– Можешь рассказать, что ты узнал о Прю, я помогу тебе придумать, как ее вызволить.

Я кивнул, но грудь сдавило, когда я подумал о том, что придется ждать еще целый час, прежде чем идти за оборотнями и вытрясать из Найтлока необходимую информацию.

– Пру? Как прут? Обожаю свежие прутики! Только есть их, к сожалению, не могу… – грустно призналась Флора. – Из-за них я издаю слишком много звуков.

Честно говоря, я не очень хотел вдаваться в подробности того, что она имеет в виду под словом «звуки», потому что уже догадывался.

– Прю, моя сестра, – сказал я. – Которую схватила Пира.

– Но зачем королеве Нижнего Мира обращать внимание на человеческих девочек? – поинтересовалась Флора. – Все же знают, что ей нужен мальчик, в котором живет ее брат… Ой!

Повисшую тишину прервала ее икота. Я смотрел на нее и видел, как она враждебно щурится.

Что-то щелкнуло, как будто две сросшиеся вместе маленькие веточки выросли из ее горла.

– Ты демон?

– Это временно, – пытался объяснить я.

Хруст усилился. И вдруг ее зубы стали не такими уж плоскими.

«Они травоядные, слизняк, – объяснил заскучавший Аластор. – Скажи ей, что я убил сотни ее предков, а из их деревянных останков сделал дрова, чтобы отапливать в холода свою башню. Посмотрим, как она испугается».

Ну, да, конечно. Нет. Категорическое нет.

– Все нормально, – вмешалась Нелл. – Проспер остается Проспером. В основном. Как минимум, в девяноста случаях из ста.

Флора подняла кулак, показывая браслет, сплошь утыканный острыми золотыми шипами. Кровь отхлынула от моего лица.

«Всеми королевствами, эти эльфы постоянно считают себя лучше всех только потому, что любят покой и веселье. Фу! – передернуло Аластора. – Эту вот точно с дерева сбросили за чрезмерную порочность».

Поэтому демоны так не любят эльфов? За то, что они любят веселые яркие вещи?

«Единственное, что есть ценного в эльфах – их мастерство. Их работы потрясают. Если бы нам не были нужны драгоценности и оружие, которые мы не можем создать никакой магией, мы бы уже давно их выгнали и истребили».

«Почему?» – спросил я, пытаясь не приближаться к Флоре, пока мы поднимались. Когда мы пришли наверх, в место, которое, полагаю, называется Ступенями, Флора повернулась и снова посмотрела на меня, подняв маленький кулачок.

«Потому что они зануды, – ответил Аластор. – Но в основном, потому, что мы никогда не могли использовать их ограниченную магию. Так же, как и человеческую. Они могут только управлять растениями, а у нас их не так много. А еще они любят “помогать” нашим врагам: людям, ведьмам и всяким оборотням. Понятно, что они хотят нас уничтожить, пока мы не успели уничтожить их».

По-моему, тут было какое-то зацикливание. Не все ведут себя как демоны.

«Серьезно? Тогда почему такое множество людей стремится жить так, как мы?»

Мысль была отвратительная… но не лживая. Похоже, что демоны – сборник худшего в людях, при отсутствии способности сопереживать и меняться.

«А эльфы больше похожи на людей или на демонов?» – спросил я. Мы шли за Флорой сквозь ряд полуразрушенных тоннелей.

«Совсем не похожи. Ни на кого. Они совершенно другие».

Это я и хотел услышать. Подтверждение тому, что она не попытается меня сожрать, сжечь заживо или приготовить из меня деликатес, как все, кого мы тут встречали. Во всяком случае, пока.

– Так вот… – начал я, когда мы шли рядом. – Этот попугай, оборотень, которого ты пыталась спасти, он твой?

Глаза Флоры превратились в сверкающие в темноте щелочки. Волшебного фонарика Нелл хватало, чтобы увидеть на лице эльфа подозрение.

Мое сердце ушло в пятки.

«Не старайся понравиться эльфу. Хватит».

– Оборотни – мои друзья. Они не домашние животные. Никому не принадлежат, даже ведьмам, которые их растят. Я заботилась о Риббит с тех пор, как она оставила свою ведьму и залетела в мой уютный домик в зимнем лесу.

– Оставила свою ведьму? – повторила Нелл. Она была в шоке. – Оборотни живут с семьей ведьмы, которая их вырастила, несколько поколений. Они, наверное, самые преданные создания на свете… Та ведьма, наверное, окончательно перешла на темную сторону, не иначе.

Флора слегка пожала плечами.

– Риббит не хочет говорить об этом. Для нее это слишком тяжело.

– Так ты живешь в нашем мире? – спросил я. – И как тебе? Видишь все в высоком разрешении? Можешь читать мысли? Почему люди вас не видят?

Раздраженное дыхание Флоры несколько смягчилось, а морщина на лбу немного разгладилась. Она уставилась на мою ладонь. А я опять не понял, когда успел занести эту руку, чтобы потрогать ее за плечо.

– Э-э…

– Эльфы в основном живут в нашем мире, Проспер, – быстро сказала Нелл. – Они заботятся о природе, многие становятся ювелирами и ремесленниками. В Салеме жил эльф, который делал удивительные украшения. Мисси зачаровала его так, чтобы он мог продавать их на ярмарках. Не знаю, что с ним случилось.

Меня начинали бесить периоды молчания Аластора. В них было куда больше правды, чем в его объяснениях.

«Ты убил этого эльфа? – и тут меня пронзила мысль пострашнее. – Или заставил меня его убить?»

«Нет, но я видел гуля, который это сделал. Возможно. Не говори маленькой ведьме. Я не убивал».

Наконец, Флора вывела нас из тоннелей к чему-то, что было похоже на вход в канализацию или ливневый сток. Нелл погасила фонарик, убрала его и полезла за эльфом. Я тоже умудрился протиснуться через каменный вход и с трудом вылез на мощенную брусчаткой улицу. Из трещины ближайшего камня, шипя, поднимался пар.

Других звуков не было слышно. Дома на третьем уровне были похожи друг на друга и построены из обычного темного кирпича. Верхние этажи нависали над нами. Почти все окна были темны, кроме пары мест с горящими свечами за черными кружевными занавесками. Не видно было ни следа магии. В воздухе прокатился отдаленный грохот. Этот звук отражался от скрюченных домов и косых стен, нарастал, делаясь громче с каждой секундой.

– Это гроза? – спросил я.

«Скорее всего, просто лава под нами», – сказал Аластор.

Лава? Ну конечно, монстров, магии и проклятий не достаточно. Надо еще о лаве переживать. Ясно.

«Здесь нет солнца, слизняк. Как, по-твоему, королевство должно отапливаться, если не паром из трещинок?»

Так вот, что это за туман. Жар от лавы. Замечательно. Возможно, я надышался и теперь галлюцинирую… Гул нарастал. Казалось, что дрожит сам спертый воздух вокруг. Из-за этого мне показалось, что здания накренились и сквозь зубы говорят друг с другом. Грохот стал оглушительным. А потом оказалось, что это вовсе не иллюзия. Улица под нами затряслась, и я упал на спину, а Нелл – на колени. Части ближайших крыш падали рядом с нами, мне пришлось свернуться калачиком, чтобы меня не задело. Стекла лопались, и осколки летели вниз, как зловещий град.