— Добро пожаловать. — Она сложила ладони в приветственном жесте. — Боюсь, что матери сейчас нет дома. Она обедает с друзьями и наверняка расстроится из-за того, что не застанет вас. Вам подать чай или кофе?

Касиму показалось, что он видит эту женщину впервые. Анжелика обращалась с ним как с незнакомцем и была слишком красива. Он растерялся, костюм, казалось, стал мал на три размера.

Как бы то ни было, теперь он мог перевести дух. Его крайне раздосадовало то, что он был вынужден преследовать ее. Не застав Анжелику в Париже, ему пришлось отправиться в Испанию и прийти без приглашения в дом ее матери.

— Нет, спасибо. Кофе не нужно.

Уголок ее рта едва заметно дернулся. По всей видимости, она была смущена его появлением и не ждала его. Теперь, когда ей объявили о его прибытии уже в новом статусе, она, казалось, ничуть не впечатлялась этим. Именно это так привлекало в ней Касима.

Кивнув, она отпустила прислугу.

— Предпочитаешь стоять?

— Да. Что в этом такого? — переспросил он, когда она ухмыльнулась. — Я достаточно насиделся, пока добирался сюда из Парижа.

— Париж? — Она оторопела.

— Фатина должна была увидеть Джамала. — Снова обнять брата было бесценно. Он также познакомился с его спутницей. Оставив Фатину с сыном, он почувствовал, что наконец-то снова мог быть с Анжеликой.

Но теперь, когда он оказался в доме ее матери, ее святилище, и вспомнил, как с ней обходились на свадьбе сестры, он, кажется, впервые задался вопросом: а не слишком ли многое он воспринимает как должное? Супруга короля не может оставаться в тени. Почему он решил, что Анжелика согласится? Даже ему поначалу было непросто.

— Он живет в Париже? Я не знала…

— Нет.

Касим почувствовал усталость. Ему захотелось снять с себя гутру, сбрить бороду, а также забыть об ответственности. Быть тем мужчиной, каким он был, когда впервые встретил Анжелику.

Но Касим был королем. Королю нужна королева.

— Эти несколько недель были непростыми.

— Конечно. Понимаю. Соболезную твоей утрате. Мне следовало…

— Твоя мама прислала соболезнования. Там была ее визитная карточка. — Он перебил ее. — Моя мать была признательна.

— Представляю, как ей тяжело. И Хасна… Ужасно потерять отца в день своей свадьбы. Как она?

— Мы все в трауре. Они сократили медовый месяц.

Касим был рад тому, что его сестра беспрекословно поддерживала мужа.

Анжелика кивнула, поджала губы и опустила голову. Когда она снова обратила к нему свой взгляд, в ее глазах стояли слезы.

— Не нужно. — Забывшись, он сделал шаг ей навстречу, но вовремя осекся. Устало провел рукой по лицу. — Я устал от слез. Их было пролито слишком много.

Анжелика сжала ладони в кулаки. Она силилась взять себя в руки, но тщетно. Касим был здесь и был все таким же красивым. Темные глаза, непроницаемый цепкий взгляд.

Он отрастил бороду, которая была аккуратно подстрижена, обрамляла лицо. На нем была национальная одежда.

Касим был здесь, рядом, но за ним тянулся шлейф из его мира.

Двери в его мир были закрыты перед ней. Сердце Анжелики болезненно сжалось. Она судорожно вздохнула, но не нашлась что сказать.

Он смотрел на нее, как раньше. Словно любовался ее платьем или прической, но на самом деле вглядывался в нее, в ее душу.

Анжелика скрестила руки под грудью.

— Мне непонятно, зачем ты здесь.

— Ты задаешь этот вопрос, потому что я не ответил на сообщение?

Она пожала плечами. Ее щеки зарделись против воли.

— Пожалуй, это было неуместно. Я поняла, что наша поездка в оазис могла быть причиной…

Смутившись, она умолкла. Она совершенно не желала считать себя причастной к кончине его отца.

— Может быть. — Он утомленно пожал плечами. — Я был готов убить его, когда меня короновали.

— Мне очень жаль, — пролепетала она, презирая себя за то, что была его слабостью. Слабостью, которой он потворствовал в ущерб отношениям с отцом.

— У него было слабое сердце. Его состояние ухудшалось годами. — Он поджал губы. — Но я не ответил на твое сообщение не потому, что винил в его кончине себя. Я винил нас.

Это было воплощением ее самого страшного кошмара. Сердце ушло в пятки. От ее надежды не осталось и следа.

— Я винил и тебя. За то, что привезла то ожерелье от Джамала. Я не был тем, кем ты хотела меня видеть. — Его передернуло от отвращения к самому себе.

Смерть отца — его наказание. Касим не собирался перекладывать вину на ее плечи. Анжелика видела, что он нес это бремя на себе, и это самопожертвование ужасало. Она все еще хотела помочь ему.

— Но вот чего я не знал, так это того, что той ночью Фатина поругалась с ним. После того, как его не стало, я был очень занят. Только двумя неделями позже я смог найти время, чтобы поговорить с ней наедине о будущем. Она обо всем рассказала мне, все это время она страдала от чувства вины.

— Они ругались из-за Джамала?

— Она просила у отца развода. Я не стану повторять все, что она мне рассказала, но… Думаю, отец все же любил ее. Ему было трудно свыкнуться с тем, что она больше не хотела жить с ним из-за Джамала.

— Но все же у него было нездоровое сердце. Ведь ты разубедил ее?

Он бросил на нее доверительный взгляд.

— Я сказал, что она была хорошей женой и матерью. Она боролась за счастье каждого из моих братьев и сестер, особенно отстаивала Джамала. Я заверил ее в том, что ей не в чем себя винить и я как можно быстрее устрою ей встречу с Джамалом.

— Касим, ты очень хороший человек.

Мужчина лишь вздохнул.

— Я бы хотел вернуть Джамала домой, но, боюсь, это еще небезопасно. Боюсь воскрешать его. Нам удалось связаться друг с другом через ювелира, и мы встретились в Париже. Он передает тебе привет, он все еще заинтересован в совместной работе.

— Ты здесь для того, чтобы передать его предложение?

— Нет. — Он подошел к окну и насладился видом на залитое солнцем море. — Я здесь из-за того, что в данный момент на меня оказывается сильное давление. Оно вызвано обещанием, которое я дал отцу. Я должен жениться на женщине, которую он выбрал. И я знаю, что если выполню его, то буду снова сбегать к тебе и в конце концов превращусь в него.

Он разрезал ладонью воздух.

— Я не стану повторять его ошибки. Не хочу, чтобы ты возненавидела меня так, как Фатина моего отца. Не теперь, когда мне так нужна твоя любовь. И она будет нужна мне всегда, чтобы оставаться человеком. Править страной очень сложно…

— Касим…

Это был ужасный разговор. Хватит ли у нее сил довести его до конца?