— Вовсе нет. Я обожаю соколов.

— Правда?

Она соблазнительно вращалась в воде, как невесомая балерина.

Касим улыбнулся и добавил:

— У моей матери есть собственный птичник.

— Можно его увидеть? — Она подалась вперед, а затем назад. — Не важно, птицы в клетке. Я только расстроюсь.

Он поднял руку, чтобы предупредить ее. К ним спешил его слуга.

Доклад его не удивил. Ровно как и неподобающее поведение докладчика. К счастью, Касим был слишком расслаблен, чтобы приказать обезглавить посланника.

Он лишь коротко кивнул, приказывая человеку удалиться.

— Что это было? — спросила Анжелика, провожая его взглядом.

— Отец недоволен, как и твои братья, впрочем.

И ему было неинтересно говорить о том, что ждало их во дворце. Он хотел наслаждаться тем, что у них было. По крайней мере, до утра.

— Их не успокоило то кодовое слово, которое я просила передать? — Она казалась искренне удивленной.

— Я этого не сделал.

— Касим, нельзя так поступать. — Она подплыла ближе.

— Твоя сестра знает, что ты пошла со мной по собственной воле. Неужели они считают, что я могу тебе навредить?

— Просто скажи им, что со мной все в порядке, — нетерпеливо повторила она, снова взглянув туда, где исчез слуга.

— Мой отец знает, где я. Он может привезти их сюда, если они хотят убедиться, что с тобой все в порядке.

— Но ты просто мог связаться с ними и передать мое сообщение.

— Пусть докучают ему. Он передумает и позволит тебе вернуться во дворец.

— Ты используешь меня! — воскликнула она. — Используешь их, чтобы загнать отца в угол. Я думала, ты не играешь в эти игры. — Она поплыла от него к берегу. — Какая твоя цель? Он все еще может лишить тебя трона, не так ли? Ты собираешься рисковать своим будущим ради того, чтобы я смогла остаться на свадьбу? Ради одного-единственного дня?

Теперь она начинала думать, что он боролся и за нечто большее. За их совместное будущее. Но за такое преступление его обязательно лишат трона. Он затеял опасную игру.

— Почему ты не можешь просто наслаждаться тем, что у нас есть? — бросил он ей с вызовом.

— Я так и делала. Секс и купаться обнаженной — приятно. Но, видимо, я здесь не для этого. Ты хочешь наказать своего отца. Ты используешь меня, чтобы опозорить его, потому что злишься на него из-за Джамала. — Когда она вылезла из воды, ее плечи сгорбились, хотя воздух все еще был теплым.

— Перестань обвинять меня в том, что я хочу от тебя только секса. — Он рывком поднялся из воды. — Я привез тебя сюда, потому что здесь я счастлив. Я хотел, чтобы ты увидела это место.

Он подошел туда, где она стояла, укутавшись в полотенце, и обнял ее.

— Ты отвезешь меня обратно? Пожалуйста.

— Во дворец? Ты выбираешь свою семью, а не меня? Анжелика, живи своей жизнью! Прекрати прятаться за своей сестрой.

Она отшатнулась.

— Я не обижаю людей, которых люблю.

— Хочешь сказать, это делаю я?

Она опустила взгляд.

— У тебя получается держаться независимо. Я даже понимаю, почему ты стал таким. Но я испытываю к тебе чувства, Касим. Как ты думаешь, я прилетела сюда ради того, чтобы искупаться в полночь в оазисе? Нет. Я здесь потому, что переживала за твою семью. Я приехала, несмотря на то что знала, что снова окажусь в твоей постели, а потом снова покину тебя.

— Тогда не уезжай.

Ему было невыносимо знать, что он причиняет ей боль. Когда он вспомнил, как Анжелика плакала у него на груди, ему стало почти физически плохо.

— И какое будущее нас ждет? — тихо спросила она. — Я буду твоей второй женой? Посмотри, к чему это привело…

Он вздохнул и ущипнул себя за переносицу.

— Если ты хочешь, чтобы я позвонил твоим братьям, я сделаю это.

— Твой отец все равно узнает, что я здесь, и будет недоволен. Зачем разжигать вражду? Я не хочу быть причиной вашей ссоры накануне свадьбы. Касим, я люблю тебя. Я знаю, что у тебя нет чувств во мне. — Анжелика была потрясена своим признанием.

Касим выглядел ошеломленным. Разве этого он совсем не ожидал?

— Я не хочу знать, что ты чувствуешь ко мне, — добавила она быстро. — Мне это будет только неприятно, — пролепетала она, изнывая от тоски. — Но я — это я. Если ты думаешь, что я прячусь за сестрой, — это потому, что я не знаю, как противостоять такому натиску чувств.

Ты сделал меня беззащитной перед собой.

Она хотела посмотреть на него, но боялась, что увидит в глазах жалость или, еще хуже, скуку? Она лишь очередная женщина, потерявшая от него голову.

— Ты бы мог убедить меня стать твоей второй женой. Но в таком случае мы оба потеряем уважение друг к другу, — сказала она, чувствуя, как будто один из его соколов пытался растерзать ее сердце своими крепкими когтями. — Поэтому я прошу тебя смилостивиться надо мной. Оставайся мужчиной, которого я полюбила, и проявляй снисхождение к тому, кто слабее тебя. Не используй меня в битве против отца. Вернемся во дворец, тебе нужно примириться с ним ради сестры.

Он выдохнул, как будто она ударила его.

— Словом, ты просишь меня не быть эгоистом, как мои родители? — подытожил он, голос шелестел, как ветер песчаной бури. — Анжелика, ты должна больше верить в себя. Когда нужно, ты можешь быть очень жестока.

Вернувшись во дворец, они распрощались, как чужие. Она думала, что едва ли сможет простить его за это, пусть он и сделал ровно то, что она просила. Все же она надеялась на какое-то чудо.

Анри встретил ее у вертолета и молча отвел в их комнаты, где, как она ожидала, их встретит Рамон. Его не было. Все остальные крепко спали.

— Трелла в порядке? — спросила Анжелика, когда Анри закрыл за собой дверь.

— Да. Она — умница. Ты это знаешь.

Он откупорил бутылку и, принюхавшись, поставил ее на место.

— Какая-то наливка. Как они выживают без приличного коньяка? Ты не хочешь поговорить со мной о своем безответственном поведении?

Она подняла руку и вздохнула:

— Ты не хочешь рассказать мне, что случилось между тобой и Циннией?

Он отвернулся.

— Нет.

Она наклонила голову. В таком случае он прекрасно понимал, как она себя чувствует. Иногда было слишком больно делиться своими переживаниями с другим человеком.

Он вздохнул и протянул ей руку:

— Прости. Не люблю ругаться. Особенно с тобой. Чувствую себя задирой.

Она слабо рассмеялась.

— Потому что я не сопротивляюсь?