Марков побледнел и в поисках поддержки перевел убитый взгляд на сидящую на дальнем диванчике Катю. Но девушка лишь усмехнулась, пожала плечами и постучала ребром ладони по шее. Да-а, что Энжи не узнает хрипящего Стаса, Рома догадался, а вот что друг спокойно раскусит девушку по голосу, как-то не подумал. У всех гениальных планов есть свои недочеты!

Плотную повязку с глаз Соломинцева он снимал с опаской…

Мы замолчали. Послышались шорохи, шаги, потом снова все затихло. Что там происходит? Я точно слышала, как кто-то выходил, но заходил ли обратно? А шаги вроде бы те же, что и удалялись. Чертова повязка!

– Предлагаю поговорить о жизни, – излишне бодро предложил собеседник.

Голос его чуть выровнялся, но все равно подводил, и последнее слово практически потонуло в хрипе. Парень закашлялся. Господи, бедняга, зачем он пошел на корпоратив? Ладно бы корпоратив, но зачем он сунулся сюда? Понимаю увлеченность дам, одиноких у нас много, но что толкает парня?

– Тебе бы домой, – сочувственно вздохнула я, – выпить горячего чая и соблюдать постельный режим. Мне бабушка даже сейчас повторяет, что в таких случаях обязательно нужно звонить родителям. Чтобы мама прибежала и забрала всю болезнь. – Я грустно улыбнулась собственным мыслям.

Мамуля в последнее время была невероятно занята, с открытием ателье она успела управиться за месяц. С тех пор мы постоянно созваниваемся, хоть и видимся редко. Но уверена, если бы я заболела, даже сейчас, как раньше, она оставила бы дела на отца – и примчалась. Чтобы позаботиться, чтобы показать, что наши родственные узы не разорвать ничем.

– Или в крайнем случае нужна просто женская рука, – добавила я. И внезапно осознала, как пошло это звучит. Черт, Энжи, о чем ты думаешь?

– Постельный режим уже никак, выписали и отправили на работу. А остальное… дома так и сделаю. – Пошлости молодой человек не заметил, зато голос его прозвучал сдавленно. Из-за болезни?

– Надеюсь. Честно, моя бы маман, услышав такой кашель, моментально примчалась. – Я улыбнулась, стараясь замять тему.

Собеседник промолчал. Снова звякнула вилка, послышалось шуршание ткани. С каждой проходящей секундой мне становилось все более неловко.

– Поговорим о жизни? – наконец повторил он.

– Да, да, давай, – схватилась я за возможность прервать тишину.

О жизни – это о чем? Дико захотелось стянуть повязку сейчас же и узнать, кто передо мной, но я, как правильная детсадовская девочка, не делала попыток нагло наплевать на правила. Да и, честно говоря, затея со «свиданием вслепую» уже не казалась такой дурацкой. Зачем ввязалась? А почему бы и нет? Почему бы не попробовать хорошо провести вечер и поболтать с незнакомым парнем? Ведь теперь он определенно станет знакомым.

– Предлагаю по очереди говорить по одному факту, – правильно восприняв мое молчание, предложил собеседник. – Рассказывая что-то о себе. К примеру, я ненавижу овощи, но обожаю рыбу. И скоро упаду в голодный обморок, потому что здесь ей потрясающе пахнет.

– Разве ты не ел?

– Почти. Когда все настолько заложено, есть не всегда хочется. – Он кашлянул для полноты эффекта и продолжил хрипеть дальше: – Фрукты люблю.

– А сладкое? – не удержалась я от вопроса.

– Тоже. – Парень рассмеялся.

Разговор перешел в другое русло. Мы… просто болтали. Словно не было повязки, не было темноты. Или наоборот, именно она позволяла расслабиться и… Как там выразилась Катюша? Получать удовольствие? Я ограничивалась фактами о еде (сладости? Мясо? Рыба?), напитках (мохито, сто процентов), любимом цвете и любимой музыке. Собеседник рассказывал о себе гораздо больше: об интересах, об игре, над которой сейчас работает с командой. Не жалел горла, а когда я спросила, не сложно ли говорить, насмешливо фыркнул, возвращаясь к предыдущей теме. И я с каждой минутой, с каждым словом понимала, что хочу встретиться вновь, потому что… потому…

– Можно, я скажу кое-что? – спросила я, когда вновь повисла тишина, на этот раз уютная. – Откровенное.

Я передернула плечами. В комнате было прохладно, особенно в моем-то легком платье. А еще стало как-то стыдно за идею «открыться». Но мне внезапно остро захотелось сказать парню что-то приятное. Сколько мы уже сидим? Час? Два? Пусть это слышат и Катя, и его секундант. Не страшно. Потому что правда.

Собеседник не ответил на мой вопрос, вместо этого задал свой:

– Холодно?

– Д-да, немного… – в замешательстве пробормотала я. – Но как?..

– Голос дрожит, – перебил парень. – Вот, держи.

Послышались шаги – видимо, секундант собеседника решил помочь, – и на плечи мне легла теплая кофта, приятно пахнущая одеколоном. Кисловатые лимонные нотки, смешанные с тонкими лесными. То ли наложение более нового аромата на старый, то ли такая композиция. Я плотнее закуталась в кофту и зарылась носом в мохнатый ворот. Нужно спросить, что за одеколон, и купить такой дедуле в подарок. Или папе. Секундочку. Я вскинула голову, прислушиваясь. Мне кажется или кто-то усмехался? Я точно слышала какое-то фырканье.

– Спасибо.

– А что-то откровенное, – хрипло прошептал собеседник, – мне приятно было бы услышать.

– Просто хочу сделать комплимент. С тобой очень спокойно. Голос больной, но даже так звучит располагающе. Не знаю, встречались ли мы когда-либо в коридорах компании или в столовой, но с тобой приятно общаться. И голос. Уверена, когда ты здоров, он звучит потрясающе.

Парень закашлялся, то ли от удивления, то ли в очередном приступе. Я улыбнулась, мысленно повторяя сказанное и понимая, что ни одно слово не было лишним. Все именно так.

– Спасибо, – отдышавшись, ответил собеседник. – Было очень приятно. Не ожидал…

– Я… это было честно. – Я знала, что он меня не видит, но все же опустила пылающее лицо. Черт, щеки-то как горят. Мне ответили с нервным смешком:

– Верю. Красиво сказано. Спасибо, ты меня даже смутила.

Мы замолчали. Надолго. Я думала, что еще сказать, парень… Кто же знал, что он делает? Но вскоре в комнате началось движение. Ножки стула собеседника стукнули о плитку, на меня дохнуло легким ветерком. Я зябко поежилась, и тут же чьи-то руки заботливо поправили кофту на моих плечах.

Что?

– Не мерзни. – В голосе угадывалась улыбка, на столе зазвенела посуда. – Хочешь клубнику?

Я подавилась воздухом, резко отстраняясь и вжимаясь в мягкую обивку дивана. Что все это значит? Он видит и спокойно передвигается? То есть…

– Как ты меня узнал? – выдавила я, осознав, что случилось.

– Тебя сложно не узнать.

Снова движение. А потом прохладные пальцы коснулись моей щеки и остановились на подбородке. По спине пробежал холодок.

– Стоп-стоп-стоп! – Я попыталась подняться и едва не упала. Меня удержали за плечи, но я тут же оттолкнула чужие руки. – Я же ни с кем не знакома! Из программистов только Ромка и… и…