволить ему — или любому другому мужчине при данных обстоятельствах — лишитьее девственности в браке без любви? Это было бы ужасно, и ей стали быневыносимыми его зеленые глаза и неотразимая улыбка. «Будь благодарна ему зато, что он нашел путь к спасению ранчо без необходимости принести в жертву твоюгордость. И конечно, при условии, что он останется здесь».

Тринити прикусила губу, с тревогой подумав о том, какскверно было бы потерять в Джеке бесценного помощника. Если бы Рассел Брэддоксо временем и нашел для нее другого жениха, весьма сомнительно, что это был бысоветчик на уровне Джека. Она просто обязана найти способ уговорить егоостаться.

«Он уже подсказал тебе, чего не следует делать. Прежде всегои главным образом постарайся не напоминать ему Эрику. Это значит, что ты должнапрекратить болтовню о путешествиях. Не жаловаться. Не возводить напраслину наУолтера Крауна. А самое главное, — строго приказала Тринити себе, —ты не должна больше пытаться соблазнить беднягу. Даже если…»

Вздохнув в задумчивости, Тринити погасила лампу и насекунду, всего на одну секундочку, позволила себе вспомнить поцелуй Джека.Потом прогнала прочь искушение, зарылась головой в подушку и погрузилась в сон.

* * *

Предрассветный завтрак Джека в кухне у Элены был уже в своемроде приключением. Она поставила перед ним бобы в остром соусе и восхитительномягкие, вкусные тортильи. Даже кофе ему был подан необычный — с привкусомшоколада; такой кофе, как заверил его Клэнси, подают только по утрам. «И невздумайте отказываться, — предупредил старик. — Вернее всего онауговорит вас выпить чистого шоколада, без кофе».

Джек узнал, что тетка Элены в старину была поварихой наогромном ранчо и что сама она переняла от тетки и сохранила в неприкосновенностистолько старых обычаев, сколько могла. В особенности дорог ей обычайизобильного гостеприимства, и Джека она желает принимать как короля, несмотряна тяжелое материальное положение ранчо.

Подобно тому как Элена определяла атмосферу на кухне, привычкии философские принципы Клэнси преобладали на ранчо как таковом. Если у Джека ибыли какие-то сомнения на этот счет, они исчезли, как только он вышел во двор иувидел, что для него приготовлены оба коня, Плутон и Рейнджер — «лучший в мирековбойский мустанг».

— У нас впереди долгий день, — объяснилКлэнси. — Ни один стоящий вакеро не попросит дать ему всего одну лошадьдля такой тяжелой работы. Когда ваш старик Плутон выбьется из сил, Рейнджер егосменит.

— Так и будет, если Плутон выбьется, как вы считаете,из сил, — парировал Джек.

Пока они ехали рядом, Клэнси развлекал Джека рассказами опервых днях «Сломанной шпоры», когда предприимчивый рудокоп Абрахам Стэндишначал создавать свою империю. Клэнси и Эйб работали на отца Уолтера Крауна досамой смерти патриарха, оставившего своему старшему рабочему половину ранчоКраунов, приведя тем самым в ярость собственного сына. Каждый из работников могвыбрать, с кем останется, и Клэнси клялся, что ни разу не пожалел о том, чтоушел к Эйбу.

— Эйб — человек особого сорта, он таким был с самогоначала. Мы были друзьями, что называется, водой не разольешь. Каждый из насготов был подставить себя под пулю за другого. Но я-то пошел за ним из чистогосебялюбия. Он был дальновидным и находчивым. Он собирался устроить ранчо,которое посрамило бы хозяйство Краунов, и мне хотелось участвовать в этом деле.

— Я начал читать его дневник прошлым вечером, —заметил Джек, — и увидел то, о чем вы говорите. Он в самом деле былдальновидным. И настоящим гением в организации работы.

— Хотелось бы мне, чтобы вы были с ним знакомы, —негромко проговорил Клэнси. — Думаю, он испытал бы облегчение, ежели могбы узнать, что именно вы решились спасти «Шпору» в тяжелые времена. И взяли подсвое крыло его маленькую девочку.

— Я еще не решил…

— Знаю, знаю. Эйб говаривал так: если нет единственноверного решения, значит, выбирать не из чего. Иди правильным курсом и плюй навсе остальное. Так оно выходит и с вами — насчет того, чтобы остаться.

Джек усмехнулся, размышляя, знакомы ли Тринити подобныеобразцы народной мудрости. Наверное, нет, иначе воспользовалась бы ими вовчерашнем разговоре.

— Почему вы не говорите мне о том, что мы собираемсяосматривать? — обратился он к Клэнси. — Вы называете это общимобъездом, так я и понял. Вы собираете стадо в одном месте, не пуская животныхпастись свободно?

Клэнси кивнул.

— Хорошо бы его восстановить в прежнем количестве.

В прошлом году молодняка, который уже следовало клеймить,набралось очень мало. Мы покупали, а не продавали. Это скверно.

— Значит, повод для объезда — клеймение молодняка?

— Клеймение и спиливание рогов у телят. Надо ещеотогнать прибившихся к стаду чужаков. Несколько парней, наши рабочие и кое-ктос соседних ранчо, установили на этой неделе лагерь и могут начать работу ссамого утра. Пока солнце еще не очень припекает.