— Совершенно не обязательно, — в силу духа противоречия тут же парировал Лисан. Он тоже не упустил случая для тесных прикосновений и обнимал Милку тем же жестом, только другой рукой.

Ну, а я сидела между этими парочками, куталась в собственный плащ с дорогой брошью и размышляла о произошедшем.

— Урожай выращен в теплицах, — желчно посмотрел на волшебника художник. — Там с безопасностью всё отлично, у меня троюродный брат туда устроился в прошлом году на подработку. Они всех проверяют, просто так никто к этим несчастным помидорам не приблизится.

— Гниль могла попасть на урожай, когда его уже собрали и готовили к празднику, — не согласился Лисан. — Достаточно, чтобы больная чайка посидела на ящиках, да, пардон, немного нагадила.

— Да не оставляют они урожай под открытым небом, — возмутился Киллиан. — Я же говорю, здесь всё на высшем уровне организованно. Когда сорок лет назад эта хренатень началась, здесь была стекольная фабрика: пески на Атле хорошие, кварцевые, без примесей. Ну, она встала лет на двадцать, а потом ею алхимики заинтересовались. Запустили, понастроили себе тепличек и начали экспериментировать с удобрениями. Смысл-то именно в максимальной защите урожая, так что они всё предусмотрели. Значит, кто-то нарочно в эту схему внедрился, и всё полетело в тартарары.

Его злой вдохновенный монолог заставил мою гортань пересохнуть, язык тоже прилип к нёбу. Что, если рисовальщик прав? Мог кто-нибудь сознательно пойти на столь чудовищный шаг и отравить урожай, чтобы заразить гнилью как можно больше людей?

— Уверена, это нахаши постарались, — фыркнула Санда, теснее прижимаясь к своему ухажёру. — Всё же знают, как они людей ненавидят, а на этом острове их полно. Хорошо хоть на Сиаран этих ящериц не пускают.

Мне вспомнился тот змеелюд, который столкнулся со мной у столов. Он так спешил убраться подальше, да и клинок за кушаком... На фестиваль же не пускали с оружием, всех вооружённых господ просили сдать клинки в специальное хранилище при кордегардии и только потом возвращаться, дабы не случилось пьяной поножовщины.

— Верно, — кивнул Киллиан догадке своей пассии, а его рука невзначай скользнула по пшеничным волосам девушки. — Эти чешуйчатые давно мечтают нас под корень извести да заграбастать себе мир. Недаром же гниль их не берёт. Эти выродки — такие же порождения Архудерана, только прислал он их нам на радость пораньше, чем сам явился. Так сказать, послал авангардом вперёд себя, чтобы дорогу своему богу проложили.

— Бог нахашей не Архудеран, а Нирах, — скривился Лис от такой безграмотности. — Великому Змею поклоняются только вероотступники и появились они уже после вторжения этого чудовища, так что не надо придумывать.

— Тогда почему они не заражаются гнилью, а? — рисовальщик свирепо глянул на магика. — Ведь другие рептилии от неё страдают так же, как все животные и люди, а нахашам хоть бы хны. Разве не попахивает отцовским благословением Архудерана?

— Это просто кровавый навет, — парировал Лисан. — Они не нравятся нам, потому что отличаются, а их врождённый иммунитет порождает досужие толки, вот и всё.

— Хорошо, тогда скажи, раз такой умник, почему они не разлагаются заживо от этой чёрной дряни? Поговаривают даже, что ящеры жрут других змееподобных тварей, этих, как их...

— Серпентоморфов, — поморщился выпускник академии. — Это тоже досужая байка и никакими реальными свидетельствами она не подкреплена. Ну, а что до их гнилостойкости, так мы не знаем, почему иммунитет нахашей так резко отличается от нашего, только это не повод бить в набат. Но может, ты тогда и паладинов обвинишь в тайном служении Великому Змею?

— Святых рыцарей благословляет Троица, ведь это наши боги, а вот нахашей — Архудеран, змиям змиево, — стоял на своём подмастерье, даже старинную присказку вспомнил.

Грудная клетка магика приподнялась под сюртуком, тяжёлый вздох покинул лёгкие. Он замолчал, поняв, что переспорить упёртое невежество всё равно не получится.

Я много читала по этому вопросу, так что не знаю, чья позиция мне ближе. Строго говоря, даже среди выдающихся мыслителей нашего времени далеко не все придерживаются позиции Лисана, а если посмотреть на деятелей религиозных... то азарии в большинстве своём поддерживают идею проклятости нахашей и их связи с Архудераном. Потому и ступать на земли Сиарана им строжайше воспрещено.

На Атле в основном живут переселенцы, выходцы с Сиарана, беженцы с материка, так что народ на этом островке терпимее. Во всяком случае, к такому выводу я пришла, повстречав здесь чешуйчатых.

Могу только добавить, что нахаши — существа древние, а потому, кто их знает? Мало ли какие там перипетии с богами у них случались в прошлом. Да и сейчас их духовная жизнь для нас — тайна во мраке, ведь семиши чужаков в свою обрядность не посвящают, да и рядовые нахаши вряд ли очень разговорчивы с людьми. Вся попадавшаяся мне информация на эту тематику не сильно отличается от баек, выдуманных за кружкой пива.

Особо своенравная волна перехлестнула через фальшборт, заставив нас с криками подскочить и направиться-таки вниз, для просушки. Ну, а про свою встречу с вооружённым нахашем я предпочла умолчать, дабы не подбрасывать дровишек в раскалённую топку спора моих приятелей.

Пассажиры потеснили матросов на кубрике, и сейчас корабельное нутро напоминало приют для беженцев. С той разницей, что беженцы эти выглядели хоть и напуганными, но сытыми и хорошо одетыми.

Следует сказать, что именно взаимная сытость собравшихся нервировала всех и каждого. Несмотря на тесноту, люди старались не прикасаться к посторонним. Все украдкой косились друг на друга, ведь мало ли? Кто знает, может, твой сосед заражён?

Вряд ли с гнильцой оказались только помидорчики на прилавках.