Он заехал в кондитерскую, купил любимый Асин торт «Красный бархат» – чего, спрашивается, хорошего? Красный кусок хлеба, посыпанный красными же крошками. Внутри варенье, тоже красное. За эти же деньги можно купить батон и пару упаковок сосисок. Но в торте куда больше романтики, чем в сосисках. Ася во всем пытается найти романтическое начало и обязательно находит. В поисках все той же романтики Рыбак зашел в расположенный неподалеку цветочный киоск, где приобрел три розы в тон торту. Он хотел одну, но девушка, то ли испугавшись его боевого вида, то ли пожалев, предложила сделать скидку, и он не устоял.

Свет в Асиных окнах не горел. Иван сначала решил подождать ее в машине, а потом подумал: вдруг она до такой степени устала, что пришла домой и легла спать? Подождал, когда из подъезда выйдет сосед с пятого этажа, и заскочил внутрь.

Что Аси нет дома, он понял еще до того, как нажал кнопку звонка. Интуиция подсказала. Но все равно позвонил три раза. Дверь, разумеется, никто не открыл. Уходить не хотелось. Время позднее, и Ася должна с минуты на минуту вернуться. Конечно, можно вернуться в машину, но опять же, если Ася обнаружит его у своей двери с цветами и тортом, это будет более романтично, чем если он, увидев, как в ее окнах вспыхнет свет, ринется звонить в домофон. Опять же, дожидаясь ее под дверью, он возьмет Асю врасплох. А просясь впустить его через домофонную трубку, может нарваться на отказ – мол, устала, спать хочу, приходи завтра. Мысль о том, что после сегодняшней встречи в больнице Ася не будет такой жестокой, конечно же, присутствовала, но лучше не рисковать. И Иван устроился на ступеньках, прислонившись к стене.

Спустя полчаса выглянула соседка и пообещала вызвать полицию, если Иван сейчас же не уберется. И как узнала, что на лестничной клетке кто-то есть? Сидел Иван тихо, не кашлял, песни не горланил. Периодически прикладывается к дверному глазку, что ли?

Соседку Иван знал, как-то даже помогал ей передвигать комод из одной комнату в другую. Но взывать к ее памяти не стал. Сидеть было неудобно, да и день выдался трудный. Ивана клонило в сон, пострадавшая в перестрелке голова уже плохо соображала. Поэтому он решил требование соседки выполнить. Правда, не тем способом, который диктовал в данном случае здравый смысл. Вытащив из кармана универсальный набор отмычек, он легко справился с Асиным замком.

В Асиной квартире ничего не изменилось, как будто не было этих дурацких дней, когда он пытался наладить быт в своей холостяцкой квартире. Нет, она не напоминала берлогу, была вполне приличной – спасибо бывшей супруге. Кристина, привыкшая из всего извлекать прибыль, как-то предложила квартиру сдать: и людям хорошо, и себе доход. Но Иван не захотел. Сейчас уже даже не мог вспомнить, почему. А если бы квартира была занята жильцами, Ася бы так просто его не выставила. Пожалела бы. Не его, жильцов. Решено, завтра же нужно попросить Федора закинуть объявление в Интернет. Нужна пара, обязательно с ребенком, а лучше, чтобы несколько детей. Чтобы наверняка.

С этими мыслями он прошел на кухню, поставил чайник, наполнил водой кастрюлю и воткнул в нее розы. Заглянул в холодильник и пожалел, что не купил сосисок: пара йогуртов, масленка, крошечный кусочек сыра… Голод не тетка. Пришлось отрезать кусок торта.

«Красный бархат» все таял и таял, Ася все не шла и не шла. Иван перебрался в комнату, включил телевизор и под убаюкивающий фон очередного телешоу благополучно задремал.

Поговорив с Кристиной, Ася задумалась. Легко сказать – добыть биологический материал для экспертизы. Но как это осуществить? Для начала она решила воспользоваться советом Кристины и посмотреть в Интернете, что лучше всего подходит для проведения анализа ДНК.

Ответ, выданный браузером ее мобильного телефона, прямо-таки обескуражил. Оказывается, стандартным материалом для проведения генетической экспертизы для установления родства служил буккальный эпителий, в переводе на русский язык – соскоб с внутренней стороны щеки. За сравнительно небольшие деньги курьер мог привезти специальный набор для сбора образцов в домашних условиях. Этот способ считался самым надежным, но был отвергнут Асей как технически невыполнимый. Судя про информации из Интернета, нестандартные образцы типа волос, ногтей, крови, зубных щеток и т. д. тоже годились, но требовали специального хранения, дорогостоящего оборудования и к тому же не гарантировали результата. То есть Ася должна была надергать у тарасовской семьи волос, настричь ногтей, а на выходе получить ноль.

Терзаемая подобными мыслями, она заглянула в комнату Маши. Та лежала на кровати, в ушах наушники, в руках – смартфон. Большие пальцы с коротко остриженными ноготками бойко скользили по экрану. Да, вряд ли она скоро соберется стричь ногти. Самое реальное – раздобыть зубные щетки. Вот только как это сделать? Ведь исчезновение зубных щеток не может остаться незамеченным.

– Что-то мамы долго нет, – пожаловалась девочка, не отрывая глаз от экрана.

– Тебе чего-то нужно? – всполошилась Ася. – Только скажи! Может, чаю? Сока? Поесть чего-нибудь?

– Нет, – Маша покачала головой. – Просто пусто как-то. Я привыкла, что Неонила все время здесь. Когда она ушла, мама пыталась дома сидеть. Но я же видела, что ей все это скучно. У нее там, – оторвав руку от смартфона, Маша неопределенно махнула рукой, – своя жизнь. Я так хотела ей рассказать про витамин В17, позвонила, а она сказала, что не может говорить. Что перезвонит.

– Ну раз сказала, значит обязательно перезвонит, – Ася присела на край кровати и осторожно коснулась золотистой головы.

Девочка не отстранилась, и Ася погладила волосы, неожиданно оказавшиеся жесткими и упрямыми.

– Какая она была, Неонила? Понимаю, что не смогу ее заменить, но я хотя бы должна знать, к чему стремиться.

– Она была очень доброй. Вся добрая – лицо, руки, ноги… Ну, вы понимаете…

«Бедное одинокое дите, – подумала Ася, – при всей родительской любви и заботе она скучает по уволенной няньке. Если у меня когда-нибудь будут дети и я стану перед выбором: строить карьеру или растить ребенка, я выберу… Что?»

В этот момент у Маши зазвонил телефон, и Ася, чтобы не смущать девочку своим присутствием, тихо выскользнула из комнаты.

Она прошла в комнату Неонилы и тихонько прикрыла за собой дверь. Ася не стала зажигать верхний свет, щелкнула выключателем настольной лампы с желтым абажуром, отчего комната наполнилась добрым золотистым светом. «Вся добрая…» – вспомнились Машины слова.

Она не должна находиться здесь, в чужой комнате, это неправильно, это плохо. Хотя как уловить грань между «хорошо» и «плохо», если речь идет о счастье ребенка? Ася покачала головой, и камни трезвости и мудрости в ее сережках одобрительно звякнули. К тому же Лада разрешила жить в этой комнате, соответственно, и пользоваться всем, что в ней находится. Значит, ответственность за Асино вторжение в чужую жизнь лежит на ней. Или нет?

В комнате царил полный порядок. Ася коснулась голубой, расшитой ирисами шторы, взяла лежащую на столе книгу. Достоевский, «Преступление и наказание». Раскрыла наугад посредине.