угроза жизни не могла заставить её быстро отринуть вбитые запреты. Наконец, она решилась. Съёжившись, стараясь укрыть лицо от бьющих когтей, Лада потянулась к старухе. Когда она уже почти коснулась её скрюченных пальцев, спереди послышался крик. Охотница не разобрала ни слов, ни даже голос кричавшего, но в тот же миг повозка резко свернула в бок, накренилась и опрокинулась. Вылетев через борт, Лада сильно ударилась рёбрами и оказалась на земле. Ослеплённая заливавшей глаза кровью и оглушённая ударом, она инстинктивно ползла куда-то, пока её не подхватили сильные мужские руки. Доверившись им, Лада переставляла ноги, пока ей не позволили вновь опуститься на землю.

Охотница вдруг с ужасом поняла, что ничего не слышит. Вокруг была лишь звенящая тишина.

«Создатель милосердный, только не глухота! Прошу тебя, милостивый творец, только бы не стать…»

«Такой, как отец Тихомир». Эта мысль мелькнула, стеганув её, словно хлыстом. Оглушив сильнее, чем недавний удар о землю.

- Зарраза, - послышалось рядом.

Сердце Лады громко стукнуло. Стыдясь своих мыслей и нахлынувшего невероятного облегчения, охотница попыталась подняться.

- Сиди уже, сейчас всё будет, - снова раздался голос Дрогана.

Лада ощутила на лице сухую шершавую ткань. Названный брат вытирал ей лицо.

- Прости, бурдюк потерял.

Лада понимающе кивнула.

- На, мой возьми, - это был уже голос Ратибора. - Щипать только будет. Там не вода.

Щипало, и правда, сильно. Судя по этому, всё лицо Лады было в ссадинах и порезах. Наконец, она смогла открыть глаза и оглядеться. С первого взгляда она узнала это место – дорожное святилище, мимо которого отряд проезжал по пути в Медянку. Рядом хлопотал Дроган, обрабатывая раны охотницы. Ратибор, прикрыв глаза, устроился прямо на лежачем камне. На первый взгляд, оба они были целы. Чудом уцелел и фонарь, установленный посреди святилища. Тусклым светом он отделял круг жизни, в котором сгрудились люди, от окружившего их царства смерти.

В стороне, у самой границы тени, спиной к остальным, стояла Равуна. Её одежда была изодрана, но старуха держалась ровно, хоть и привычно ссутулившись. В её руке Лада заметила палку, напоминавшую воронью лапу.

Отца Тихомира, Вейду и лошадей видно не было. Перевёрнутая набок повозка лежала неподалёку. А на ветвях, покуда хватало взгляда, молчаливыми зловещими тенями сидели вороны.

- Где отец? - прохрипела Лада, пытаясь подняться.

Дроган обхватил её за плечи и заставил прекратить усилия. Рёбра отозвались глухой болью, но, вроде бы, были целы.

- Мы не знаем. Как телега перевернулась, он вроде как выпал. Но вороны на него точно не нападали. Может, спрятался куда?

Лада дотронулась до лица, чувствуя слабость. На руке остались пятна крови. Закрыв на миг глаза, охотница решительно отогнала мысль, что её наставник может быть мёртв. Или покалечен, и сейчас лежит без сознания.

- Что теперь?

- Будем ждать до рассвета. Здесь мы в безопасности. Там – верная смерть, - хрипло ответила Равуна. И добавила, будто услышав мысли Лады, - и монаха своего спасти не сумеете. А с рассветом чары спадут, кто бы их ни навёл.

- Чёртова ведьма, - сплюнул Ратибор. - Если бы не твои проклятые птицы, мы бы добрались до заставы.

Равуна спокойно восприняла оскорбление. Ответом она его не удостоила.

- Что с Вейдой? - вдруг спохватилась Лада.

Равуна молча протянула руку и указала на перевёрнутую клеть. Ожидая увидеть раздавленное тело, охотница, сжав губы, проследила за её жестом. Однако, вопреки опасениям, невредимая девушка сидела в клетке, будто ничего и не случилось. Вороны не реагировали на неё. Вид у Вейды был спокойный, даже умиротворённый.

- Надо было дать селянам сжечь эту суку, - процедил Ратибор. - Меньше было б проблем.

- Я уже говорила, и повторю сызнова, - устало произнесла Вейда. - Я вам не враг.

Равуна открыла рот, чтобы ответить, но в этот миг из-под деревьев появился человек. Лада не видела его раньше, иначе сразу бы узнала – таким приметным он был. Тёмная, почти коричневая, кожа была иссечена морщинами, похожими на складки коры. Густые седые волосы спадали ниже плеч, почти закрывая лицо, итак едва видимое в окружающем мраке. Незнакомец шёл медленно. Могучая грудь, немногим меньше сажени обхватом, мерно вздымалась. Рука, толщиной с молодую осину, поднялась и легла на замок клетки. Тот жалобно скрипнул, щёлкнул, и развалился. Вейда вышла. Её тонкая ладонь утонула в огромной лапище великана. Развернувшись, девушка и её освободитель пошли в лес.

- Аруг.

В голосе Равуны впервые проявились эмоции. И это была ярость. Деревенский охотник медленно обернулся. Его лицо ничего не выражало. Безмолвно, он побрёл дальше, и вскоре вместе с Вейдой скрылся во мраке. Едва это произошло, птицы, сидевшие на ветвях, рухнули вниз. Мёртвые пернатые тела усеяли пространство за пределами светового пятна.

Ноги Равуны подкосились. Она упала на колени, невидящим взглядом уставившись в темноту.

«Детки мои», - донёсся до Лады едва слышный шёпот.

Все хранили молчание. Охотница поднялась, чтобы подойти к старухе, но в этот миг в тени за повозкой почудилось движение. Ратибор вскочил, выхватив меч. Дроган поднялся, сжимая кулаки – его топор был потерян где-то во время безумной скачки. Ладонь Лады непроизвольно легла на рукоять одного из кинжалов, всё ещё висевших на поясе.

Из-за повозки, пошатываясь, медленно поднялся старый монах. Лада сорвалась с места и кинулась к нему, однако отец Тихомир решительно отстранил предложенную руку. Несмотря на помятый вид, стоял он довольно твёрдо.

- Где ведьма? - спросил он.

- Ушла, - проворчал Дроган. - Аруг увёл её.

Монах немного помолчал, затем повёл носом, словно пытаясь учуять Вейду и её спутника.

- Надо идти за ними. Они наверняка отправились в логово, о котором говорила Равуна. Она здесь?

- Я слушаю, - коротко бросила старуха.

- Ты сможешь отвести их к убежищу ведьмы?

Равуна пожала плечами. Она выглядела старой и уставшей.

- Смочь-то смогу. Только одолеем ли?

- Должны, - решительно ответил монах. - Нам нужно довериться воле Создателя, который привёл нас на этот путь. Нельзя позволить, чтобы ведьма ушла безнаказанной. Ступайте. Для этого вы и приняли свои обеты.

- Ну, я никаких обетов не принимал, - поднялся Ратибор, - однако со стариком согласен. Надо идти за ними, иначе мало ли, что ещё эта девка выкинет. Если жених её сестры поплатился жизнью за то, что бил свою невесту, представляю, какую обиду она на нас затаила. Не хочу остаток жизни оглядываться. Но почему ты думаешь, будто ведьма так глупа, что