единственная дочь Осса, — подвёл он нас к гостям. — Дорогие мои, познакомьтесь. Это господин Адарег Кадоган, наш глубоко уважаемый лорд-канцер.

Я благопристойно присела в поклоне и подняла глаза на высокого мужчину средних лет. Холёное лицо, надменный взгляд, немного проседи в волосах и идеальная выправка, благодаря которой на нём бы великолепно сидел не только парчовый сюртук, но и лохмотья. Разумеется, я знала, кто он такой, пусть никогда и не встречала. Герцог самой крупной области Сиарана, уже заканчивающий второй срок в должности лорда-канцлера и безусловно собирающийся баллотироваться на третий.

Аристократ галантно шагнул вперёд и принял мою руку: я подала её настолько машинальным, неосознанным движением, что почти вздрогнула, когда жёстко очерченные губы коснулись кружевной манжеты, прикрывающей тыльную сторону ладони.

— Польщён, — сказал мужчина, изучая меня холодной сталью глаз. — Вы прекрасны, как истинное дитя бриарейских кровей.

— Я только наполовину... — в совершенном беспамятстве начала я, но Блайк тут же дёрнул меня за рукав, дабы заткнулась.

— Это мой сын и наследник, Гальтон, — перехватил инициативу у моего отца аристократ и представил второго гостя.

Такой же высокий и статный, унаследовавший от отца, как лепные скулы, так и снисходительный взгляд, он держал в руках букет белых орхидей. Дорогое удовольствие, наверняка из лучшей оранжереи в городе. Мои руки приняли цветы всё с той же отрешённостью, поскольку мозг отказывался верить в происходящее и намеревался уйти в глубокую кому до лучших времён.

Прежде чем склониться для учтивого поцелуя, молодой наследник посмотрел мне в глаза, уронил взгляд на декольте, оценивая мои вздымающиеся под давлением корсета анатомические особенности. Уголок его губ дёрнулся, во взгляде появилась едкость. Поцелуй достался воздуху в незаметном расстоянии от кружев.

— С бургомистром Армистедом вы наверняка знакомы, — бросил герцог в сторону третьего гостя.

Полноватый мужчина, усатый, не молодой, в расстёгнутом сюртуке с узорчатым жилетом под низом. Его улыбающееся лицо резко приблизилось, а обе руки ухватили мою, породив нестерпимое желание отступить перед напором.

— Не лично, дорогой герцог, не лично, — начал тот экспрессивно и облобызал кисть мясистыми губищами. — Но ваш батюшка изготовил к моей третьей свадьбе великолепнейший сборник легенд Бриареи, Коттады и Гиеса. Супруга моя больно охоча до фольклора, знаете ли. Можете звать меня просто Канутом, и это именно я имел честь поведать нашему благороднейшему лорду-канцлеру о вас, милая. Говорю, есть в нашем саду одна орхидея, явно не простых кровей, негоже ей всё в горшочке цвести, пора бы собой достойную вазу украсить.

— Благодарю, любезный друг, что так красочно изложили юной особе цель нашего визита, — с лёгким раздражением покосился на бургомистра председатель палаты лордов. — Позвольте нам продолжить знакомство своими силами, не возражаете?

— Извините, — подала голос я, лишь титаническим усилием сумев проглотить пустыню, образовавшуюся посреди рта. — Можно я обмолвлюсь парой слов с папой и братом?

— Конечно, дорогая, — без всякого удовольствия дозволил герцог.

Тут как раз и Гвида подоспела с подносом, чтобы предложить гостям чаю с сахарными крендельками. На лице её пестрела такая же натянутая улыбка, что у папы.

«Открыться не успели, как гости подоспели», — злобно думала я, уходя с родными.

— Осса, не вежливо... — начал Блайк, когда мы уединились в торговом зале.

— Заткнись, — с несвойственным раздражением оборвала я брата и перевела взгляд на отца. — Папа, ты же не собираешься выдавать меня за этого... Я его даже не знаю!

— Дочка, послушай, — руки отца легли на мои плечи, в голосе появилась боль. — Когда такие люди приходят к тебе, им не отказывают.

— Верно, — кивнул чуть обиженный брат. Какой же он ещё мальчишка... — Сейчас у нас дела идут хорошо. Но если завернуть таких сватов... Нет, ты лучше подумай, насколько полезнее их не заворачивать. Наша репутация тут же взлетит так, что никакие конкуренты будут не страшны. — Меркантильный мальчишка!

Я злобно прижала к груди дареные цветы, будто попытавшись придушить.

— Да не хочу я замуж... — Только кто меня послушает?

— Осса, — папины ладони успокаивающе потёрли атлас моих рукавов. — Просто подумай немного. Вот, смотри, сватовские делегации обычно стараются навещать дом невесты в потёмках, вечером, чтобы в случае отказа не вышло конфуза. Сейчас утро, знаешь почему? Потому что им наплевать. Они не опасаются отказа, потому что не могут его получить. Всё уже решено, наше согласие — формальность. И, прости меня, доченька, но я... Да, я соглашусь.

Несколькими минутами позже я сидела на диване с обескровленным лицом и такими же пустыми глазами — только чёрными для контраста. Отец с братом разговаривали с визитёрами, угощали тех напитками покрепче чая и вели светскую беседу ровно с той непринуждённостью, на какую были способны под грузом весьма серьёзного принуждения.

У всех троих гостей на плечах лежали золотые цепи, символизирующие принадлежность к Ордену Красного Яхонта. Конечно, в качестве акцента каждая цепь содержала крупную звёздчатую подвеску с рубином в центре. Ну, рубинов такого размера во всём мире кот наплакал, так что это наверняка шпинель — что не сильно меняет цену, а уж соседство бриллиантовых россыпей...

Если Орден Пресветлой Троицы после пришествия Архудерана переродился в защитника человечества и перестал набирать адептов по принципу благородства, то Красный Яхонт остался вотчиной аристократов. Когда-то очень давно его организовал один из императоров династии Панталеонов — не помню его имени, да и не важно, ведь вся монаршая семья давно полегла, а тот самый здоровенный рубин почил вместе с короной, которую украшал.

Империя рухнула, провинции остались под управлением наместников из числа высшей